Извращенная Преданность (ЛП) - Рейли Кора - Страница 58

Прошлая ночь была полна отчаяния и собственничества, а может быть, даже страха и гнева. Здесь все было по-другому. Это было похоже на ... занятия любовью. В извращенном смысле. Возможно, извращение это все, что я когда-либо получу.

Его рот нашел мой, когда его грудь потерлась о мою грудь. Я застонала, когда он ударил глубоко внутри, поднял мою задницу, нуждаясь в большем. Его пальцы скользнули между моих ног, нашли мой комок нервов и начали свою мягкую игру.

Я задохнулась у его губ, и его язык скользнул внутрь, встречаясь с моим для медленного танца. Мои пальцы согнулись, и схватились за постельное белье, когда он ускорился. Искры удовольствия полетели от моего сердца к каждому нервному окончанию.

Я вскрикнула, мои бедра дернулись, и Фабиано сильно толкнулся в меня, когда тоже потерял контроль. Мы ахнули, затряслись друг о друга. Слишком много ощущений, слишком много чувств. Мгновение он не двигался, его горячий рот прижался к моему горлу, затем он перевернулся и притянул меня к себе так, что моя щека прижалась к его груди. Как будто он пытался скрыть от меня свое лицо.

Наше дыхание было прерывистым.

— Мне дала его сестра, — сказал он. Его слова вернули меня к реальности.

Я проследила за его взглядом на браслет, висевший у меня на запястье. Я повернула голову, чтобы увидеть выражение его лица, но он крепче сжал ее.

— Твоя сестра?

— Ария, моя старшая сестра. В последний раз, когда я ее видел, она мне его подарила.

То, что его подарила сестра, делало его еще более драгоценным.

— Когда ты был моложе?

— Нет, — тихо ответил он. — Незадолго до нашей встречи. Я был на миссии в Нью-Йорке.

Он замолчал. Он не хотел говорить о миссии, а я не настаивала.

— Она дала его тебе, чтобы ты ее помнил?

Он рассмеялся грубым смехом.

— Она дала его мне, чтобы я дал его кому-нибудь, кто поможет мне вспомнить брата, которого она знала.

— Так ты не всегда был таким.

Глупо было так говорить. Никто не рождается убийцей. Общество и воспитание превратили их в единое целое. Наконец он позволил мне поднять лицо. На его лице появилась странная улыбка.

— Каким?

— Ты знаешь, — сказала я тихо, потому что больше нечего было сказать. Он знал, кто он такой.

— Я знаю, — пробормотал он. — Это все, кем я когда-либо буду. Ты ведь знаешь это, да?

Часть меня хотела возразить ему, потому что это было то, что он должен был сделать, но я не могла.

— Я знаю, — сказала я, и он криво улыбнулся.

— Я отдал браслет тебе, потому что хотел, чтобы он исчез. Меня до чертиков раздражало, что сестра пытается мной манипулировать. Но я думаю, что в конце концов она все сделала правильно.

Интересно, что он имел в виду, но в этот момент зазвонил его телефон. Мы оба посмотрели на тумбочку, и мое сердце екнуло, когда я увидела, кто звонит.

Ф А Б И А Н О

Я посмотрел на экран. Римо. Я высвободился из объятий Леоны и потянулся за мобильником. Глаза Леоны умоляли меня проигнорировать звонок, но мне нужно было выяснить, идет ли Римо по нашему следу. Я взял трубку.

— В чем дело?

— Мне нужно, чтобы ты убил Адамо для меня, — пробормотал он.

Я сел, потрясённый. Леона бросила на меня встревоженный взгляд. Я покачал головой, пытаясь показать ей, что мы не в беде. Пока еще.

— Что ты имеешь в виду?— осторожно спросил я.

Он не мог быть серьезным. Адамо был занозой в заднице, но как он мог быть другим? Ему было всего тринадцать, когда убили его отца. После этого Римо и его братьям пришлось скрываться, потому что их собственная семья боролась за должность Капо и хотела их смерти. Он и так видел слишком много.

— Кейн сказал мне, что ему сообщили, что Адамо употреблял кокаин. Дважды.

Я поморщился.

— Ты уверен?

— Очевидно, он тусуется с одним из наших мальчиков на побегушках. Ублюдок дал ему это. — Римо приостановился.

— Прошлой ночью он угнал мой Бугатти и въехал на нем в здание.

