Холодные звезды (сборник) - Лукьяненко Сергей - Страница 22

– Прости, Петя, – все-таки сказал дед. Посмотрел на счетчика, с любопытством наблюдавшего за семейной сценой, и спросил: – Последнее. И самое важное. Как ты выдержал джамп?

Счетчик молчал.

– Это главный вопрос, мой дорогой чешуйчатый гость. Ты должен дать полный ответ.

– Метод преодоления джамп-безумия годится лишь для счетчиков.

– Второе предупреждение. Ответ неполный.

– Я ввел себя в состояние временного умопомешательства. Паралича сознания.

Кажется, дед собирался еще что-то сказать. Может быть, вынести счетчику третье и последнее предупреждение. Но Карел уже продолжал:

– Как я сообщал Петру Хрумову, наше сознание имеет два уровня, внешний и внутренний. Главенствует внутреннее сознание. Это уровень обработки больших цифровых массивов. Уровень математической логики. Он имеет свои ограничения… например, задачи, не имеющие решения.

– Теорема Ферма, – неожиданно сказала Маша.

– Что?

– Икс в степени эн плюс игрек в степени эн равно зет в степени эн. При эн больше двух не имеется целых положительных решений.

– Интересно, – сказал счетчик. – А в чем тут невозможность решения?

– Ты можешь доказать великую теорему Ферма? – спросила Маша.

– Нет. Доказать не могу. Она ошибочна. Я могу назвать целые положительные решения.

Дед хлопнул в ладоши:

– Стоп! Маша, решением классических теорем займешься потом!

– Но это же… – В первый раз на моей памяти Маша попыталась спорить с дедом.

– Я не думаю, что теорема важнее судьбы человечества!

Счетчик шумно вздохнул и произнес:

– Как жаль, что вы не обладаете способностями к коллективному мышлению. Это ускорило бы беседу.

– Так что ты себе задал? – упрямо спросил дед.

– Я делил.

– Что делил?

– Тут непринципиально, что именно… – Карел улыбнулся.

– Он делил на ноль, – неожиданно сказала Маша. – Так?

– Так.

– В самом простом калькуляторе при таком делении появится надпись «ERROR», – произнес дед.

– Я сложнее калькулятора, – невозмутимо ответил Карел. – У меня был шок. Это классическая реакция нашей расы при невозможности обработать информацию.

– Гиперпрыжок – это тоже ноль… – Сам не знаю, почему я это сказал. – Великое ничто, в которое падаешь… в котором исчезаешь. Маша, ты спрашивала, похож ли джамп на оргазм? Нет, не похож. Скорее похож на смерть.

Счетчик, привстав на задних лапах, легонько хлопнул передними. До меня не сразу дошло, что он аплодирует.

– Никто из рас Конклава не сможет воспользоваться нашим методом, – торжественно произнес рептилоид. – Не знаю, что позволяет вам испытывать удовольствие от джампа. Для меня он – пытка. Но я могу выдержать.

Дед потянулся за бутылкой, налил себе водки. Выпил, спросил:

– Тебе нужна какая-то пища, Карел?

– Нет, я сыт, – невозмутимо ответил рептилоид. – Моя потребность в органике очень невелика… нет необходимости экспериментировать.

– Ладно, я верю тебе, – решил дед. – Ты представитель неофициальной группы недовольных. Ты пришел ко мне с деловым предложением. Излагай.

– Это очень секретная информация.

– Конечно. Но мы, все трое, участники проекта со стороны человечества.

– Согласен. Однако я настаиваю, чтобы девушка выключила звукозаписывающее устройство и стерла информацию.

Мы с дедом уставились на Машу.

– Я думала… запись нам еще пригодится для анализа… – Она выглядела очень виноватой.

– В следующий раз согласовывай, – очень мягко сказал дед. Я такой мягкости в его голосе побаиваюсь. Но Маша деда знала хуже и расслабилась. Молча сняла с шеи медальончик, протянула деду.

– Вы позволите? – прошептал с дивана Карел. Спрыгнул на пол, заковылял к деду. Тот быстро положил медальон на пол. Рептилоид на мгновение коснулся его лапкой, потом поплелся обратно.

– Очень эффектно, – сухо сказал дед.

