Два выхода (СИ) - Финенко Наталья Александровна "Ната04" - Страница 57

— Правда? — с неверием, но с надеждой выдал Дантэ, а затем, быстро осмотрев шею любимого и не найдя тату, требовательно спросил: — А почему у тебя нет такого же знака?

— Есть, но он чуть другой и находится ниже… возле пупка. И переместится через пару дней на мою грудь.

С интересом во взгляде Дантэ приподнялся и, присев на корточки, посмотрел на живот Михея. Там и впрямь была татуировка. Из-за смуглости кожи, та была несильно различима, и парню пришлось выводить пальчиком контур рисунка.

— Странно, я вижу глаза, оскал и иероглифы, но они не даются пока прочтению, лишь один, означающий «Пара». Наверное, это связано с тем, что я хочу рассказать. — Дантэ не заметил, как неосознанно продолжил водить по рисунку пальцем, и как от этого возбуждение дракона стало быстро просыпаться.

Гулко втянув в себя воздух и напрягая живот, дракон мягко отстранил руку и кивнул на свою плоть.

— Ещё немного… и мы не сможем продолжать разговор… в спокойной манере.

Дантэ, чуть покраснев и встав, всё же облизнул свои внезапно пересохшие губы, а память услужливо напомнила все ночи с этим драконом.

«Михей прав, надо чуть притормозить, ведь мы должны поговорить о серьёзных вещах, — нервно сжав пальцы, парень прошёлся по комнате, но затем, встав напротив любимого, решился.

— Я постараюсь тебе рассказать о своей прошлой жизни и о том, что может случиться… в ближайшее время. Так как время поджимает и скоро должен приехать Кериан, то я сокращу до минимума, и когда-нибудь, если захочешь и останешься со мной, я расскажу полностью. — Вобрав побольше воздуха, Дантэ начал рассказывать. — Я отношусь… то есть относился к семьям Айшерэ и Дион. Да, я внук знаменитого в своё время учёного Ландэ Айшерэ и сын его единственного сына — Капира. Если с виду всё в семье казалось просто замечательно, то могу уверить тебя, что это никогда не было правдой. Ландэ, как и его отец, были до мозга костей учёными и не чурались экспериментировать на всём, что попадётся им на глаза. Чтобы подняться к вершине славы, они, Ландэ и его помощники-идеалисты, смогли убить, сотни три-пять жителей мира, им всего-то захотелось создать вирус и найти антидот для него. И им было неважно, кто гибнет — просто человек или долгоживущий, маленький ребёнок или старик, здоровый или больной — им важен был конечный результат — слава. Как ты, наверное, помнишь, страшные и смертельные вирусы и болезни «легко» поддавались этому учёному.

Но и в семье Ландэ смог найти источники для экспериментов, и мысли о господстве и присвоении титула демиурга не раз посещали учёный ум.

И вот, первым подопытным стал Капир, а чтобы жена не мешала, произошел несчастный случай. Конечно, было недовольство, что сын решил рано жениться, но его идейные помощники — дроу Трэгором Моэр и Роберро Ррадеско, пошептавшись, всё же смогли уговорить оставить невестку в живых и не быть суровым с сыном. Но Капир перестал быть для Ландэ таковым, он стал подопытным.

Сначала молодой мужчина не знал, кем он был для отца и его друзей, ведь счастье и радость пылали в его груди. А потом случились внезапные провалы в памяти, необоснованный страх изменения, странный шёпот в голове и правда, из-за которой Капир решился сбежать, и как можно дальше, прихватив с собой молодую жену Катрин.

Два года в скитаниях и в прятках прошли, как мгновения, и Капир со своей семьёй вновь оказался в руках этих учёных.

На этот раз Ландэ решил сделать по-своему. Катрин Дион Айшерэ через несколько месяцев изменилась и стала Катрин Дион с изменённой психикой и подавленным чувством материнства. Ей теперь была важны лишь работа и поездки по всему миру. И в частной лаборатории, что была построена под поместьем, остался полуживой Капир, его годовалый сын Дантэ и некоторая «коллекция» из представителей других рас, что не раз уменьшалась и прибавлялась за какие-то восемь лет.

