Мастера беззакония (СИ) - "Aisha de Avonapso" - Страница 7

Благополучно возвратившись из Министерства и обсудив все детали дальнейших действий, они решили, что Малфою сейчас необходимо залечь на дно. Этим самым «дном» оказался дом Гермионы. Более подходящего места было не сыскать. Его уж точно не будут искать у нее. К тому же дом довольно большой, и места в нем хватает. Драко долго отпирался и уверял, что может подыскать себе другое место, где смог бы скрыться. Но все же был вынужден согласился, получив упрек за то, что не может контролировать собственный гнев и своевольный нрав. Так что должен быть у них на виду. Гермиона тоже была не в восторге от его пребывания в своем доме. Она не особо представляла, как они смогут находиться под одной крышей и при этом не поубивать друг друга... Когда Гарри с Дафной трансгрессировали по домам и Гермиона осталась наедине с Малфоем, ее охватило осознание всего случившегося. Она была зла на него. Очень зла. До такой степени, что хотелось наслать на него какое-нибудь проклятие, да что похуже. Малфой обосновался на ее кухне, уплетая приготовленное ею ранее картофельное пюре с мясом под соусом. Похоже, ужина в камере ему не предоставили. От того, как он по-хозяйски расположился на ЕЁ кухне, в ЕЁ доме, Гермиона разозлилась еще больше. Что он себе позволяет? Спустившись вниз со второго этажа, она стремительно направилась в его сторону, чтобы хоть как-то его осадить. — Малфой! Нужно поговорить, — выпалила Гермиона, встав напротив барной стойки, за которой сидел он. Драко выразительно выгнул бровь и, искоса посмотрев на нее, продолжил наворачивать ее еду. Девушка скрестила руки на груди. Ее волосы были собраны в небрежном пучке на затылке. Вид у нее был крайне недовольный. Отложив вилку и тарелку в сторону, он обратил все свое внимание на нее. — Выкладывай, Грейнджер, я и так чертовски устал сегодня, — лениво сказал Драко, уперев локти о столешницу. — Ах, это ты устал? Бедняжка... — Она деланно состроила страдательную гримасу. — Да, пытать людей Круциатусом — очень сложное занятие, а уж отсиживаться в камере, так вообще — непосильная ноша! Малфой нахмурился и посмотрел на Гермиону исподлобья, пронизывая ее стальным, холодным взглядом. Она продолжила: — Куда уж там мне до тебя! Я спасла тебя, неблагодарного ублюдка, от срока в Азкабане, при этом нарушив закон! Да если кто узнает, меня точно за это по головке не погладят, несмотря даже на мой Орден Мерлина первой степени! И все ради чего? Ради того, чтобы ты околачивался тут, у меня под носом, с надменной рожей? — выпалила Гермиона, зло сверкая в него глазами. — А я тебя не просил вытаскивать меня, Грейнджер. Ты сама на это пошла, и я уверен, не по доброте душевной, а лишь для того, чтобы с моей помощью отловить Пожирателей. Тебе, видимо, мало этого твоего Ордена первой степени, и ты решила спасти мир еще раз, для еще одного трофея? — выплюнул Малфой. Лицо Гермионы пораженно вытянулось. Довольный ее реакцией, он продолжил: — Корона не жмёт, а, Грейнджер? — Что ты несешь!? Сам-то хоть себя слышишь? Мне не нужны никакие награды, я всего лишь хотела помочь тебе в поисках твоей матери. Мне показалось тогда в омуте, что ты в отчаянии... И действительно хочешь найти Нарциссу, но ты всего лишь переполнен злобой и гневом, ищешь отмщения за свое низкое положение в обществе, и тебя совершенно не заботит твоя мать, Малфой. Ведь если бы ты заботился о ней, то не действовал бы так безрассудно! Как бы ты ей помог, если