Как взрослые (СИ) - Сомина Ульяна - Страница 47

Оля считала иначе. Костя действительно напоминал принца или благородного рыцаря. Да еще и его преданность одной женщине была достойна восхищения. Однако… сравнивать его со сказочным персонажем, все равно, что принять двойника в зеркале за себя самого. Смотришь утром в зеркало и гадаешь: я здесь или там? Ведь такого быть не может, мы четко знаем, где мы, а где только наше отражение.

Костя — обычный человек, а не художественный образ. Но… вся соль в собственном восприятии. Для Риты этот мужчина особенный. Вот что привлекло Игоря в этой девушке. Давным-давно никто не считал Гошу лучшим человеком на свете, не смотрел на него с такой затаенной нежностью и заботой. В конце концов, даже такие бесчувственные люди, как он, способны испытывать зависть к простым человеческим радостям (читайте — слабостям).

Глава 20. В тёмной-тёмной комнате…

Вырванные страницы из дневника Кирилла (дата неизвестна)

Снился мне сон. Я бродил один в старом заброшенном здании обувной фабрики, которое находилось на пересечении улиц Садовой и Речной недалеко от нашего дома. Меня взяли на «слабо», пацаны уверяли, что я не смогу пробраться внутрь, когда стемнеет. Ходила среди местной детворы легенда о блуждающем здесь духе то ли купца, то ли офицера, который все никак не может обрести покой. Здание пустовало около века, по какой-то причине никто не снес его или реконструировал.

Как только стемнело, я направился сюда, прихватив с собой карманный фонарик. Один. С улицы это место выглядело устрашающе, на небе ярко светила луна, подсвечивая темные проемы выбитых окон.

Пацаны разошлись по домам, а я решил выполнить уговор. «Завтра расскажу им, и сразу авторитетом стану. Я должен доказать, что самый крутой!» — думал я, хотя у самого поджилки тряслись от страха.

Я вошел внутрь, подсвечивая себе путь фонариком. Руки тряслись так, что фонарик того и норовил выскользнуть. Тишина была настолько устрашающей, что я вздрагивал от каждого шороха. Хотя знал, что в такое время года здесь не нашли приюта даже бомжи. На улице стоял промозглый ноябрь.

Под ногами попадались осколки бутылок и стекол, какой-то мусор и обломки кирпичей. Я миновал очередной проем двери и, засмотревшись в потолок со старинными витиеватыми узорами, не заметил кусок арматуры, поэтому, спотыкнувшись, отлетел к стене. Хорошо, что я был в куртке и в шапке, не то точно бы что-то себе сломал. На мгновение застыл, растерявшись от внезапного падения. Затем попытался нащупать на полу фонарик, потому что во время моего «кульбита» он отлетел куда-то в сторону и погас.

Луна неярко освещала помещение. Страх постепенно начал обхватывать меня своими щупальцами, заставляя воображение рисовать картинки одна другой ужаснее. Это подвигло меня вскочить на ноги и рвануть с места, что есть силы. Вот только отнюдь не к выходу. Я бежал, не разбирая дороги, неловко перескакивая через проемы дверей и обвалившиеся ступеньки на лестнице. И остановился только тогда, когда неподалеку услышал голоса. Воображение работало на полную катушку, поэтому я живо представил перед собой орду из неупокоенных духов, устраивающих здесь пирушки. Страх настолько сковал меня, что я при всем желании не мог сделать и шагу. Просто стоял, почти не дыша, стараясь слиться со стеной.

«Наверное, они скоро почувствуют меня и придут. И тогда заберут мою душу», — пронеслась в голове паническая и нелепая мысль. Хотя на ту пору мне только-только девять исполнилось, так что ничего умнее в голову не пришло. К тому же, мы с Костей совсем недавно посмотрели ужастик о заброшенном доме с привидениями.

Постепенно стук сердца перестал заглушать все посторонние звуки, и я смог даже разобрать о чем говорят «злые духи».

— …Да ладно, чего ты бесишься? Все нормально будет, дело плевое. Нам еще и бабла на выходе дадут. Ты же мечтала поехать за границу, — втолковывал мужской голос.

— Бесплатный сыр, сам знаешь… — послышался женский голос. — Вот что нам с ним делать? Я в воспитатели не нанималась!

Я не мог понять, откуда доносились голоса, так и стоял у стенки, прикрыв рот ладонью и боясь себя выдать. В темноте голоса звучали устрашающе, казалось, что я сам стал героем ужастика.

— Так, заканчивай! Связывай его, он скоро очухается, — приказал мужчина.

