Каменка (СИ) - Лучанинов Александр Сергеевич - Страница 42

— Да все со мной в порядке, — Гена попытался встать и, естественно, переоценил себя. Промывание желудка хоть и принесло облегчение, но не вернуло силы в полной мере. Слабость в теле по-прежнему была, от чего Гена, споткнув-шись, рухнул в крепкие руки Молчана.

— Я вижу, — сельский голова силой усадил Володарова об-ратно. — Прям цветешь и пахнешь. Хоть щас на марафон. Все медаля возьмешь. Сиди, чучело. Мало мне хлопот… Ежли в райцентре узнают, что я участкового со свету сжил, даже не знаю, что будет. Кинут на нас бомбу с самолета, чтоб не му-читься, да и дело с концом.

— Валера, вы не понимаете. Теперь я должен ее поймать, — не унимался Володаров. — Это дело принципа. Она отравила представителя закона. Кто знает, что еще может в голову ей взбрести?

— Угомонись. Никуда твоя бабка не денется. Ей лет-то вон уже сколько. Что ж она, по-твоему, в бега броситься? Ну дык мы ее пешком догоним. Не велика беда.

— А как же дрезина?

— Ключи у Пашки, а он никому без разрешения их не даст. Он знает, что это средство передвижения на крайний случай или за покупками по списку.

— А электричка? Она же может до перрона дойти.

— Ладно, ладно, убедил. Сейчас я схожу к ней и прослежу, чтоб никуда не делась. Доволен?

Гена кивнул.

— Только поторопитесь, Валера, пожалуйста. И ружье с со-бой возьмите на всякий случай.

— Ой-ой-ой… Хватит шороху нагонять. И без тебя ученые.

Выдав Никитину указания на случай ухудшения самочув-ствия пациента, и приказав хранить его как зеницу ока, Молчан отправился на охоту за старушкой.

Гена тоже не собирался сидеть сложа руки, но обстоятель-ства, как всегда, внесли свои коррективы, и он делал именно это. На другое попросту не хватало сил. Да, несомненно, ему становилось лучше с каждой минутой. Он не знал откуда, но был уверен в этом на все сто. Изменения происходили так плавно и незаметно, что сложно было делать выводы, но оглядываясь назад, на то, как он, лежа в колее и раскинув руки, готовился к смерти, разница становилась очевидной.

Первые минут десять прошли в неловком молчании, ино-гда разбавляемом вопросами Никитина о самочувствии и не нужно ли чего принести. В остальном в приемном зале мед-пункта не происходило ровным счетом ничего.

«Контраст, — подумал Гена, следя за тем, как Никитин от скуки расхаживал туда-сюда. — Ночью упыря безголового за-капываешь, утром в домового стреляешь, в полдень от ведь-миной отравы умираешь, а в обед и заняться нечем. Ну и де-ла…»

— Послушайте, Александр, — не выдержал он, — вы бы не могли посидеть немного? И без вас голова кружится.

— А? — встрепенулся Никитин. — А, да, хорошо. Посидеть это я могу.

Он, скорее из нервозности, чем от стремления к чистоте протер ладонью сиденье и сел, всячески делая вид, что со-вершенно спокоен, но это было не так. Его выдавала рит-мично трясущаяся нога.

— Да не переживайте вы так, — решил немного успокоить его Гена. — Мне уже лучше, честно.

— Ага, как же, лучше ему… Может это тебе просто кажется так, с перепугу? А сам возьмешь, да помрешь. Тебе уже все равно будет, а мне Валера голову отвинтит. Он мужик хоть и веселый, но строгий, будь здоров. Точно отвинтит…

От этих слов Гена почувствовал себя виноватым. Столько суматохи, потраченного времени и нервов, и все из-за глупой неосторожности. Одна ошибка, которая могла стоить всего.

— Извините, — пожал плечами Гена.

— Это за что? — не понял Никитин.

— Да за все это… Я хотел как лучше, а получилось как все-гда.

— Брось. Если я правильно понял, ты не просто так к Зин-ке поперся, а по делу. А все, что по делу, особенно ежели милицейскому — то не зря. У нас в Каменке давно порядок навести пора. Валерка, конечно, старается и все такое, но, как говориться, одна голова — хорошо, а две — лучше.

— Кстати по поводу порядка, — решил сменить тему Гена. — Я слышал, у вас с женой беда приключилась?

Никитин нахмурился и еще чаще задергал ногой.

— Мне бы хотелось узнать обо всей этой истории поподроб-нее. Из первых уст, так сказать. Конечно, если момент не подходящий…

— Для такого подходящих моментов не бывает, — он тяже-ло выдохнул.