бы тебя упекли в Азкабан? Ты об этом думал? Нет! Потому что ты эгоистичный засранец, который думает только о себе! Не успела Гермиона опомниться, как Малфой грубо пихнул ее к стене, прижимая всем своим телом и захватывая ее руки в цепкую хватку своих. Зло вглядываясь в ее глаза, он прошипел: — Да что ты можешь обо мне знать, Грейнджер? Ты всего лишь самоуверенная сука, которая думает, что знает абсолютно все! Как бы не так, ты ничего обо мне не знаешь, и ты не смеешь говорить, что мне плевать на мою мать! Я готов на все ради неё, и мне ничуть не жаль, что этот ублюдок Долиш двинулся умом, ясно тебе? Гермиона не ожидала такого порыва от него: испуганно вжавшись в стену, она посмотрела вниз на свои запястья, которые он до боли сильно сжимал. — Отпусти, мне больно, — холодно велела Гермиона. Опустив голову вниз, он заметил проступающие красные пятна на ее коже. Отшатнувшись, он тряхнул головой. Выпустив ее запястья, он отошел в сторону, склонив голову вниз и, сжав челюсти, посмотрел в ее сторону. Потом хриплым голосом произнес: — Черт, Грейнджер, я не хотел... Гермиона, потирая запястья, настороженно на него посмотрела. Похоже, он действительно сожалел, что вышел из себя и напал на нее. Она действительно испугалась, в тот момент, когда он прижал ее к стене, ей показалось, словно на нее набросился зверь, готовый растерзать ее на части. — Тебе нужно научиться держать себя в руках, Драко, — уже мягко сказала она. — Ты совершенно не умеешь сдерживать свой гнев, это не пойдет тебе на пользу. — Я знаю, — рявкнул он, но, тут же смягчив свой тон, ответил: — Это бывает сложным, когда люди сами напрашиваются. — Многое в этой жизни может не понравиться и вывести из себя, но это не значит, что ты должен применять Непростительные заклинания или прижимать людей к стенке, — Гермиона махнула рукой в сторону стены. — Тебе не понять этого, Грейнджер. Не твоя мать сейчас в руках Пожирателей Смерти и их нового предводителя. — Моя мать, как и отец, даже не знают, кто я такая, Малфой, — тихим голосом произнесла Гермиона. Малфой повернулся в ее сторону, непонимающе на нее посмотрев. — В смысле, они не знают, кто ты такая? Ты же родилась в семье маглов? — В период войны я стерла их воспоминания обо мне, ради их безопасности. Но, когда я вернулась, чтобы вернуть им память... Ничего не вышло. Слишком большой кусок памяти был вырван, так что я не могу восстановить их воспоминания... Они никогда обо мне не вспомнят... — Ее голос был тихим и безжизненным. Воспоминания вновь нахлынули на нее, возобновляя старую боль. Малфой не знал, что сказать. Он не знал об этом. Гермиона неловко кашлянула и повернулась в сторону лестницы. Замешкавшись, она вновь повернулась к нему. — Я очень устала. День был очень тяжелый и длинный... Так что я пойду спать, — пробормотала Гермиона. Малфой кивнул ей и, повернувшись спиной, уставился в окно, сунув руки в карманы своих брюк. Ступив на первую ступеньку, Гермиона обернулась через плечо и сказала: — Твоя комната наверху, первая дверь справа, я оставила там свежее постельное белье. И... В общем, располагайся. Спокойной ночи. — Ага, спасибо, — ответил он. И она ушла в свою комнату. А он все обдумывал слова Грейнджер. Драко поразился ее стойкости. Знать, что твои близкие люди не знают о твоем существовании даже хуже, чем знать, что они мертвы. Простояв так несколько минут, он отправился наверх; его сильно клонило в сон. Хотелось быстрее оказаться в мягкой теплой кровати и уснуть.