– Там внутри микросхема… она сгорела, извините, – карабкаясь на диван, сообщил счетчик.

Дед с силой наступил на несчастный медальон, повозил ногой, словно давя ядовитое насекомое. Бросил:

– Если теперь все чисто, то говори.

– Андрей Валентинович Хрумов, если вы позволите, я хотел бы вначале услышать ваши предположения.

Дед нахмурился.

– Мне хочется уточнить ваши способности к анализу ситуации при недостатке данных, – любезно уточнил счетчик.

– С чего это вдруг?

– Ваш возраст достаточно велик для человека, – сообщил рептилоид печально. – Мы знаем, что мыслительные способности людей ослабевают к старости. Я должен уточнить степень вашей полезности… для проекта.

Я бы на такую искренность обиделся. А дед… ничего. Только улыбнулся.

– Можно добавить еще, что при таком варианте ты не даешь никакой информации. На всякий случай. Верно?

– Верно, – согласился счетчик. – Но более важно выяснить вашу способность к анализу.

– Согласен, – решил дед. – Я предполагал три варианта, при которых человечество может улучшить свой статус в Галактике…

– Простите, Андрей Валентинович… – Счетчик поднял лапку. – С чем связана важность числа «три»? Три предупреждения, три варианта… Человеческое сознание оперирует в большей мере двоичными и десятичными категориями.

– Не знаю. – Дед пожал плечами. – Два – это крайности. Четыре и более – слишком много вариантов для нашего сознания. Три – в самый раз. Ты имеешь в виду, что люди способны упускать информацию, не попадающую в триаду?

– Да.

– Не думаю. Мы просто сводим многообразие ситуаций к трем основным группам. Это достаточно эффективно и удобно для нас.

– Спасибо. Продолжайте, пожалуйста.

– Я выделил три варианта. – Дед хмыкнул. – Н-да… Вариант первый – человечество неожиданно создает какое-то новое знание, жизненно важное для всей Галактики. Аналогично джампу… Назовем такой вариант «Яблоко Ньютона». Владение этим знанием резко повышает статус человечества. Возможна ситуация, когда новое знание создает иная раса, но человечество активно участвует в этом процессе.

– Так… – с любопытством сказал счетчик.

– Данный вариант представляется мне малореальным, – вздохнул дед. – Развитие цивилизаций идет достаточно комплексно. Преимущество в отдельно взятой области не окажет необходимого эффекта… как не стал нашим счастьем джамп. Даже если мы соорудим оружие, способное гасить звезды и умещаться в спичечном коробке, – это не сделает человечество властителем Галактики.

– Несколько рас предпринимают попытки повысить свой статус, создав новое знание, недоступное другим… – вздохнул счетчик. – Они не понимают, что максимально, чего могут добиться, – это сменить свою функцию в Конклаве. Кстати, были прецеденты. Например, пыльные. Когда-то они были шахтерами. Рудокопами. Сейчас – занимаются преобразованиями планет под потребности Сильных рас.

Дед кивнул:

– Я знаю эту историю.

– Любопытны исследования тех, кого люди называют непроизносимыми, – добавил счетчик. – Они пытаются выработать Общую Мораль… или Общую Философию… тут нет адекватного перевода. Эта Мораль должна отвечать потребностям всех рас.

– Сомнительно. – Дед покачал головой.

– Разделяю твое мнение. Но они пытаются. Создание Общей Морали сняло бы претензии рас друг к другу, прекратило бы эксплуатацию Слабых Сильными.

– Скорее Общая Мораль закрепит сложившееся положение, – мрачно сказал дед. – Может быть, снимет психологический дискомфорт, но не более того. Или же установит в Галактике владычество непроизносимых.

– Как приятно понимать друг друга! – с воодушевлением воскликнул счетчик.

– Теперь второй вариант. – Дед крякнул. – Петя, налей мне минералки… Второй вариант представляется мне чуть более реальным. Это – доступ к комплексу знаний… скорее не только к знаниям, но и к силам. Например, к знаниям иной, неизвестной Конклаву цивилизации. Эта ситуация давно обсуждалась в земной литературе… хм. В развлекательной литературе. Некая библиотека исчезнувшей давным-давно расы, огромный космический флот или могучее, но готовое служить первым встречным сверхсущество. Назовем этот вариант «Бог из машины».