Новый Робинзон - Ружемон Луи де - Страница 15

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Переход в пустыне. — Мы в отчаянии. — Наши мучения. — Самоотверженность Ямбы. — Чудесное дерево.

СНАЧАЛА местность, по которой мы проходили, была холмиста и богата лесами. Деревья в этих лесах были очень высоки, нередко достигая 40 и даже 50 метров высоты. Главная пища наша состояла из кореньев, змей и различных мелких видов двуутробок. Но по мере того, как мы подвигались все дальше к востоку, характер местности все более изменялся. Часто Ямба не могла найти кореньев, необходимых для пищи. Коренья-то были, но Ямба не знала, можно их есть или нет. Ведь не могла же она знать растительность всей Австралии, а тут, где мы шли, растения были иные, чем на родине Ямбы.

Иногда Ямба становилась просто в тупик, как и какую пищу раздобыть для нас. В таких случаях мы оставались на несколько дней в ближайшем лагере туземцев, и тут женщины указывали Ямбе лучшие способы отыскивания и приготовления кореньев, употребляющихся в пищу в той или иной местности. Не всегда мы понимали язык нового племени. Тогда мы прибегали к языку знаков, который был, по-видимому, одинаков у всех племен Австралии.

День проходил за днем. Мы без устали шли вперед и вперед, держась все время восточного направления. Направление мы узнавали по положению солнца и всяким приметам: расположению листьев на дереве, норам зверьков и т. д.

Наконец, холмистая местность осталась позади. Мы вступили в громадную пустыню, покрытую красным песком, который так пылил, что мы почти задыхались. Пища становилась все более скудной. Настал день, когда, кроме нескольких кореньев, нам нечем было пообедать. Мы двигались все дальше и дальше по этой бесплодной местности, покрытой низкорослой колючкой. Эти колючие растения были большим злом для нас. Они страшно царапали нашу кожу.

Местность сделалась совершенно безводной.

Ямба была в отчаянии, что не может досыта накормить меня. К счастью, по ночам выпадала довольно обильная роса, и на листьях травы, на лезвие моего топора накоплялось немного влаги. С какой жадностью собирал я драгоценные капли росы с моего топора! К утру я чувствовал себя немного освеженным и мог кое-как двигаться дальше. Ямба страдала от недостатка воды меньше, чем я. Тут сказывалась не только ее привычка к житейским трудностям, но и большая выносливость туземцев Австралии. Я, европеец, не мог в этом соперничать с ними.

Уже десять дней находились мы в этой ужасной, покрытой колючками, пустыне. Восемь дней мы не пили. Мы шагали по бесконечным пескам красноватого цвета, кое-где поросшим колючей травой. Мы все еще шли прямо на восток, хотя Ямба и советовала мне уклониться немного к северу. Она говорила, что там мы скорее доберемся до воды.

К этому времени сильная жажда начала доводить меня почти до безумия. Я, как ребенок, просил у Ямбы воды, но она не могла достать ее. Ямба придумывала массу всяких способов, чтобы хоть немного облегчить мои страдания. Когда я громко стонал, мучаясь жаждой, она давала мне жевать какую-то траву. Трава не была сочна, но она вызывала такое сильное выделение слюны, что несколько облегчала меня.

Чем дальше, тем хуже. Я страдал все больше и сильнее. Всю ночь просиживала около меня Ямба, смачивая мои губы росой, которую она собирала с травы и лезвия топора.

На пятнадцатый день мои мучения стали нестерпимы. Я то и дело терял сознание. Я не только не мог идти или стоять, я не мог говорить, не мог глотать. Глотка моя, казалось, сжалась. Когда я открывал глаза, все вокруг меня кружилось с невероятной быстротой. Сердце мое усиленно билось, а голова отчаянно болела… Мной овладело желание убить Бруно и напиться его крови. Бедный Бруно! Когда я пишу эти строки, то мне кажется, что я вижу его. Он лежит около меня в той необозримой дикой пустыне, высунув язык и жалобно глядя мне в глаза.

Я становился все слабее и слабее. Чувствуя, что умираю, я подполз к дереву и прислонился к нему головой. Ямба пыталась помочь мне. Она совала мне в рот мелко накрошенное мясо ящерицы, я не мог глотать. Тогда она прошептала мне, что пойдет искать воды. Словно сквозь сон я вспоминаю, как она говорила, что видела несколько пролетевших птиц. Там, куда полетели птицы, она надеялась найти воду.