====== Глава 5. «Она пригрела на шее змею.» ======

Много работы, много стресса, много давления. Прошло два дня, а ситуация не улучшилась. Гермиона ничего не может сделать с русалками. Начальство требует результатов. Или её могут сместить с должности, заменив на этого противного сноба Мартина Шнайдера, с которым она ходила на неудачное свидание. «Вы же Гермиона Грейнджер! Так сделайте что-нибудь в конце концов с этими тварями!» — кричали чиновники. Все было бы куда проще, если бы не Кингсли. Министр пропадал за границей. Гермионе нужен был его совет и помощь. Раньше казалось, что Кингсли наиболее подходящая кандидатура на роль министра. Но сейчас она начала в этом сомневаться. Что-то происходило. Магический мир не стал идеальным после смерти Волан-де-Морта. Его приспешники не сдавались. Их было очень много. Не все они погибли в Битве за Хогвартс. Многие из них до сих пор оставались на свободе, найдя поддержку в лице нового таинственного предводителя. Их связь с русалочьим народом наводила страх на волшебников. Ко всему прочему в Америке разбушевались великаны... И Гермиона прекрасно знала, что это означает — «шторм» надвигается. Ничего еще не кончено. Гарри бросал все силы на поиски Пожирателей Смерти. Аврорат стоял на ушах. Но Гермиона знала, что с Министерством что-то не так. Подобно вирусу, они запустили свои корни глубоко в сердце Министерства. Долиш был не единственной крысой. Гермиона была убеждена, что есть и другие. Как им удалось переманить служителей Министерства на свою сторону? Но факт оставался фактом — они проникли в Министерство магии, и теперь неизвестно, кому можно доверять, а кому нет. Как действовать дальше? Сегодня специальный отряд, который возглавляла Гермиона, в очередной раз погружался под воду, пытаясь отыскать русалок и их заложников. Никаких следов они так и не обнаружили, прочесав около трех самых обитаемых русалками озер Лондона. Они как сквозь землю провалились. Хотя вполне возможно, что они перекочевали в другой водоем. В Англии их вполне достаточно, чтобы прочесать их все, уйдет куча времени и сил. Гермиона очень измоталась, и ей до жути надоело быть под водой. Ее кожа морщилась, а волосы стали очень жесткими. По окончании рабочего дня Гермиона трансгрессировала домой. Там ее ждал обозленный Малфой. Он был не в восторге, оказавшись взаперти ее коттеджа. «Лучше быть запертым здесь ненадолго, чем быть упеченным в Азкабан на всю жизнь!» — уверяла его она. Драко не хотел сидеть сложа руки, пока Гермиона со своим отрядом исследовала водоемы. Он хотел, чтобы Пожиратели вновь связались с ним, чтобы они смогли осуществить первоначальный план. Но как же они это сделают, если он уже два дня сидит у Грейнджер дома? «Нужно переждать. Тебя сейчас ищут не меньше, чем остальных Пожирателей Смерти. После твоего побега все думают, что ты с ними заодно», — говорила ему Гермиона. Все эти два дня они практически не пересекались. Гермиона приходила домой очень поздно, и Малфой в это время уже спал. Сегодня же она вернулась пораньше. Вечер стоял очень теплый и немного ветреный. Небо было окрашено в розовые оттенки в преддверье заката. Солнце садилось, даря последние крохи света за этот день. Гермиона прошлась по лужайке своего дома, наблюдая за небом. Ей нравилось просто смотреть на него. Особенно на закат. Она могла провести целый день на воздухе, валяться в шезлонге на заднем дворе, читая книгу, наблюдать за рассветом, закатом, пушистыми облаками и ночными звездами. Вид неба дарил ей успокоение. В нем было что-то завораживающее, могущественное и безгранное. Когда солнце село, Гермиона повернулась в сторону крыльца и зашагала в дом. Наконец-то она может расслабиться после долгих бессмысленных поисков русалок. Если, конечно, Малфой не будет сильно раздражать своим присутствием и язвительными комментариями. И без него тошно. Зайдя в дом, она осмотрелась. В гостиной его не было, и на кухне тоже. Довольно улыбнувшись и решив, что он сейчас в своей комнате, она разожгла камин и закрыла занавески на огромных, распростертых от потолка до пола окнах