Разбитый (ЛП) - Истон Эли - Страница 51

Я сидел, переживая из-за самых маловероятных из маловероятных сценариев. А тем временем Лэндон собирался лететь на самолёте в Нью-Йорк, возможно, проехать в нескольких такси и сидеть на съёмках обсуждений вооружённого насилия. И он не боялся.

Я был жалок.

Лэндон написал мне, спросив, где я и всё ли хорошо. Я ответил ему, что всё в порядке, и я увижусь с ним позже. Я ожидал, что он продолжит писать. Может, извинится? Может, начнёт снова спорить. Но больше он ничего мне не прислал.

Пока я закончил есть и посидел в интернете на своём телефоне, был почти полдень. Скоро Лэндон уедет в аэропорт, а я не мог стоять в его гостиной с его родителями и изображать счастливые проводы. Я не хотел видеть, как он уходит.

В отчаянии, я позвонил единственному человеку, о котором мог подумать.

***

До дома Мэдисон идти нужно было милю. Но день был не слишком ужасным — было холодно и ветрено, но без дождя или снега, так что это был бонус. Снег, выпавший на Рождество, растаял, оставляя голый зимний пейзаж. В эту тихую субботу между Рождеством и Новым годом машин было мало. Я думал, что Мэдисон, возможно, говорила с Лэндоном, и, может быть, будет не в восторге меня видеть. Но, казалось, всё было нормально, когда она обняла меня у двери.

— Эй, Брайан! Ты первый раз удостоил меня своим присутствием без Лэндона. Какая честь!

— В любом случае, что значит «удостоил»? — спросил я.

— Если бы я знала. Хочешь чего-нибудь выпить? Мои родители сегодня повели младшего брата на скалолазание — это был один из его рождественских подарков. Что означает, что мы можем делать что захотим. За исключением обнажённых кокаиновых вечеринок, во всяком случае.

— Чёрт. Вот тебе и планы соблазнить тебя и накурить.

— Оу, не обнадёживай девушку.

Дом Мэдисон был тёплым и очень уютным, и мебель была такой мягкой, что напоминала облака, а ещё вокруг было много книг, журналов и лего. Мне нравился беспорядок. Это вызывало ощущение настоящего дома, будто семья Мэдисон была непринуждённой. Мы решили позлить её брата, построив башню из лего, и Мэдисон на время этого включила «Американских богов». Она сказала, что уже давно собиралась его пересмотреть, а я никогда не смотрел.

В общем, это был приличный способ убить несколько часов, в чём я и нуждался.

Мэдисон несколько раз с кем-то переписывалась, и у меня было ощущение, что с Лэндоном. Мой телефон не издавал ни звука. После третьей серии «Американских богов» Мэдисон выключила телевизор и на коленях приползла обратно к нашей башне. Она села напротив меня, скрестив ноги и подперев рукой подбородок.

— Лэндон сейчас уезжает в аэропорт.

Я кивнул и поставил ещё один кусочек на башню, которую строил.

— Я спросила, передать ли тебе что-нибудь. Он сказал передать, что увидится с тобой завтра вечером и что он будет по тебе скучать.

Я облизнул губы.

— Круто. Спасибо.

Нашёлся кусочек лего, который я не знал, куда приставить. Это был маленький флаг. Я крутил его в руке, изучая. Как и я, этот кусочек, кажется, никуда не подходил.

— Так что с вами двумя? — спросила Мэдисон. — Не говори мне, что вы расстаётесь, потому что это взорвёт все мои мечты. Если вы не справитесь, ребята, это докажет, что любовь — это бешеная псина, как я всегда и подозревала.

Я улыбнулась.

— Немного драмы, Мэдди?

— Я совершенно серьёзно, — с энтузиазмом сказала она.

— Я думаю, у нас всё в порядке. Просто мне не нравится, когда он идёт в какие-то такие места.

— Такие, как… — она в замешательстве нахмурилась. — Ты имеешь что-то против Нью-Йорка? Это из-за «Таксиста»? Потому что я посмотрела этот фильм с отцом в прошлом году, и он чертовски жуткий.

Я фыркнул.

— Нет, дело не в Нью-Йорке. Я ненавижу, когда он появляется на публике. Или в телевизоре и прочем.

Я бросил маленький красный флаг в коробку.

