Тяжёлая вода (СИ) - "Arno" - Страница 117

И все же, напомнил себе Джаг. С одной проблемой покончено.

Осталась, правда, еще одна.

Как добраться до места встречи по тяжелой воде.

Да еще и без единого дуновения ветерка.

Нужно как-то выбираться из тяжелой воды. Срочно нужен план.

***

— Значит, это типа твой план?

Джаг все еще не оставлял надежды на то, что сказанное было шуткой. Он подался вперед, опираясь локтями на стол, медленно осмотрел своих старшин и офицеров. Однако, по их лицам он понимал, что оно таковой не являлось.

Одиннадцать человек, все важнейшие люди команды, собрались перед капитанским столом полукругом. Справа от Джага стояла Марна, там, где и полагается быть старшему помощнику капитана. За ней — Ваба, старший у плотников, Мубаса, старшина пушкарей, Гаскар Монтильё, главный у мушкетеров — пока еще с зеленой мордой, но уже стоит на ногах, и Соловей, навигатор Козла. Слева была Сурбалла Бесстыжая — толковая абордажница и просто бесстыжая баба, Идальго — странный, но крайне полезный тип, Кужип, страшный и ужасный видом черномазый бес, Борво Глазастый и Атаульф Тяжелый — пара закоренелых урок, которые давно уже сделались друг другу неплохими друзьями. Прямо напротив Джага стоял новый человек в команде — Кехт по прозвищу Грот, ранее — сиделец авантийской тюрьмы, не так давно — моряк на борту клеббы Палавен, которая так и не досталась Козлу. Именно он выступил с планом спасения из тяжелой воды.

— Вы ведь тоже это слышали! — сказал Джаг, оглядывая своих помощников в поисках поддержки. — Это же шутка, да?

Никто, кроме Соловья, не произнес ни слова, да и тот, судя по голосу, чувствовал, что «решение», предложенное Гротом, явно требует проработки.

— Нам в любом случае нужен какой-то план, капитан, — сказал он осторожно. — Мы все, конечно, открыты для обсуждений и предложений, но, по правде говоря, предложений не слишком много.

— Верно, — подал голос Гаскар. — По правде говоря, предложение всего одно.

— Ветра, ведь, все нету, — озадаченно заметил Борво.

— И давно, — согласился Атаульф.

Кужип сложил могучие руки на груди:

— Тяжелый вода — плохо дела. Ветер нет — плохо дела. Тяжелый вода и ветер нет — плохо-плохо дела.

Несмотря на плохой авантийский, Джаг не мог не согласиться — подытожил он крайне резонно.

Кехт Грот кивнул:

— Капитан, ты прежде подумай. Нам деваться-то некуда. Черной воде края не видать. И ветер невесть когда появится. А это — я ж не просто так от балды предлагаю. Я ведь много лет… Не веришь, так я покажу!…

— Нет, я верю. Я верю!

Джаг остановил его, замахав руками, когда Грот уже собирался стянуть рубаху, чтобы продемонстрировать доказательства. До того, как ходил с пиратами по морю, оказался в тюрьме и оттуда попал в команду Палавена, Грот, как и многие его люди, был моряком. А конкретнее, служил на галерах, о чем свидетельствовали многочисленные характерные наколки, неизменным атрибутом которых были весла.

— Значит, весла, да?

Джаг не собирался прятать скептического настроя в своем голосе.

— Стало быть, Козёл пойдет на веслах? И так мы выйдем из тяжелой воды и дойдем до места встречи. Я ничего не упустил?

Все молчали.

— Ах да, — Джаг разразился ехидством. — Весла! Как я мог забыть. У нас ведь есть весла! Это нам поможет. У нас есть отличные двухметровые весла для шлюпок! И если в весле два метра длины, а от орудийного порта третьей палубы до водяной линии тоже примерно два метра… Миссиры, я вижу это примерно так: на каждый порт нужно по одному человеку с веслом. Привязать каждого гребца за ноги и вытравить за борт, чтобы он, подвешенный вниз головой, хотя бы доставал веслом до воды. При той скорости, которую Козёл разовьет таким способом, надо еще подумать, что случится раньше — у нас кончатся припасы, или мы все передохнем от того, что кровь зальет мозги.

— Весла можно сделать…

— Из чего? Разобрать корабль? — Джаг фыркнул. Тот, кто предложил ему такую идею, явно не в себе.