в гостиной. Утром здесь было полно света и тепла. Окна открывали вид на озеро, что расстилалось недалеко от коттеджа. Местность здесь не людная, что во многом ей посодействовало в выборе этого дома. Сбросив с плеч мантию и положив палочку на тумбочку, Гермиона направилась на второй этаж в ванную комнату. Она насквозь пропахла озерной водой; в волосах застряли водоросли. Хотелось как можно скорее залезть в душ и смыть с себя все это. Толкнув дверь ванной комнаты, она заметила на мойке небрежно сложенные мужскую белую рубашку и черные брюки. Переведя взгляд в сторону душевой кабины, из которой доносился шум шлепающейся о дно кабины воды, Гермиона увидела из-за стекла видневшийся мужской силуэт. Замерев у входа, она широко распахнула глаза, вглядываясь. Это был голый Малфой. Он стоял спиной — ее взору предстали широкие малфоевские плечи истинного игрока в квиддич, хорошо очерченные мышцы и узкие бедра. Белокурые волосы из-за воды стали на тон темнее, что еще больше подчеркивало белизну его гладкой кожи. По комнате распространялся легкий пар и аромат ее геля для душа с запахом лайма и манго. Вода каплями стекала по волосам Драко, крепким плечам, спине и, завершая свой путь, скатывалась по упругим ягодицам... Гермиона как в тумане наблюдала эту картину. Она совсем не подумала, что ванная может быть занята. Сконфузившись, она поспешила закрыть дверь. На секунду ей показалось, что он повернулся в ее сторону. Прогнав эти мысли и надеясь, что он все-таки не заметил ее, она мигом спустилась на первый этаж. Ее щеки пылали краской, а в голове все перемешалось. От вида его обнаженной спины и того, что она увидела ниже... По телу прошлась мелкая дрожь. Неужели он волновал ее? Да нет же. Не может этого быть. Просто она совсем не ожидала застать голого Малфоя в своей ванной. Неужели ему было сложно запереть дверь, или же он думал, что она вернется, как всегда, за полночь? Отбросив эти мысли в сторону и направившись в сторону кухни, Гермиона открыла холодильник и достала из него бутылку сливочного пива; открыв крышку, она пригубила напиток, наслаждаясь вкусом. Присев за стол и стараясь ни о чем не думать, она отпила еще один глоток. Но ее уединение длилось не долго: вскоре на кухне появился Малфой. На нем были простые хлопковые штаны, низко посаженные на бёдрах, белая футболка слегка задралась, открывая полоску светлой кожи, его волосы влажными прядями свисали на лоб. Гермиона окинула его взглядом и, вспоминая его обнаженный вид из душа, отвернулась, делая очередной глоток. Драко пристально на нее посмотрел. — Привет, Грейнджер, — произнес он, открывая дверцу холодильника и доставая из него бутылку сливочного пива. — Ты давно здесь? Он уселся напротив нее. Открыв бутылку, он поднес её к губам, делая маленький глоток. — Нет... я недавно вернулась, — ответила Гермиона, мысленно вздохнув с облегчением. Похоже, он все-таки не заметил ее вторжения к нему в душ. — Чем ты занимался, пока меня не было? — спросила она. Все эти дни Гермиона так и не поинтересовалась, чем он был занят в ее отсутствие. Она была слишком занята, чтобы интересоваться такими мелочами. Сейчас же ей для разнообразия хотелось как-то поддержать разговор. — Ничем особенным, не беспокойся, в твоем грязном белье не ковырялся, — гаденько ухмыльнувшись, он сделал глоток сливочного пива. — И все-таки, чем ты был занят? — не унималась Гермиона, всерьез проявив интерес. — Со скуки издевался над этим твоим уизлиподобным котом, противная тварь исцарапала мне всю руку! — Для подтверждения он показал недавно затянувшиеся, довольно глубокие царапины от когтей на своем предплечии. — А нечего его было обижать! Глотик в обиду себя не даст, — с ухмылкой сказала Гермиона, гордая за своего питомца. Хоть он смог проучить этого заносчивого мерзавца. — Я это заметил, недалеко от Уизли ушел — такой же рыжий и такой же бестолковый, — хмыкнул Драко и добавил: — Кстати, читал твои книги, не могу не подметить, что у тебя неплохой вкус в литературе, не нашел никаких слезливых-ванильных женских романов, что так любят большинство