P&S - агентство "пережить смерть" (СИ) - "Дионмарк" - Страница 15

— А ты напряги память… млять… — нервно выкрикнул тип и приблизил своё лицо к моему. Изо рта его шёл пар, градусов пятнадцать мороза точно было. — …Ну, что? Узнаёшь?

…Это была моя смерть, ни грамма сомнений. 94 год, нам нужен был этот чёртов хлебозавод № 3… будь неладен. Он не хотел его нам отдавать… идиот. Просто бы подписал документы, и все бы было нормально. На его глазах мы насиловали его жену, дочку не стали, слишком маленькая… что мы педофилы что ли какие… А он всё не подписывал, козёл… Мы просто отрезали у дочки один палец… и он как слизняк, поплыл и согласился, слабак сопливый. После подписи, мы пристрелили жёнушку, дочку и его… если бы сейчас я его не видел, то так бы и был уверен, что и его… А потом трупы сложили на их же даче и подожгли. Надо же, а теперь он стоит живой и в полном здравии. Впору поверить в чудо.

— Как ты выжил? — уверен, что на моём лице ни дёрнулся ни один мускул, хотя на самом деле я был в ужасе…

— Когда я очухался, в дыму уже была вся комната, и по стенам растекался огонь. В окне я видел, как вы спешно садились в свои машины… Мои жена и дочка были мертвы… — он всхлипнул от воспоминания, мне даже стало немного жаль его, но совсем немного: — …я успел выскочить из дома, несмотря на простреленное лёгкое, и выжил… На шесть лет пришлось залёчь на дно, до сегодняшнего дня…

— Жаль что ты не сдох… — сквозь зубы прошипел я. Интересно как он задумал меня убивать? Не хотелось бы долго мучиться.

— Неее… обещаю, ты не будешь долго мучиться… — он ещё научился читать мысли за эти шесть лет, — …ты умрёшь быстро! Но прежде я тебе должен кое-что показать, если не возражаешь…

Из кармана он достал снимок, сделанный Полароидом и, скромно улыбаясь, поднёс к моим глазам. Меня затрясло. На снимке пластом лежали одиннадцать тел, связанных веревками и с тряпичными кляпами во рту. Они находились в погребе, то ли какого-то дома, то ли гаража. Я узнал всех… Вано, «Паныч», «Малёк», мои соучастники того весёлого хлебозаводного дела, а рядом их тёлки… Но, это ещё не все… Там же лежала моя жена, мои два драгоценных сыночка и родная матушка с отцом.

— Тварь!!! — завопил я, и, пытаясь порвать все путы на своём теле, стал извиваться. — Не смей их трогать!

Это был какой-то бред, в моем мозгу запечатлелись мои любимые детки, жена и родители. Плевать мне было на дружков и их тёлок, да и на себя… но только не на моих родненьких. Я орал благим матом, рычал как раненый зверь, а этот ублюдок просто сидел на корточках и ухмылялся, вертя между пальцами фотографию.

— Ори не ори, но тебя никто тут не услышит, Чипа… А? Каково? — тихо зашипел он, приближая своё лицо к моему. — Как ты себя чувствуешь, когда знаешь что твоих любимых будут медленно убивать?..

— Ты ненормальный… убей меня, моих друзей, мы виноваты в смерти твоей семьи… но бабы то причём, дети… — стал умолять я, перестав вырываться.

— Ты считаешь, этого будет достаточно? Вы животные насиловали мою жену, потом убили её и дочку… меня, правда, не получилось…

— Сука! — плюнул я ему в лицо и попал в глаз.

— Твоих дружков я убью вслед за тобой и баб их… — медленно вытирая платком лицо, заговорил он, — …но твоих родственничков я буду убивать медленно, и они испытают мучения, соизмеримые с моей болью…

Я лежал онемевший и смотрел на его перекошенное от злобы лицо. Впервые в жизни я испытывал страх, пробирающий до кости… Меня трясло от бессилия, ужаса и раскаяния, это настал конец всего и я тому был виной…

— Я их порежу на кусочки и раскидаю по всему городу и если есть там что-то, то твой дух будет ходить по этой земле и каяться до скончания веков. А я полечу в Ад, удовлетворенный содеянным… Адью!