— Зачем? Он же малыш совсем, я его пару раз припугну пистолетом, он и обделается, — зловеще захохотала женщина.

— Какое было задание? Его живым вернуть или можно того… как мамку?

— А хрен его знает, шеф никаких указаний не давал. На наше усмотрение. Нам главное, что?.. Правильно — бабки забрать.

— И чем ему только эта семейка не угодила. Ну ладно батя, но мальца с женой-то зачем? — задумчиво протянул мужчина.

— Тебе не пох?.. Или грешок не хочешь на душу брать? Так поздно, пистолет уже выстрелил. И баба-то — тю-тю, отдала богу душу.

— Но стреляла-то ты. Причем практически в упор. Неужели не жалко было ее?

— Честно, ни капельки. Мы с тобой всю жизнь у судьбы должны свое счастье зубами выгрызать. А она уже родилась на всем готовом. Батя при Советах начальником был, при незалежности в бизнесмены подался. И ведь при любом раскладе в дамки вышел. Муж тоже сейчас не последний человек. Она ему сына родила, так он ее до конца жизни на руках носил бы. А нам только и остается, что пахать с утра до ночи да объедки за ними подъедать, — зло выплюнула женщина.

— Так ты за классовую справедливость? — заржал ее собеседник.

— Да! Не верю я в мировую справедливость. Поэтому мне не стыдно взять в руки пистолет и восстановить ее для себя самостоятельно. И как говорил мой запойный папаша: «Уж лучше получить пулю от врага, чем нож в спину от друга».

— Мудрый мужик у тебя батя был.

— А то! За что и поплатился, кстати, тут тоже без Радомирского не обошлось.

— Так у тебя на него зуб имеется?

— Да что ты, все давно быльем поросло. Но да, кайф я словила, узнав кого мы должны наказать.

— Тебя послушать, мы просто мессии какие-то.

— Все по-честному. Мы любим бабки, и не гнушаемся их зарабатывать любыми способами. Не всем же с серебряной ложкой в жопе посчастливилось родиться. Тьфу, ненавижу этих богатеев! — в сердцах произнесла женщина.

И эхо прокатилось по помещению.

Я, наконец, смог отлипнуть от стены, в которую, казалось, врос, и побежал обратно, стараясь быть бесшумным.

Мне чудилось, что за мной кто-то гнался. Поэтому я запнулся и кубарем скатился с лестницы, больно ударившись головой. И темнота окутала меня, наверное, я даже на какой-то миг потерял сознание… Но потом все же пришел в себя, поднялся и, прихрамывая, покинул здание фабрики. Никто не гнался за мной, и вокруг стояла привычная тишина. На улице начал моросить дождь…

Странный сон. Я проснулся в холодном поту и долго не мог прийти в себя. Что это?.. Мое разгулявшееся подсознание? Или забытое воспоминание?..

Костя

- Пап, с каких пор мы имеем дела с Крынским? — возмутился я, услышав от отца «отличную» новость о том, что очень честный бизнесмен Игорь Крынский спонсирует строительство торгового центра, которым занимается наша компания.

— Тише ты, чего так паникуешь? Они с Радомирским давно заодно, так что без него нам не обойтись. Деньги он вкладывает хорошие, да и все прозрачно. Я проверял.

— Господи, папа, ты же знаешь о его репутации. То, к чему он прикладывает руку, уже имеет статус нелегального, — пытался вразумить отца. — Его сеть массажных салонов давно имеет статус борделя. А в ночном клубе, который он приобрел, происходит оборот наркотиков. Это всем хорошо известно, включая наших бдительных органов правопорядка. Но начальник полиции с ним на «ты», они даже вместе в сауну посещают с девочками из того же массажного салона.

Отец хмуро посмотрел на меня из-под опущенных ресниц, затем отпил вино из бокала, и принялся спокойно поедать бифштекс. Всем своим видом он показывал, что я неразумное дитя, ничего не понимающее в этой жизни. Как же меня это злило! Ведь не просто так Крынский расщедрился и решил спонсировать этот довольно масштабный проект. Как пить дать, у него есть какой-то злой умысел. И я даже догадываюсь какой. Лёля предупреждала меня, что такое может быть. Уж если Игорь нашел себе добычу, он просто так ее из рук не выпустит. Чертовски бесило то, что этой «добычей» была моя собственная жена. Рита для него крепкий орешек, поэтому он решил пойти обходными путями. Как говорится, не мытьем, так катаньем. Хотя здесь явно было что-то еще, Крынский не привык сорить деньгами, тем более ради женщины.