Смеющаяся Тьма (СИ) - Громова Полина - Страница 22

Что делать? Оставить этот мост в покое и дойти до следующего? Да, это будет крюк. Но что если с тем мостом то же самое?..

А что если это очередное задание Хельги? Тогда я обязан перебраться через мост, причем именно через этот. Если Хельга заставляет меня что-то делать, значит, я могу это сделать, даже если не знаю, как. Надо только хорошенько подумать.

Отойти назад я мог. Но дальше на тротуаре передо мной словно вырастала каменная стена. Нет, я не ощущал ее, но, занося ногу для следующего шага, я чувствовал, как мой сапог застревает в воздухе впереди, безрезультатно пытаясь втиснуться в него. А люди спокойно шли мимо, в обе стороны, между прочим.

Так, а если протянуть руку… Рука сопротивления не встречала! Я мог тянуться вперед сколько угодно. Но вот переступить хотя бы на шаг… Ладно. А если с разбега?..

Невидимая стена отреагировала странно. Она не отпружинила, но приняла меня в себя, так что еще минут пять я пытался выбраться из воздуха, сгустившегося до состояния меда. При этом приходилось начитывать заклинание отчуждения, а то парень, барахтающийся в воздухе, привлекал внимание…

Выбравшись из «стены», я отдышался. Что бы это ни было, пройти оно мне не давало. Так… А что если я воспользуюсь чем-то, что может пересечь мост?

Я вернулся на улицу и стал ждать. Вскоре показалось то, что мне было нужно: в сторону моста направлялась коляска со сложенным верхом. В ней сидел бородатый господин. Догнав коляску, я улучил момент и прыгнул на запятки.

— Это что еще такое! — возмутился господин и окликнул кучера. Тот обернулся и замахнулся хлыстом.

— А ну, прочь!

От хлыста я увернулся. Но и на запятках долго не провисел: меня попросту сорвало с них, когда коляска въехала на мост.

— Так, так! — довольно воскликнул господин.

Коляска удалялась. Я сидел на мостовой, провожая ее взглядом. Не получилось…

Я вернулся на прежнее место и стал ждать дальше. Пусть ни одна карета пока на мост не направлялась, я решил подождать еще. Чего? Конку. Время ведь было совсем не позднее. У меня ведь получится перебраться через мост на конке — что скажете, товарищи?

Воображаемые «товарищи» промолчали. Через пару минут я понял, почему. Конка мне не помогла. Я прыгнул на ходу в почти пустой вагончик, который бодро тянула по рельсам пара гнедых лошадок. Но как только мы поравнялись с сугробом, меня стало буквально сталкивать с площадки. Конка дернулась, колеса заскрипели на рельсах. Лошадки тащили ее вперед, тогда как меня неумолимо отодвигала назад какая-то другая сила. Я цеплялся за поручни, но эта сила рвала мои руки, двигала подошвы по полу. В какой-то момент ей удалось оторвать меня от пола, отбросить назад. Несчастная конка, застрявшая по непонятной причине, все еще предпринимала попытки вскарабкаться на мост. Вдруг ее дернуло вперед — ровно настолько же, насколько рвануло назад меня. Я с размаху шлепнулся в одно из трех кресел в самом конце вагона. Хорошо, что на них никто не сидел…

Я подумал, что мне удастся удержаться на этой позиции. Но не тут-то было: лошадки упрямо тянули конку вперед, а я… А меня продавливало сквозь жестяную броню вагончика.

Я даже не успел сообразить, что произошло, когда меня выплюнуло на мостовую и отбросило назад еще на несколько шагов. Я оглянулся по сторонам: конка, освободившаяся от тормозившего ее пассажира, уже взбиралась на гребень моста. А я снова сидел на мостовой — прямо напротив старого приятеля-сугроба. Если я не придумаю, как перебраться через мост, мне влетит от Хельги. За опоздания и, возможно, за магические безобразия в центре города.

Никаких иных способов пересечь мост, кроме как прикасаясь к нему подошвами сапог, я не нашел. Не получилось преодолеть стену даже по обратной стороне парапета. Я чуть не свалился, и тут же возникла идея спуститься с моста и просто переплыть канал. Но стоило ли так рисковать? Зима на дворе была все-таки…

И тут в моей неплохой, в общем-то, голове разрозненные наблюдения наконец-то начали складываться в единую картину. До меня дошло. Стена не позволяла исключительно проходить по мосту — или проезжать по нему, если транспортное средство касалось него (я сам таким образом косвенно касался его). Летать я, конечно, еще не умел, но кое-какие идеи у меня появились.