Мэдисон явно задумалась. Она подтянула колени к груди. На ней были виноградно-фиолетовые штаны, которые, возможно, были рождественским подарком и вызывали тревогу. Но, наверное, они были удобными.

— Ла-а-адно. Почему ты это ненавидишь?

— Просто у меня такое ощущение, будто… борьба волнует его больше, чем что-либо ещё. И я переживаю, что он станет как мой отец, постоянно одержимый политикой.

— Хмм, — Мэдисон задумалась об этом. — Лэндон пылкий человек. Он всегда отстаивал то, что считает правильным. Он защищал меня, знаешь ли. И Джозию. И многих других людей. Прямо сейчас он полностью занят контролем за оружием. В каком-то смысле, думаю, так он защищает тебя.

Я знал, что отчасти Лэндон так настроен против оружия из-за меня, и отчасти из-за других детей, которых видел в столовой в тот день, и отчасти из-за причин, которые, возможно, не понимал даже он сам. Я ничего не сказал.

Она вздохнула.

— Слушай, я знаю, Лэндон не был ранен так, как ты. Но в тот день он тоже получил травму, Брайан. Он должен жить с тем, что увидел. И я думаю, борьба за контроль над оружием помогает ему с этим справиться. Я знаю, что это помогает мне справиться, а я даже особо ничего не видела. Дерись или беги, верно? Так что, может быть, вы просто справляетесь с этим по-разному.

— Я знаю. Просто… Он делает себя мишенью. И я не могу… Как я могу с этим справиться? Что, если его кто-то ранит? Убьёт? Я не могу с этим справиться. Не тогда, когда уже боюсь всего. А ему даже плевать на хейтеров. Я думаю, он бы всё равно вышел и произнёс речь, даже если бы знал, что может умереть. Как какой-то мученик. Это сводит меня с ума.

Мэдди выглядела опечаленной.

— Он не хочет умирать, Брайан. Говорю тебе, не хочет. У него отличная жизнь, и он это знает. Он любит тебя. Для нас с Джозией это было очевидно задолго до того, как вы двое это поняли. С той минуты, как ты вернулся в школу, он был рядом с тобой. Он никогда не отходил от тебя. Ты ему очень дорог.

Её слова принесли так много воспоминаний о тех первых неделях возвращения в школу. Мне пришлось на мгновение остановиться и просто дышать.

— Он был отличным. Не знаю, что бы я делал без него.

— И ты тоже никогда не отходил от него. Вы двое ужасно близки. И я знаю, что ты не полностью против Лэндона в отношении прав на оружие. Правда?

— Конечно, правда, — раз на это пошло, я верил во все перемены, за которые он боролся. Ради такого дела, наверное, я бы пошёл даже дальше.

— Верно. Так что я знаю, что ты переживаешь за него. И знаю, что есть придурки, которые навредят ему, если смогут. Я совершенно понимаю, почему это тебя расстраивает и провоцирует. Но, может быть, вы можете поговорить об этом и найти какой-то компромисс? Потому что будет жаль, если вы двое, кто действительно любит друг друга и совершенно согласен насчёт большого дела, не сможете найти способ остаться вместе.

— Уф, — я закрыл лицо руками. Внутри меня кипело так много эмоций. Но по большей части преобладала одна — один биохимический цикл обратной связи, который превращал мою жизнь в ад. И теперь это ещё и влияло на мои отношения с Лэндоном.

Я уронил руки.

— Я так устал бояться.

Она подвинулась вокруг башни из лего ко мне, осознанно забавляясь. Она уселась рядом со мной и закинула руку мне на плечо.

— Да уж. Страх — это маленькая смерть. Убийца разума.

Я закатил глаза.

— Ты такая зануда.

Она улыбнулась.

— Это ведь отлично, разве нет? Слушай, он поддерживал тебя, Брайан. Может быть… — она закусила губу и с опаской посмотрела на меня. — Может быть, ты можешь найти способ сделать то же самое для него? Я знаю, он этого не показывает, но Лэндону тоже нужна твоя поддержка.

Я знал, что она права. Каким-то образом, я должен был справиться со своим страхом и быть готов поддержать дело Лэндона. Его страсть и его желание бороться за правоту были из тех вещей, за которые я любил его и восхищался им.

Я должен был так или иначе успокоить этого дурацкого Голлума в своей голове.