От «Наутилуса» до батискафа - Латиль Пьер де - Страница 7

Капитан Немо хотел сказать, что он получает электрическую энергию не с помощью пресловутого вольтова столба, сложенного из цинковых пластин. При таком способе получения электроэнергии цинк быстро истощается, а в условиях «Наутилуса» он не может быть заменен новым. Элементы «Наутилуса» (в 1866 году даже такой провидец, как Жюль Верн, не мог представить себе другого способа получения электричества) питаются хлористым натрием, «который в соединении с ртутью образует амальгаму, заменяющую цинк в элементах Бунзена». А хлористый натрий капитан Немо получает из моря — неиссякаемого источника его могущества.

Выработанный элементами Бунзена ток «воздействует через электромагниты больших размеров на особую систему рычагов и шестерен, сообщающую вращательное движение гребному валу».

Электромотор, снабженный рычагами? Нам не совсем понятно, о чем здесь идет речь. Почему не ротационный двигатель? Приходится сделать мысленное усилие, обратиться к справочникам по истории техники и удостовериться, что во времена «Наутилуса» современных электрических моторов еще не существовало. Поэтому Жюль Верн, исходя из принципа действия паровых машин с поступательно-возвратным движением, предполагает, будто мощные электромагниты попеременно притягивают и отталкивают куски металла и это движение трансформируется затем во вращательное с помощью системы рычагов.

Но Жюлю Верну не было известно, что в 1866–1867 годах, когда писался знаменитый роман, бельгийский электротехник, по имени Грамм, уже ставил некоторые опыты, которые в скором времени… Нет, решительно, ремесло пророка в науке — профессия трудная и неблагодарная!

И все же пророчества Жюля Верна бессмертны. Почему? Да потому, что его роман — не только поэма во славу техники, но прежде всего поэма во славу моря. А море — вечно, и мечта человека проникнуть в его глубины, освоить их еще далеко не утолена. Только капитан Немо сумел осуществить полностью эту вековую мечту человечества.

«Взгляните на океан! — восклицает он. — Не кажется ли вам, что он живой? У него бывают и приступы гнева и минуты нежности. У него есть пульс, есть артерии. Круговорот, все время происходящий в нем, в точности напоминает процесс кровообращения у живых существ. Я обнаружил в толще его вод постоянное движение от поверхности ко дну и от дна к поверхности, представляющее собой подлинное дыхание океана. Я видел жизнь, более изобильную, чем на материках, более плодовитую, не прекращающуюся и цветущую во всех частях океана, во всех молекулах этой жидкой стихии».

В этих вдохновенных словах капитана Немо заключена разгадка тайны, почему роман Жюля Верна так волнует нас до сих пор. Он заставляет нас верить, что человек может проникнуть в глубины моря, этой «второй Вселенной», такой близкой от нас и такой бесконечно далекой!

Самые смелые наши исследования и погружения — только еле заметные следы на поверхности Мирового океана. Здесь скрыт для человека неиссякаемый источник тайн и загадок; здесь — неистощимая сокровищница самых фантастических приключений. И капитан Немо указывает путь всем искателям приключений сегодняшнего и завтрашнего дня.

Глава вторая

ЗАПРЕТНАЯ ГЛУБИНА

Желание стать амфибией

Человек не может жить под водой. Ребенок, захотевший во время купания посмотреть, что делается в глубине моря, уже через несколько секунд стремительно высовывает голову из воды, жадно хватая ртом воздух. Даже самый искусный ныряльщик — ловец жемчуга или собиратель губок — может пробыть под водой не более минуты.

А между тем на борту «Наутилуса», в то время как профессор Аронакс наблюдает сквозь большие хрустальные окна салона за рыбами Греческого архипелага… Но предоставим лучше слово самому Жюлю Верну:

«Под водой показался человек, видимо ныряльщик, с кожаной сумкой у пояса. Это был не утопленник, плывший по воле волн, а живой человек, сильной рукой рассекавший воду. Иногда он поднимался на поверхность, чтобы глотнуть воздуху, но тотчас же погружался снова.