— Я вперед прыгну за борт, чем позволю разбирать на весла мой Козёл! А за борт я не прыгну, ты уж будь уверен.

— Не, капитан. Не надо ничего разбирать.

Грот развел руками и посмотрел на остальных собравшихся — они как раз внимательно смотрели на него.

— У нас же с собой две с лишним тыщи метров хорошего, крепкого бруса…

Когда до Джага дошел смысл этих слов, когда он их осмыслил и обдумал, он почувствовал, как рука сжимается в кулак, глаза выкатываются из орбит, а ребра заранее начинают болеть, предчувствуя, как их хозяин сейчас разорется.

— Пустить наш груз, янтарное дерево, на весла… — Джаг говорил это в тихом бешенстве, пока еще удерживая негодование внутри.

— Ты хоть понимаешь, сколько денег мы потеряем? Ты понимаешь, что каждое такое весло будет ЗОЛОТЫМ?!

— Из золота весла не сделать. А из дерева — вполне.

Это сказала Марна. Джаг повернулся к ней и посмотрел как на предательницу.

— Почему нет? — Она чуть заметно улыбнулась.

Джагу не нравилось, как легко она это говорила. Джагу не нравилось, как молчали все остальные. Молчали не как несогласные, а как узревшие огонек надежды, но пока не готовые в этом признаться.

— Разве наши жизни можно измерить в золоте или дереве? — продолжала Марна. — Разве что-то из этого ценно настолько, чтобы отдать за него жизнь?

Насчет золота — тут ты погорячилась, подумал Джаг. По старинному обычаю платят за смерть либо жизнью убийцы, либо золотой такат на килограмм веса покойного. Так что да. В золоте нас измерить — не большой вопрос.

Вот только, кто спросит плату? Да и с кого? Ведь, строго говоря, нас никто не убил и подохнем мы тут сами.

Вместе с этим голову никак не оставляли мысли о сундуках блестящих на солнце монет, вырученных за груз. Монет, с которыми можно на недели и месяцы вперед забыть о нужде и валяться на лучших перинах Моря Цепей, в окружении самых дорогих шлюх и напиваясь самым крепким и чистым ромом.

Правда, лучшая перина в Море Цепей — это, скорее всего, проеденный молью матрас, кишащий клопами и другим мелким дерьмецом. Самые дорогие шлюхи, скорее всего отличаются от дешевых только полным набором зубов, да и то не всегда. А ром… Да моча акулы будет, наверно, крепче многого из того, что подают в здешних тавернах.

И за это умирать?

Джаг поднял взгляд.

— Сделайте весла.

***

Джаг целые сутки не находил себе покоя. На палубу он не выходил. Стук топоров, размеренное жужжание пил и оживленный гомон команды и так давали знать, что там творится. Джагу не хотелось даже видеть, как гибнет драгоценный груз. Чертовы горы золота превращались в куски дерева, за которые никто не даст ни ломаного гроша. Из бруса можно изготовить что угодно. Что можно изготовить из весла? Нихрена.

Товар превращался в дерьмо. Каждое мгновение. Примерно с тем же успехом можно было выкидывать груз за борт.

К счастью, не все выходило так плохо, как казалось сначала.

Кехт Грот, который со своими людьми командовал изготовлением весел, рассказал свой проект их изготовления. И по его словам из одного бруса можно было выточить целых два весла. Снабдить веслами по плану, наспех разработанному им же, нужно было вторую и третью палубы. То есть, нужно было пятьдесят два весла. При удачном стечении обстоятельств (при крайне удачном — замечал для себя Джаг), на это должно было уйти двадцать шесть брусов. Но Джаг иллюзий не строил: если Удача развернулась к нему своим большим задом, то не для того, чтобы дать себя отыметь. К концу дня, уже в поздних сумерках, Джаг получил полный отчет о проделанной работе. Сделано тридцать весел, а истрачено на это двадцать четыре бруса.

Джаг велел никому не заходить к нему в каюту и напился.

Но на том и все. А был бы здоров — еще бы и половину каюты разнес, о чем сожалел бы на утро.

На утро работа продолжилась и закончилась пару часов после полудня. Были готовы пятьдесят шесть весел (четыре запасных), и истрачено на это почти сорок брусьев дерева.