Как взрослые (СИ) - Сомина Ульяна - Страница 51

На втором этаже располагался кабинет Крынского, видимо, он прочно здесь обосновался. Ну да, это хорошее местечко, чтобы проворачивать свои темные делишки.

— Привет, проходи, — как только я бесцеремонно распахнул дверь в обитель «великого и ужасного», он поприветствовал меня, даже не удостоив взглядом.

— Да уж, проходи, не бойся… — пробурчал я себе под нос, прикрывая дверь. Игорь сидел на кожаном кресле, потягивая из стакана виски.

Я сел напротив него на диван.

— Хочешь узнать, зачем мне все это нужно, не так ли? — усмехнулся он.

— Допустим, — обтекаемо ответил я. Меня интересовало не только это, но пока достаточно и того.

Он бросил короткий взгляд на часы.

— У нас есть немного времени… Хочу вложить деньги в выгодный проект, что конкретно тебя напрягает? — складывалось впечатление, что он ждал кого-то.

— Ничего, если это никак не связано со мной и моей женой. Раньше ты в подобные проекты денег не вкладывал, ограничивался полузаконными сделками, а то и вовсе незаконными. Вот и интересно: с чего бы такие резкие перемены?

— А почему нет? Я так хочу — тебя устроит в качестве ответа? — пожал плечами, отпивая из стакана.

— Ты знаешь, что так дела не делаются. Я не хочу, чтобы наша фирма теряла репутацию из-за твоих махинаций. Если бы не Радомирский… — я не договорил, запнувшись от его пристального взгляда.

— Вот видишь, Костя, все мы продажны, по-своему. Против лома нет приема, как говорится. Радомирский хорошая крыша, не так ли? Ты бы меня и на пушечный выстрел к делу не подпустил, если бы не его слово. Спешу разочаровать тебя, у меня вполне честные намерения. Это заброшенное здание — бельмо на глазу, надо было давно его снести, — когда он произнес последнюю фразу, в глазах мелькнула едва различимая тень. Все-таки права Лёля, это как-то связано с его прошлым.

Естественно, душу он мне изливать не собирался. Но, по крайней мере, я убедился в одном — у него нет злых умыслов по отношению к Рите.

Внезапно дверь распахнулась, и в кабинет вплыла расфуфыренная в пух и прах дочь Радомирского. Катерина Петровна, кажется. Или попросту — Котя.

— Приветики, не помешала? — легкомысленно протянула, дуя свои ярко накрашенные губки и наглым образом присаживаясь почти вплотную ко мне.

Я бросил в сторону Крынского свирепый взгляд, на что он только усмехнулся. Этот гад специально все подстроил. Можно было догадаться. Чертов интриган! Для полной картины не хватает только компрометирующих фото со мной и Котей, ох как я буду смеяться, если сейчас распахнется дверь и сюда войдет Рита. Просто по закону жанра.

— Гошик, я хочу выпить, организуй чего-нибудь, — сразу начала качать права Катя.

— Айн момент, — сказал Крынский и вышел из кабинета, нарочно, очевидно же.

— Как давно мы не виделись, правда? — Как-то совсем тесно прижалась ко мне бедром девушка. Я отодвигаться не стал, скорее всего, тогда она примет вызов.

— Да, давно. А вы как здесь?

— Ну-у-у, — пригрозила наманикюренным пальчиком, — обойдемся без этих формальностей. На «ты». Я здесь развлекаюсь, скучно сидеть одной дома. А ты как здесь? Без жены? — насмешливо изогнула тоненькую бровь. Довольно неловкая игра в соблазнение.

— Я здесь по делу.

— И по какому же? — Ее лицо очутилось так близко, что мне все же пришлось отодвинуться. До чего же прилипчивая особа!

— Очень важному и, знаешь, веселиться мне совсем не хочется. — Конечно, Крынский не спешил нас радовать своим присутствием, а Котя не спешила сдаваться.

— Да расслабься, никто тебя не съест, — рассмеялась девушка. И как по заказу, положила руку мне на колено.

Я вздохнул. Вот не люблю такие ситуации, чертово воспитание не позволяет нагло отпихнуть руку или поставить на место эту доморощенную соблазнительницу одной емкой фразой.

— Кость, ты ведь так и не пришел на выставку, помнишь, я приглашала? — Наши лица находились на довольно опасном расстоянии: еще несколько сантиметров — и наши губы соприкоснутся.