— Говорят, ее на кладбище нашли?

— Нашли… Я и нашел. Никому такого не пожелаю. До сих пор по ночам просыпаюсь и вижу ее лицо. В крови все, глаза выпучены, рот на распашку, будто от страха кричит. Бррр… до костей пробирает.

— Мне это знакомо.

Никитин вопросительно посмотрел на Володарова и тот поспешил объясниться: — Меня тоже кошмары мучают.

— И как справляешься?

— Никак. Просыпаюсь, успокаиваюсь и сплю дальше.

— Нет, я так не могу. Вначале пытался хоть как-то, но все без толку. Вот, пить на ночь начал, чтоб снов не видеть. По-могло. Только теперь и по утрам приходиться… и в обед… Это как замкнутый круг. Пью потому что сплю плохо, а по-том просыпаюсь и жить неохота совсем. И снова пью.

С проблемой алкоголизма Гена был знаком не понаслыш-ке. В работе милиционера наркоманы и алкоголики встре-чаются гораздо чаще чем хотелось бы. Но как побороть эту пагубную привычку он не знал, да и вряд ли существует та-кой универсальный способ, который подойдет каждому. А потому развивать эту тему было бессмысленно. Тем более, человеку она явно неприятна.

— Говорят, вы с ней поссорились днем ранее. Это правда?

— С кем? — сперва не понял Никитин, а после кивнул. — Каюсь, было дело. А что, соседи наябедничали?

— Нет, обычные слухи.

— Ну, мы с Машкой покрикивали друг на друга. Не без этого. Но то пустяки. Милые бранятся — только тешатся.

— И по какому поводу, если не секрет, вы в тот день поругались?

— А разве это важно? — насторожился Никитин.

— Может быть. В таких делах никогда не угадаешь, так что лучше иметь как можно более полную картину, — парировал Володаров.

— Да из-за квартиры той идиотской и поссорились. Машке от родичей в райцентре двушка осталась и она хотела туда переехать.

— А вы?

— А я что? Противился, как дурак. Прикипел я здесь, по-нимаешь? Вроде как долго живу, да и хозяйство какое-никакое было. Жалко бросать. А теперь чего? Ни жены, ни хозяйства, ни здоровья…

— А квартира?

— Бог ее знает. Скорее всего кому-то из дальних родствен-ников перешла. А может стоит и пустует. Я не интересовал-ся.

Гена задумался. Никитин не был похож на человека, спо-собного убить, и его незаинтересованность в жилплощади играла ему на руку. С другой стороны, Зинаида Петровна тоже с виду казалась добродушной старушкой. Каменка — обманчивое место, в котором с выводами, как и со всем про-чим, лучше не спешить.

— Ну хорошо, что было дальше, после ссоры?

— После ссоры мы помирились, как и всегда. Дело житей-ское. Машка ведь у меня была бабой понимающей, умной. Знала она, что это я из упрямства глупого противлюсь, и что через месяцок-другой все-таки соглашусь в райцентр пере-ехать. Да я и сам тогда это понимал, но ничего с собой поде-лать не мог. Гордость… Ну так вот, в тот день погода хоро-шая стояла, лето как ни как. Ну, Машка на карьер купаться и пошла.

— Во сколько пошла?

— Да бог его знает, часов в двенадцать, не позже. А к двум туману намело. Пустой день, чтоб ему не ладно. Ну ты в кур-се уже, наверное, что оно такое.

— В курсе.

— Я тогда по хозяйству хлопотал, не заметил, что ее дома нет, а когда спохватился уже поздно было. Никто в пустой день из дому не выйдет, да и я, по правде сказать, струхнул маленько. Подумал, что если сам за Машкой пойду, то по-просту вместе сгинем. Вот, теперь корю себя за это. Вроде как мужик, а жену свою не уберег…

Никитин замолчал, глядя в пол. По его взгляду было по-нятно, что воспоминания о том дне еще свежи и проносятся сейчас в его голове, заставляя сердце сжиматься от тоски.

— Если хотите, мы можем поговорить о чем-нибудь дру-гом, — сочувствующе предложил Володаров.

— Да ну, чего уж тут? Раз начал, нужно закончить, — он за-мешкался, вспоминая на чем остановился, и продолжил: — Туман тогда надолго пришел, аж до самого утра. Я всю ночь на кухне просидел, уснуть не мог, ждал, когда эта дрянь се-рая рассеется. Обутый, одетый, сидел и ждал. А когда на рассвете развиднелось — тут же из дому ломанулся. Первым делом решил на карьер сбегать, посмотреть, может Машка там переждала где-то. Ты на карьере уже бывал?