Для тех, кто не был сотрудником лаборатории, это место стало их кошмаром, ужасом, местом пыток, выживания, обречённости, сумасшествия, но и конечный итог все равно был один: стать ингредиентом для опытов и нелёгкая смерть. Были и те, кто перед тем, как пополнить «коллекцию», проходили «отбор» у Моэра, который с упоением «проверял» сладких мальчиков.

И вот среди всего этого я и рос. Не буду говорить, что и как было, но и я был таким же подопытным, если не считать некоторую поблажку в том, что я был волен ходить по лаборатории везде.

Дантэ замолчал и посмотрел в сторону балкона, тем самым стараясь не сорваться на банальный рёв. Прикусив губу, он крепко сжал кулаки. Но вздрогнул, когда руки его Пары коснулись его сжатых пальцев.

Посмотрев в жёлтые глаза, парень заметил лишь поддержку и безграничную любовь.

Распахнулись крылья, и они оба, прижавшись друг к другу, оказались укрыты от всего мира.

Чуть подождав, чтобы успокоиться, Дантэ продолжил, чувствуя, что надо всё же выговориться.

— Учёным удалось лишь укрепить моё тело, разум, психику, а также дать толчок моей магии, хотя у моих родных она ниже среднего или около этого. Но у Ландэ была мечта стать достойным звания «демиург», а значит, создать то, чего не было в нашем мире… создать из человека долгоживущего с внутренним зверем, как у оборотней или как у драконов.

Выкрасть Хранителя из их мира задача трудная, но выполнимая. И на роль подопытного первым был избран Капир. Могу сказать, что оба трудно уживались в одном теле, каждый стремился вытолкнуть разум и душу другого. Но были моменты, когда они могли сойтись на некоторое время, ненадолго. Тело и разум постепенно стали разрушаться, а Хранителю надо было найти нового носителя, который бы подошёл идеально. И так получилось, что таким для него стал я.

Мы сошлись настолько, что через некоторое время поняли — да, мы идеальны.

Угроза жизни и ещё пара факторов заставили меня покинуть поместье и направиться к Катрин Дион. О том, что лаборатория была уничтожена адским огнём, ты, конечно же, знаешь, ведь тогда долго об этом говорили и писали. Вот только никто так и не догадался, что же послужило причиной появления этого огня…

Затем был приезд в этот дом и пара счастливых лет, как мать и сын, а затем вновь отчуждение и редкие приезды Катрин. Я практически оставался один, если не считать приходящей прислуги и моего Хранителя-волка. И если с прислугой мы практически не общались, то с волком мы делили нашу жизнь на двоих и были по-своему счастливы.

Затем произошло наше с ним слияние, конечный итог которого ты сам видел и принимал в нем непосредственное участие. Я стал тем, в ком растворён Хранитель — он стал частью меня, подарив мне некоторые возможности, присущие долгоживущим расам. А затем у меня вновь изменилась жизнь, что привело к тому, что я перестал быть Дион, у меня появились родственники и со стороны новой семьи, и со стороны Хранителей. И, конечно же, пополнение в магии, встреча с тобой и дружба с Каем Шелдоном.

И вот сегодня я должен ехать к новой родне, так сказать, на смотрины. Из-за изменений в моей жизни, нам с роднёй придётся сочинять легенду так, чтобы та стала правдой и все в неё поверили. Ты, наверное, можешь представить, что же было бы, узнай общественность, кто я был на самом деле и кем стал. А так, я как бы был под заклятием или проклятием, и Кериан смог меня найти и освободить. Вроде бы всё, если не считать того, что если бы был жив Ландэ, то он бы был зол — ведь его проект и идея так и не осуществились. Видишь ли, Хранители и раньше могли растворяться в человеческой расе, а после ритуала и вовсе становились оборотными. Но из-за того, что человек был не частным гостьям планеты Интари-Изу, а потом планету оградили ото всех, об этом забыли на тысячелетия.

Теперь Дантэ полностью замолчал, предлагая дракону обдумать услышанное. И тот, крепче обняв свою драгоценность, молча стал наслаждаться им. И Дантэ понял, что его Пара приняла его таким, какой он есть.

Уже за окном стало светать, и запели первые птицы, ветерок, юрко вбежавший в комнату, лишь обследовал комнату и поспешил уйти, чтобы поиграть в саду.