После этих слов, он поднял с земли прозрачную бутыль и вылил содержимое на мою голову. Почти сразу почувствовал боль и шипение на коже. Это была кислота. В глазах стало всё уплывать, от ужасающей боли я орал, непроизвольно обоссался и не только. А потом я зашипел горлом, это мой мучитель перерезал мою гортань, он сдержал своё слово, и стало темно…

Часть 3 Глава 4

— Уффф! — выдохнул я воздух, откидываясь назад и падая со стула, на пол. Меня трясло, а в носу стоял кислый запах реагента. Кто-то из монахов подхватил меня на руки, как ребенка, и отнёс на скамью.

— Что за цирк тут происходит, Андрюха? Он же припадочный… — это был голос Дмитрия Ивановича. Наверное, пока я «переживал», он успел покурить и вернуться в зал.

— Хватит, Дим! Ты только что наблюдал за чудом… а ты «припадочный»… не стыдно? Он ради тебя такое испытал, и вряд ли кто ещё из ныне живущих это переживал… Серёжа, как ты? — это уже был вопрос, адресованный мне.

— Нормально! — а как я мог ещё ответить, после того как меня облили кислотой, наверное серной, а потом ещё и перерезали горло?

— «Переживание» было? — с надеждой в голосе спросил Авелей, протягивая полотенце.

— Было… — утвердительно кивнул я головой, — …меня живьём жгли кислотой, а потом ещё порезали…

— Я не пойму, что это всё значит? Кого сожгли кислотой? Вы тут совсем с ума сошли? — Дмитрий Иванович был в смятении, по голосу это чувствовалось.

— У нас мало времени, возможно, совсем нет… — заговорил я, отдышавшись, не хотелось что-либо объяснять, — …Дмитрий Иванович, просто ответьте на несколько вопросов…

— Не понимаю…

— Дима, делай, что он говорит, ради бога! — почти выкрикнул Авелей. Где его ангельская терпимость?

— Ну, хорошо… голова этого человека и в самом деле была неузнаваема от кислоты… спрашивай!

— Скольких людей эти части тела? И если вы уже знаете, кто они и какого возраста?

— Ну, судя по останкам, семь трупов, три женских, и четыре мужских… — Дмитрий Иванович стоял передо мной, лежащим, и отчитывался как школьник. Он явно был немного шокирован. — При этом один из мужчин пенсионного возраста, трое других — среднего… ну а женщины, все достаточно молодые…

— Слава богу! — вздохнул я с облегчением. Авелей с Дмитрием Ивановичем в недоумении и осуждающе посмотрели на меня. Я продолжил: — Есть ещё две женщины и два мальчика, и думаю, скоро и они погибнут, если мы не успеем их спасти…

— Где они? Говори адрес! — выкрикнул Авелей в нетерпении, желваки у него заходили ходуном.

— Я не знаю…. — я не врал. Знал только лес, в котором меня убил этот псих, но это знание было совершено пока не важным.

— Говори тогда, кто убийца!!!! — закричал своим басом Авелей, «опер» стоял рядом в «непонятках» бросая взгляды то на меня, то на монаха…

— Не могу… ты же знаешь… — я посмотрел на Дмитрия Ивановича, — …улица Петра Столыпина, дом восемь, квартира шестьдесят восемь, это адрес погибшего, зуб чей вы мне дали! Взламывайте двери этой квартиры, там никого нет, кроме голодного лабрадора и ведите расследование! Но прежде мне надо, чтобы вы принесли из детской комнаты пару игрушек. Чем скорей вы это сделайте, тем быстрей я скажу, где находятся четыре человека, ещё живых!

Дмитрий Иванович смотрел на меня с испугом и пятился назад. Я видел, что он поверил, наверно тон у меня был убедительный.

— Когда принесёте вещи, которые прошу, разбудите меня, не жалейте. А пока я посплю немного… и выключите свет… пожалуйста… — я закрыл глаза, меня сморило. Перед глазами стояло перекошенное лицо человека и эти пустые, чёрные глаза. Я прекрасно понимал его трагедию, ненависть и злобу, и не понимал, одновременно. А ещё этот противный запах серной кислоты, который теперь будет ассоциироваться с такой ужасной драмой. Блин, и пельмени не поесть теперь с уксусом…

Часть 3 Глава 5

Не знаю, сколько я проспал, но когда разбудили, за окном уже было темно.

— Серёженька! Вставай, родненький. — Разлепив глаза, я увидел перед собой взъерошенного Авелея, с его бороды капали тающие снежинки. Он тряс меня за плечо.

— Встаю, встаю… — сонно пробубнив, я поднялся со скамьи. За Андреем стоял Дмитрий Иванович с поскуливающим лабрадором на поводке. — Баксик, малыш, привет!