Каменка (СИ) - Лучанинов Александр Сергеевич - Страница 40

— А мне почем знать? Иду, никого не трогаю, а тут этот вон лежит. Я спервой подумал, что он бухой. Потом присмотрел-ся, а у него рожа во! Руки в стороны раскинул и дышит так их-ах их-ах, — Никитин изобразил хриплые вдохи и закаш-лялся. — Вот. Тут то я и понял, что дело — труба. Ну, и сразу к тебе.

— Ясно, — Молчан опустился на колени и проверил шею участкового на наличие пульса. — Слабенько, но есть. Это хо-рошо. Палыч, ты меня слышишь?! Ну-ка, давай, приходи в себя!

Он отпустил Володарову пару легких пощечин. От ударов голова Гены безвольно качнулась из стороны в сторону, а глаза снова закрылись.

— Что ж такое-то? Еще утром все нормально было… — сельский голова принялся ощупывать Володарова на пред-мет ран и тут же наткнулся пальцами на что-то влажное. Он распахнул полы ветровки и увидел, что изнутри она вся была измазана чем-то темным.

— Блевал, — задумчиво констатировал Никитин.

— Чего? — не понял Молчан.

— Ну, пятна на пузе. Блевал, точно тебе говорю.

— Откуда такая уверенность?

— Оттуда, что я алкоголик, который сам стирает свои ма-натки, — огрызнулся Никитин.

— А, ну да… Это что же выходит, траванулся Палыч? Так, ладно, все одно в медпункт его нужно. Давай-ка, подсоби.

— Не, Валера, я не могу. У меня спина больная. Ты же знаешь. Да и вообще, в последнее время совсем слабый стал.

Молчан раздраженно выдохнул.

— Ох Саша, Саша. Поможешь его до медпункта донести — получишь витаминку.

— Ореховую? — ехидно уточнил заметно оживившийся Ни-китин.

— Хуеховую! За ноги берись!

Гена не мог вспомнить, сколько раз приходил в себя. Это было похоже на вспышки света в абсолютной темноте. Ко-роткие, но яркие. Он плохо понимал, что происходит, но был уверен на все сто, что его куда-то тащат. Вроде бы в мед-пункт? Если так, тогда дело обернулось куда лучше, чем он мог предположить. Качественная медицинская помощь ему бы сейчас совсем не помешала. С другой стороны, откуда в Каменке взяться качественной медицине Гена не знал. Да это, по большому счету, и не было важно. Главное, что теперь ему не придется помирать, как бродячей собаке, в придо-рожной канаве. Для такого важного дела сельский медпункт подходил гораздо лучше.

На ближайшие двадцать минут вся жизнь Володарова превратилась в пунктирную линию. Свет — тьма, свет — тьма. Равномерное качание на волнах, сопровождаемое шумом океана в голове.

В короткие мгновения осознанности Гена не думал о смерти, и это удивляло его больше всего. Его мысли были заняты чему угодно, но только не этим. И он не понимал, по-чему так. Всю жизнь ему казалось, что инстинкт самосохра-нения должен свести все его мировоззрение в одну точку, но в действительности все оказалось совсем наоборот. Голова была занята совершенно неподходящими ситуации мысля-ми. Возможно, это своеобразный защитный механизм, при-званный сохранить мозг в рабочем состоянии? Может быть, таким образом природа снабдила человека предохраните-лем, спасающим в самый темный час?

А еще Гена думал о том, что именно так себя должен был чувствовать этой ночью Альбертыч. Конечно, если бы вообще мог чувствовать.

Размеренным размышлениям медленно увядающего со-знания пришел конец, когда Володарова донесли до мед-пункта. Громко чертыхаясь и натужно кряхтя, Молчан с Ни-китиным протиснулись через узкую деревянную пристройку на входе и уложили участкового на маленький столик.

— Так, я сейчас. Присмотри за ним пока, — сельский голова трусцой побежал по коридору к своему кабинету.

— Как? Стой! Куда? — Никитин недоумевающе потоптался на месте. — Чего мне с ним делать-то?

Ответ на заставил себя долго ждать. Как и сам Молчан. Через минуту он вернулся в зал ожидания — регистратуру с ключом от кладовой в одной руке и пустым ведром в другой.