Преодолеть упрямый мост стало делом принципа. Мне было уже не так важно, Хельга придумала для меня это испытание или же что-то происходит без ее на то ведома. Перебраться на другую сторону по этому взбесившемуся мосту, именно по нему — вот чего мне хотелось. И я уже знал, как еще можно попробовать сделать это.

Я вернулся на улицу и стал ждать другую конку. Эта остановилась, чтобы подобрать меня и еще нескольких пассажиров. Я поднялся по ступеням, отметил, что в вагончике не очень людно, и решил, что не буду использовать какие-то специальные заклинания: колдовать я вообще не собирался.

Когда в окне показался тот самый сугроб, я подпрыгнул и повис на поручнях. Получилось! Сугроб остался позади, конка ехала через мост, и ничто больше не пыталось высадить меня из нее столь нетрадиционным способом.

Я ухватился поудобнее — рассчитывал пребывать в этом положении до того момента, как конка съедет с моста. Тут подошел кондуктор. Это была женщина лет сорока в зимней форме — шинели и сапогах.

— Молодой человек, спуститесь, пожалуйста, вниз, — сказала она. — То, что вы делаете, не безопасно. И, будьте любезны, оплатите проезд!

Обижать эту женщину мне не хотелось. Но и выполнить ее просьбу я не мог — кто знает, что случиться, если я отпущу руки?

— Простите, я еще повишу так немного, — ответил я. Ситуация меня, конечно, смешила, но я старался сдерживаться. — А за проезд вы не могли бы сами взять у меня в кармане? Видите ли, руки заняты…

По вагону пронесся ропот, кто-то хохотнул. Кондуктор побагровела.

— А ну, прекрати хулиганить! Слезай немедленно! И оплати проезд!

Я рассмеялся в голос. Последняя фраза меня добила. Видимо, она была у женщины чем-то вроде заклятья.

— Слезай немедленно! — потребовала она. — Это недопустимо!..

Я веселился. Несмотря на то, что кондуктора поддерживало большинство пассажиров конки, она не решалась взять наглого хулигана за шиворот и сдернуть его с поручней. Я же не сразу сообразил, что меня развеселила не только ситуация: сам того не замечая, я тянул из кондуктора силу. Ее праведный, но беспомощный гнев умилял и опьянял меня.

Мост уже был позади, я спрыгнул с поручней и, выкрикнув:

— Простите! — выскочил из конки. О, как же весело быть молодым!..

Хельга сказала, что мне теперь всегда будет восемнадцать лет. Со временем я научусь выглядеть на столько, на сколько я себя буду чувствовать, — или на сколько мне будет хотеться, или на сколько этого от меня потребуют обстоятельства. Но на самом деле мне всегда будет восемнадцать, сколько бы времени ни прошло.

Я направился к Перекрестку. Странно, но я уже совсем не расстраивался из-за того, что мое свидание срывается. Наоборот: вечер меня ожидал явно интересный. Нужно было поспешить домой, порадовать своими похождениями Хельгу… Если, конечно, она еще не в курсе, чем я занимался.

— Забавнейший феномен, не правда ли, Рик? — спросила Хельга с порога. Она не просто знала обо всем, что твориться в городе, — она знала еще и то, что я об этом знал!.. Значит, это не ее рук дело… Значит, все еще интереснее, чем я думал!

— Проходи и рассказывай, как ты перебрался через мост, — сказала она. В руке у нее было здоровенное красное яблоко. Она откусила от него огромный кусок и сочно захрумкала.

Когда я вошел на кухню, немало удивился: стол на этот раз был уставлен не сладостями, а фруктами. Огромные спелые яблоки, нежные персики, рыжие абрикосы, золотая дыня, разрезанная на дольки, желтый виноград в большой миске — здесь было почти все, что завозится купцами с юга… но не в это же время года! Зимой это не подавалось даже к губернаторскому столу. Среди всего этого южного изобилия горячий ужин, поджидавший меня, смотрелся более чем скромно. Скромно — но не менее аппетитно! В борьбе с мостом я хорошенько проголодался.