девушек, это похвально. Гермиона проигнорировала брошенную шпильку в сторону Рона, потому что была не в тех отношениях с ним, чтобы защищать. Мысленно рассмеялась на его своеобразный комплимент ее литературному вкусу, ведь она еще как читала так называемые «слезливые-ванильные женские романы», а то, что он не нашел их в ее домашней библиотеке, не означало, что их вовсе у нее не было, потому что хранились они в другом месте — в спальне. Она любила перед сном углубиться в чтение красивой романтической истории о любви, мечтая, чтобы сие чудо произошло и в ее жизни. Но реальность всегда была далека от книг. Одиночество после расставания с Роном не оставляло ее, а надежда полюбить кого-то с каждым днем становилась все меньше. Жизнь заполонили скука и однообразие. Хотя сейчас со всеми этими происшествиями скучать не приходилось. Личная жизнь волновала ее сейчас меньше всего. — Ну а у тебя, Грейнджер, как успехи? Нашли кого-нибудь? — спросил он о ее двухдневных погружениях под воду, прерывая поток ее мыслей. — Нет, все также ничего, — вздохнула Гермиона, поймав на себе его пристальный взгляд, и устало добавила: — Не понимаю, чего они добиваются, похищая людей? — Возможно, таким образом они хотят заявить о себе, — предположил Драко. Перехватив ее непонимающий взгляд, он пояснил: — Показать свою власть, навести страх... Называй как хочешь. Русалки не стали бы просто так нападать на людей, им, должно быть, что-то пообещали или же подкупили. — Им ведь нужны были люди, владеющие русалочьим языком, именно за этим они и похитили Нарциссу, — рассуждала Гермиона, поставив наполовину пустую бутылку на стол. — Значит, они используют ее в качестве переводчика. — Браво, Грейнджер, столько времени прошло, а ты только сейчас это поняла? — насмехался Малфой. — Конечно, нет, — возмутилась Гермиона. — Я давно это поняла, это просто... мысли вслух. — Что еще ты поняла, Грейнджер? Выкладывай. — Чего ты от меня хочешь, Малфой? Я знаю ровно столько, сколько и ты, — раздраженно сказала Гермиона, вставая со стула и убирая пустую бутылку в мусор. — Ну а что там с Блейзом? Его уже выпустили? — поинтересовался Драко, повернув голову в ее сторону. — Еще вчера. Его мамочка чуть не разнесла Министерство, требуя освободить своего ненаглядного сына... Внесла залог в тысячу галлеонов, и его освободили, — небрежным тоном осведомила Гермиона, направляясь в сторону лестницы, чтобы наконец-то принять долгожданный душ. Но не успела она ступить на первую ступеньку, как Малфой окликнул ее: — Эй, Грейнджер. — Что еще, Малфой? — Ты его видела, Грейнджер? Хорош, да? — на его лице рассползлась ехидная ухмылка. — Кого его, Малфой? — озадаченно спросила она. — Мой член, — невозмутимо произнес он. Гермиона пораженно уставилась на его довольную от ее разоблачения рожу. «Вот, дьявол!» — про себя выругалась Гермиона. Он все-таки заметил ее. Жар распространился по ее щекам, покрывая лицо румянцем гнева, который она отчаянно пыталась скрыть. Вмиг собравшись и подавив смущение, она, мастерски скопировав его ехидный тон, ответила: — Нет, мне повезло, я увидела лишь твою бледную задницу. Малфой, запрокинув голову к потолку, рассмеялся на ее ответ. Он находил забавным то, как Грейнджер в одно мгновение смущалась, а в другое уже дерзко ему отвечала. Он видел её непредсказуемой, равной ему по интеллекту. И ему это определено нравилось. — И впредь я бы попросила запирать за собой дверь, когда принимаешь душ, Малфой, — сказала Гермиона и, явно довольная собой, круто развернувшись, зашагала вверх по лестнице. — А мне незачем её запирать! Мне стесняться нечего! — крикнул он ей вдогонку, все еще посмеиваясь. *** После облегчающего душа Гермиона переоделась в свежую, не пропитанную вонью рыбы и тины одежду. Она чувствовала себя намного лучше. Спускаясь вниз по лестнице, она вытирала на ходу свои мокрые волосы полотенцем. Отбросив его на диван, она направилась на кухню, намереваясь приготовить что-нибудь поесть. На мгновение она задумалась, чем питался Малфой, пока ее не было. Но, решив, что это не ее забота, она отбросила эти