— За мной! — он бросил ведро у стола и, отперев коморку, в которой от греха подальше хранились все мало-мальски ценные медикаменты, коих, к слову, было с гулькин нос, принялся метаться из стороны в сторону, попутно перелопа-чивая содержимое шкафов и шкафчиков. Склянки гремели стеклом, бумажные упаковки с ампулами и таблетками па-дали на пол. Никитин, впервые оказавшийся в этой святая святых Каменского здравоохранения, разочарованно пока-чал головой, понимая, что при таких запасах здоровье стоит беречь как зеницу ока.

Собрав в охапку большой шприц, длинную резиновую трубку, стетоскоп и несколько пачек активированного угля, Молчан кивнул на тазик, стоявший в углу.

— Сбегай воды набери. Не тормози!

— А? — Никитин встрепенулся. — Ага…

Он схватил тазик и побежал на улицу.

Тем временем Молчан вернулся к Володарову. Разложив на стульях все необходимое для промывания желудка, он склонился над Геной.

— Так, Палыч. Не бзди! Ща мы тебя быстренько в порядок приведем, — он начал медленно вводить в нос участкового резиновую трубку.

Володаров дернулся и громко закашлялся.

— Да чтоб тебя… Первый блин комом. Не в то горло пошло. Извини, — Молчан перехватил трубку поудобнее и попробовал еще. На этот раз все получилось, как надо. Труб-ка попала в пищевод, а оттуда в желудок.

Запыхавшийся Никитин вернулся с полным тазом воды.

— Тебя только за смертью посылать, — рявкнул Молчан и ткнул пальцем в сторону стульев. — Оставь здесь и помоги мне его посадить.

Никитин послушно выполнил все указания. Как мог при-мостил тазик на стулья, затем, подхватив Володарова под руки, рывком определил его в сидячее положение.

Тем временем Молчан набрал в шприц воды из таза, при этом ворча, что по-хорошему теплая нужна, и присоединив его к трубке с усилием нажал на поршень.

Эффект не заставил себя ждать. Володаров открыл глаза и с явным вопросом посмотрел на сельского голову. Тот лишь пожал плечами и, не дав ему опомниться, влил еще один шприц.

Гена почувствовал, как струя ледяной воды ударила в стенку желудка. Ощущение было не из приятных. Что-то внутри забурлило, заурчало и к горлу подкатил обжигающе-горький ком. Молчан среагировал вовремя — выхватил из-под стола ведро и вручил его Володарову.

— Ой! — любопытство заставило Никитина заглянуть участ-ковому через плечо и то, что он там увидел ему точно не по-нравилось. Изо рта Володарова прямо в ведро потоком ли-лась черная жижа, напоминавшая не то нефть, не то перева-рившуюся кровь. — Что-то мне тоже приплохело… Валер, а он не заразный?

— Держи молча, — отмахнулся Молчан, придерживая пальцем трубку, — Станет совсем плохо и тебя промоем.

Аргумент на Никитина подействовал и он, отвернувшись от греха подальше, крепче сжал подмышки участкового.

Несмотря на обильную рвоту и болезненные спазмы же-лудка, Гена чувствовал, что все к лучшему. Нет, это был не приступ отчаянного оптимизма, предсмертная попытка по-хорохориться. Просто вместе с водой его организм покидала ведьмина отрава и это приносило ощутимое облегчение. По мере того, как наполнялось ведро у него между колен, силы постепенно возвращались, зрение прояснялось, а мысли ста-новились четче. Конечно, не так быстро, как хотелось бы, но это все равно прогресс. Возможно, Гена переоценивал поло-жительный эффект промывания, и то, что ему сейчас каза-лось верным и быстрым путем к полному выздоровлению, на деле окажется длительной реабилитацией с далеко идущи-ми последствиями, но все же, когда не чувствуешь дыхание смерти у себя на затылке мир снова начинает играть крас-ками.

Молчан выдохнул с облегчением, когда очередная порция воды, вкачанная в Володарова вернулась обратно прозрач-ной. Это был верный знак того, что желудок чист и можно двигаться дальше.

— Палыч, смотри! — он сделал рукой отвлекающий жест, а другой плавно вытянул трубку. Гена закашлялся и недо-вольно сплюнул в ведро. — Так, теперь вторая часть марле-зонского балета.

Явно не беспокоясь о стерильности, Молчан отшвырнул в сторону трубку со шприцом, затем схватил несколько пачек активированного угля, выдавил горсть таблеток и всучил их Володарову.