Я повернулся к капитану Немо и взволнованно воскликнул:

— Человек! Утопающий! Надо спасти его во что бы то ни стало!

Капитан, ничего не ответив мне, быстро подошел к окну. Человек подплыл совсем близко и, прижавшись лицом к стеклу, глядел на нас.

К моему глубокому изумлению, капитан Немо сделал ему какой-то знак. Водолаз в ответ взмахнул рукой, поспешно поднялся на поверхность и больше не возвращался.

— Не беспокойтесь, — сказал мне капитан. — Это Николай с мыса Матапан, прозванный Рыбой. Его знают на всех Цикладах. Смелый пловец! Вода — его стихия; он проводит в ней больше времени, чем на суше, беспрестанно переплывая от одного острова к другому, вплоть до самого Крита!

— Вы его знаете, капитан?

— Почему бы нет, господин Аронакс?»

Несколько минут спустя капитан Немо на глазах у остолбеневшего от изумления Аронакса наполняет золотыми слитками деревянный сундучок. Затем профессор чувствует, что «Наутилус» всплывает на поверхность; он слышит тяжелый топот ног по стальной палубе и догадывается, что сундучок с золотом передан таинственному Николаю. Но лишь много дней спустя Аронакс узнает, что капитан Немо добывает свое золото у берегов Португалии, в бухте Виго, где в 1702 году англичане потопили целую флотилию испанских галионов, груженных золотыми слитками, которые завоеватель Мексики Фердинанд Кортес награбил у ацтеков. Владея этим золотом, капитан Немо может оказывать щедрую поддержку всем народам, борющимся за свою свободу. Вот для чего он передал Николаю с мыса Матапан сундучок с золотыми слитками, когда «Наутилус» проходил мимо охваченного революционным восстанием острова Крита.

Но откуда взялся в романе этот загадочный Николай с его удивительной способностью жить в воде подобно рыбе? Ответим сразу: из древней легенды. Мы знаем, что Жюль Верн, работая над своими романами, широко пользовался самыми различными источниками и материалами. Эти источники теперь известны. Мы имеем в виду сочинения некоторых писателей конца XII — начала XIII века: английских, итальянских, провансальских. В этих сочинениях под именем Николая или Кола-Рыбы упоминается удивительный водолаз, живший не то в Сицилии, не то на побережье Италии, для которого вода стала поистине второй стихией. В последующие века этот Николай или Кола сделался легендарной личностью; в эпоху Возрождения о нем рассказывали как о существе, которому постепенно стали чужды все человеческие обычаи и привычки. Даже внешний облик его изменился до неузнаваемости, а все тело покрылось рыбьей чешуей.

Жюль Верн, которому по ходу действия романа понадобилось изобразить водолаза, наделенного исключительными качествами, дал ему имя, и поныне широко известное всем народам, населяющим берега Средиземного моря.

Каждая средиземноморская цивилизация создавала своего легендарного героя, обладавшего сверхъестественной способностью проникать в загадочные морские глубины. Вероятно, это происходило потому, что тайны, скрытые под лазурными волнами Средиземного моря, всегда представлялись людям необычайно притягательными.

В античные времена таким героем был Главк, бедный рыбак из маленькой приморской деревушки в Беотии. Для жителей этой деревушки море служило единственным источником существования, поэтому все они — и мужчины и женщины — были замечательными пловцами и ныряльщиками. Даже ногти у них, по словам древнегреческого историка, были изъедены солью от частого пребывания в морской воде.

Однажды Главк, вернувшись с рыбной ловли, выгрузил из лодки пойманных рыб и разложил их на траве у самого берега. И вдруг — о чудо! — все рыбы ожили и попрыгали обратно в море.

Сообразив, что трава, на которой лежали рыбы, обладает каким-то чудодейственным свойством, Главк съел несколько стебельков ее, затем бросился в море, нырнул — и убедился, что может дышать под водой, как рыба. Он стал проводить в море долгие часы, и морские божества в конце концов приняли его в свою среду и сделали бессмертным.