Я не мог уже говорить, не мог отвечать ей.

Я не надеялся дожить до ее прихода. Я показал Ямбе на топор и знаками просил ее, чтобы она прекратила мои мучения — убила меня. Ямба печально взглянула на меня, приподняла, прислонила к дереву и быстро ушла. Я остался вдвоем с Бруно.

Это было уже после полудня. Я лежал под деревом. Час проходил за часом. Временами я бредил, и тогда мне казалось, что Ямба льет мне в рот целые струи воды. Наступила ночь. Сильная роса покрыла траву, покрыла то место, на котором я лежал, покрыла меня. Я почувствовал себя немного легче. Вскоре я заснул тяжелым сном…

Голос Ямбы разбудил меня. В руках она несла большой лист, на котором было собрано около стакана воды. Можете себе представить, с какой жадностью я выпил эту воду. Понемногу я пришел в себя. И только теперь я смог взглянуть на дерево, под которым лежал. Это было бутылочное дерево. И я пролежал под ним чуть не сутки, мучаясь от жажды. Если бы я знал это вчера!

Я шепотом сказал Ямбе, чтобы она рубила дерево. Ямба не понимала, зачем это нужно, но она послушалась. Скоро она прорубила в его коре глубокую дыру. Еще несколько ударов, и из дерева закапала вода. А потом потекла тоненькая струйка. Вода — холодная, чистая вода!

Ямба быстро приподняла меня и подставила мою голову под струйку воды. Это очень освежило меня, и через несколько минут я уже мог говорить. Но все же я был еще очень слаб и вскоре снова заснул.

Бутылочное дерево замечательно именно тем, что в его стволе много воды, которую оно натягивает корнями, очень глубоко уходящими в землю. Из ствола этого большого дерева всегда можно добыть некоторое количество воды. Не раз оно спасало жизнь путешественникам. Спасло оно ее и мне.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Пробуждение. — Переход на другое место. — Змеи-барометры. — Потоп. — Опять в пути. — Речные пороги. — Разлив. — Неприятное положение.

ПОКА Я СПАЛ, Ямба, захватив с собой Бруно, отправилась на поиски пищи. Вскоре ей удалось поймать небольшую двуутробку, которую она тотчас же изжарила на костре. Когда я проснулся, жаркое уже было готово. Сон подкрепил меня, и я смог немного поесть. Вода у нас также была. Бутылочное дерево снабжало нас ею, если и не в изобилии, то все же в достаточном количестве.

Ямба очень удивлялась этому дереву. Оно не росло на ее родине, и она впервые с ним встретилась. Поэтому-то она и не знала, что из него можно добыть воду, а ушла искать ее в пустыню.

Когда я несколько оправился от болезни, Ямба сказала мне, что в предыдущую ночь она нашла недалеко от нашего привала впадину с водой. Туда она и звала меня перебраться. Впадина с водой оказалась не очень далеко, и я смог до нее добраться. У этой впадины мы провели несколько дней, готовясь к дальнейшему странствованию по пустыне. Надо, впрочем, сознаться, что вода во впадине была не особенно привлекательна на вид — грязно-зеленого цвета. Все же мы выпили ее всю без остатка. Ямба и тут поразила меня своей сообразительностью. Около впадины она вырыла канавку. Затем она проткнула палку сквозь ту узенькую полоску земли, которая разделяла канавку и впадину. Когда нам хотелось пить, мы вынимали палку и сквозь отверстие просачивалась струйка чистой воды.

Около впадины с водой постоянно были птицы. Они прилетали сюда на водопой. Ямба убивала их, и они служили приятным добавлением к нашему обеду. Несколько дней провели мы у этой впадины, отдыхал после тяжелого пути. Затем мы отправились дальше.

Через несколько дней пути мы добрались до местности, очень богатой растительностью. Тут были большие леса, много воды. Но странно — животных было очень мало. Вскоре я заметил, что Ямба начала как-то беспокоиться. Когда я спросил ее о причинах этого, она ответила, что ее смущает отсутствие животных.