Адамо удалось угнать другую машину?

— В один прекрасный день он собирается покончить с собой. Он, кажется, не заботится о своей жизни.

Я ослабил хватку на телефоне. Римо забеспокоился. Или волновался настолько, насколько Римо был способен.

— Чего ты от меня хочешь?

— Хорошенько его напугай. Это удержит его от создания дополнительного дерьма. И убей всех остальных ублюдков. Заставь его смотреть. Не будь к нему снисходителен, сделай ему больно, Фабиано. Если он пристрастится к этому дерьму, он пропадёт. Пуля в голову будет его концом.

— Понял. Я с ним разберусь.

Леона прикусила нижнюю губу.

— Звучит не очень хорошо.

— Нет, но к нам это не имеет никакого отношения, — вздохнул я.

То, что Римо доверил мне Адамо, было хорошим знаком. Это означало, что, возможно, я проживу еще одну ночь с Леоной в моих объятиях.

— Мне нужно разобраться с одним из братьев Римо. — на ее лице отразилось удивление, но она не стала уточнять.

— Почему бы тебе не остаться здесь и не позавтракать? У меня еще должны быть яйца в холодильнике.

Я выскользнул из постели и быстро оделся. Поцеловав и бросив последний взгляд на обеспокоенное лицо Леоны, я направился на поиски Адамо.

Я нашел Бугатти на обочине, совершенно разбитым. Позади него стоял эвакуатор компании, с которой мы работали на гонках, и Маркос, один из организаторов гонок, и водитель эвакуатора ходили вокруг машины. Я выбрался из своего и направился к ним. Маркос поднял ладони.

— Я не знаю, как ему удалось пробраться в квалификационную гонку. Этот парень как чертов Дэвид Копперфилд.

— Где он? — спросил я.

Он пожал плечами.

— Он ушел с двумя парнями. Этот Родригес и Пруитт, тот, кто продает здесь табак.

Я поспрашивал, пока не нашел одного из наших дилеров, который знал, где Пруитт проводит свои дни. Это была заброшенная ремонтная мастерская. Я заглянул в приоткрытую калитку. Адамо и двое старших парней собрались вокруг капота старого красного Шевроле. Длинные волосы Адамо слиплись от крови, и все же он смеялся над чем-то, что сказал Пруитт. Ублюдок сунул кусок серебра с белым порошком Адамо, который выглядел чертовски нетерпеливым, чтобы приступить к делу.

— Лучший леденец для носа, говорю тебе, — сказал Прюитт, наклонившись, чтобы понюхать.

Я скользнул внутрь. Адамо увидел меня первым и открыл рот, чтобы предупредить. Я схватил Пруитта за затылок и с силой опустил его голову, ударив лицом о стол.

— Наслаждайся своим леденцом для носа, — прорычал я, затем откинул его голову назад.

Из носа у него текла кровь, лицо было покрыто кровью и кокаином. Его расширенные, ошеломленные глаза остановились на моем лице. Я холодно улыбнулся ему, но отпустил, когда Родригес прыгнул ко мне с железным прутом. Пруитт рухнул на мои ноги, а Родригес ударил меня по голове. Я упал на колени. Брус рухнул на капот. Я вытащил нож и полоснул им вверх, разрезая его. Он уронил железный прут, затем опустился на колени напротив меня, схватившись за живот.

Я поднялся на ноги и повернулся к Адамо. Его шок сменился вызовом, когда он встретился со мной взглядом. Он с вызовом вздернул подбородок.

О, Малыш.

Он отступил на шаг от капота и поднял свои скрюченные руки, одна из которых сжимала нож, как я его учил.

— Ты считаешь себя крутым, не так ли? Так я думал, когда был в твоем возрасте.

Я подошел, и указал на кокаин на капоте.

— Так вот как ты хочешь закончить свою жизнь?

— Это не имеет значения. Римо все равно послал тебя убить меня! — закричал он. Он сверкнул глазами, но в них стояли слезы.

— Я разбил его любимую машину. И я знаю, что Кейн рассказал ему о нюхательном табаке.

— Если ты собираешься использовать этот нож в ближайшее время, сделай это.

Он подбежал ко мне и полоснул ножом в сторону, как будто собирался перерезать мне горло, но попытка была нерешительной, и он целился слишком низко. Ему это не нравилось.