— Прости, не смог, — слегка отодвинулся, Котя, заметив это, усмехнулась. Заправила локон за ухо и похлопала ресницами аки невинная ромашка.

— Жаль… Но у меня есть кое-что интересное. Мой бывший довольно известный художник, он часто рисовал меня… — словно невзначай ее декольте оказалось прямо у меня перед носом, — ну знаешь, полностью обнаженной… Очень красивый жанр, «ню» называется Могу показать тебе пару работ, они у меня дома хранятся.

— Я в этом ровным счетом ничего не понимаю, так что, боюсь, не оценю по достоинству. — Я перехватил ее руку, которая поползла вверх по моему колену.

Котя вновь надула губки. Благо, в этот момент Игорь все же появился в кабинете. Он вручил Кате коктейль, а сам принялся разливать по стопкам ром.

— Я не помешал? — ехидно усмехнулся, прикуривая сигару.

— Гошик, я рассказывала об Арсене, он обожал меня рисовать. Особенно после секса, говорил, что женщина после сеанса любви особенно прекрасна, — потягивая через трубочку коктейль, болтала Радомирская. — Мы сначала трахались, а потом он кидался к холсту, представляете? — Я посмотрел на нее — и все понял. Словно прочел ее, как книгу. То есть не увидел обложку и закрыл, а вот именно — прочел, увидев больше между строк, чем между ног, как это обычно бывает.

И кое-что вспомнил из прошлого. Женщина, которая когда-то поразила меня до глубины души, вот только со временем ее образ стерся из памяти, а сейчас я отчетливо увидел перед глазами мягкий овал лица, пшеничные волосы, заплетенные в пышную косу, морщинки у глаз (потому что она часто смеялась) и пронзительный взгляд лазурного цвета глаз. И глаза эти лучились добротой и любовью ко всем окружающим ее людям.

— Очень жаль, что ты совсем не похожа на свою сестру… — вырвалось у меня, и я наблюдал за тем, как стремительно меняется выражение лица Кати: от недоумения до настоящего ужаса.

— Что ты сейчас сказал? — рядом раздался ледяной голос Крынского.

Я повернул голову и столкнулся с его взглядом. Мне кажется, стальной клинок ранит меньше, чем вот этот вот взгляд.

— Ой, а знаете, я же скоро улетаю в Милан. Костик, ты был в Милане? — попыталась увести нас от болезненной темы Катя.

— Хорошая попытка, Котик… — задумчиво протянул Игорь.

— Простите, я не должен упоминать о… — почему-то стал лепетать я, как первоклашка, написавший на заборе похабное слово.

— Ты знал Илону? — резко вскинув руку, перебил меня Крынский.

— Ну да, она дружила с моей мамой…

— Ах ну да, ну да… Котик, золотце, оставь нас, ладно?

Радомирская затравленно кивнула и вышла.

Мы молчали некоторое время. Игорь курил, а я взял в руки стопку и выпил залпом. Потому что отчего-то чувствовал себя крайне неловко.

— От вас, братьев Борисовых, одна головная боль. Что в детстве, что сейчас… — задумчиво произнес Игорь.

Я не мог понять, что же он имеет в виду. Не так уж часто мы пересекались, если бы не история с Лёлей и Киром, возможно, прохладно здоровались бы при встрече, не более.

— Что ж, нужно расставить точки над «і», чтобы впредь у нас не было недопонимания. Хочется со сносом здания отпустить прошлое. Теперь — навсегда…

Глава 23. На поверхности

Костя

— Оказывается, китайцы не зря придумали эту сказочку о красной нити судьбы, — начал тоном сказочника свой рассказ Игорь. — Вот только никакого романтического подтекста в нашем случае эта самая нить не несет. Кто-то решил поиздеваться над нами, связав наши судьбы воедино. Так что я давно перестал удивляться тому, что вся моя жизнь так или иначе связана с двумя мальцами. Местами это пугает, знаешь ли… — Он потер переносицу и глубоко вздохнул.

Я предпочел хранить молчание. Хотя это, скорее, потому, что из сказанного понимал ноль целых ноль десятых. Как говорится, смешались в кучу люди, кони. Поэтому иногда лучше заткнуться и внимательно выслушать собеседника, а потом уже пытаться разложить всё по полочкам.