ненужные мысли. Приготовив свои фирменные макароны с сыром, от которых по всему дому витали манящие запахи, она принялась за еду. Как вновь она вспомнила о Малфое. Он сейчас сидит в своей комнате или еще где в дебрях её коттеджа. И, наверное, голоден. Совесть Гермионы просто не могла позволить ей в одиночку наслаждаться пищей, пока с ней в одном доме был наверняка голодный человек. Пускай даже им был Малфой. Собираясь позвать этого гада за стол, чисто из вежливости, она направилась на второй этаж. Но ее отвлек прозвеневший звонок в дверь. Гермиона кинула быстрый взгляд на настенные часы. Без четверти десять. Кто мог прийти в такое время? Намереваясь выяснить это, она направилась к двери. Отворив ее, она прошлась взглядом по человеку, стоящему сейчас на ее пороге. Начиная с начищенных черных ботинок, форменной мантии аврора и заканчивая родным лицом, обрамленным взлохмаченными рыжими волосами. Ее лицо вмиг вытянулось от изумления. Она была слегка удивлена его появлением здесь. Рон Уизли стоял на ее пороге, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, с легкой полуулыбкой на обсыпанном веснушками лице. В его руках был букет желтых хризантем. — Рон? — неуверенно пробормотала Гермиона. — Что ты здесь делаешь? — Привет, Гермиона, — отозвался он, смущенно ей улыбаясь. — Я тут... Э-э.. Заглянуть решил... Мы так давно не виделись... То есть, мы виделись, на работе, конечно... — начал бормотать он. — Я просто решил, что мы с тобой давно не общались. И... Вот, — он преподнес ей свой букет. Гермиона недоверчиво смотрела на него и, автоматически протянув руки, взяла букет. Желтые. Она ненавидит этот цвет. Но Рон почему-то всегда дарил ей желтые хризантемы. А она, лишь бы только его не обидеть, ни разу ему так и не призналась, что ненавидит желтый цвет, и цветы в целом. Она считала, что это пустая трата денег. Зачем ей эти цветы, от них нет никакого проку. — Впустишь? — вновь заговорил он. Она отошла в сторону, придерживая дверь рукой. Гермиона не понимала, зачем все это. Они расстались. Он вел бурную личную жизнь. А сейчас пришел к ней с этими желтыми, как желток, цветами. Что ему нужно? Зайдя в дом, он осмотрелся, принюхавшись. Она закрыла за ним дверь и направилась на кухню, чтобы поставить цветы в вазу. Не потому, что она хотела продлить цветам жизнь, а потому, что она не знала, чем занять себя в его присутствии. Между ними была пропасть. И Гермиона не хотела ощущать этого. Рон зашел за ней на кухню и радостно сказал: — Ты приготовила свои замечательные макароны с сыром? — Да, — коротко ответила Гермиона, заполняя вазу водой с помощью заклинания «Агуаменти». Поставив цветы в воду, она поставила вазу на столешницу. Повернувшись в нему лицом, она встретилась с ним глазами. — Зачем ты пришел, Рон? — промолвила Гермиона. — Ты мне не рада, Гермиона? — немного обиженно спросил он. — Я думала, мы с тобой все решили насчет... нас, — запнулась Гермиона, но продолжила: — И ты решил идти дальше, ведя неразборчивую половую жизнь. — Лицо Рона покрылось красными пятнами, начиная от ушей и заканчивая шеей. — Так к чему это все? — Она махнула рукой в сторону вазы с цветами. — Я скучаю по тебе, Гермиона... — вдруг заявил он, встречаясь с ней взглядом. — Скучаешь? — Её губы исказила усмешка. — Вижу я, как ты скучаешь, в компании своих многочисленных подружек. — Гермиона, они ничего не значат, — начал оправдываться Рон. — Я пытался найти кого-то подходящего для себя, но они не такие... Они не такие, как ты. У них нет твоих прекрасных карамельных глаз, твоих непослушных волос, твоего голоса... Они не знают меня, как знаешь ты. Я столько раз жалел, что мы с тобой расстались, даже не попытавшись построить нечто большее, чем просто детскую влюбленность. — Гермиона пораженно слушала его, не моргая, ее глаза начали слезиться. — Ты столько раз снилась мне... А когда я просыпаюсь в постели с чужой девушкой, то я хочу, чтобы на ее месте была ты, Гермиона! Я видеть их не могу после проведенной ночи... — Рон умоляюще смотрел на нее, в его глазах читалось раскаяние и поблескивали слезы.