Лилит. Госпожа Огненных Пустошей (СИ) - Птица Регина - Страница 21

Она высвободила руки и сложила их на груди.

— Я думаю, — добавила она, — что любой церковник может снять печать. Я поняла это, когда Киган шантажировал меня. Помнишь… — она помолчала, — когда я прогнала тебя.

— Это из-за него? — Двэйн не заметил, как впился пальцами в плечо Лилит. — Он что-то тебе сделал?

— Да успокойся ты, — Лилит поморщилась и, подумав, осторожно погладила его щёку, — мой малыш.

Лилит видела, как загорелись красные глаза демона неожиданно тёплым светом.

— Надо что-то посерьёзнее, чем печать, чтобы причинить мне вред. Но с ней я какая-то калека, а не Владычица. Никто из этих самозванцев не понимает Зова по-настоящему… Но так и я его не слышу теперь! И даже если бы я хотела, я не смогла бы попасть в Ад. Так что объявлять о своём возвращении я не вижу смысла. Хочешь быть Владыкой — будь им.

Двэйн отвернулся.

— Я не хочу.

— Ой, да ладно, — Лилит скривилась, — давай только без сантиментов.

Двэйн мрачно кивнул.

— Тогда чего ты хочешь, Владычица?

Лилит закусила губу и помолчала.

— Надо заставить Кигана снять печать, но я пока не знаю как. И ты должен знать, что я не могу призвать тебя. Если я молчу, это не значит… Не значит, что ты не нужен мне.

Двэйн усмехнулся, хотя в глазах его начало растекаться горькое понимание.

— Есть амулеты. Такие, которыми мы заманиваем людей.

— Да, — согласилась Лилит. — Амулет — это хорошо. Достань мне амулет, чтобы я могла говорить с тобой когда захочу.

Оба замолчали. Двэйн вглядывался в истощённое лицо чародейки. Лилит — всё так же в кристальную гладь воды.

— Это всё? — спросил Двэйн, и в голосе его слышалось лёгкое разочарование. — А как же мои провинности?

Лилит посмотрела на него.

— Я не хочу, — сказала она, и лицо Двэйна стало ещё мрачнее. Она приложила палец к губам демона. — Тихо. Я не хочу наказывать тебя. Я хочу, чтобы ты просто побыл со мной. Побыл настоящим.

Двэйн грустно улыбнулся и поймал губами палец Госпожи, заставляя ту испустить шумный выдох. Тёмные губы сомкнулись на шершавой коже, лаская и доверчиво пропуская вглубь.

— Я всегда настоящий, — сказал он, с неохотой выпуская руку Лилит на свободу.

Лилит притянула его к себе, впиваясь в губы демона требовательным поцелуем, и они покорно раскрылись. Двэйн отдавался весь и без остатка. Как всегда. Одним движением Лилит расстегнула черный плащ Повелителя Ада и, легко толкнув демона, уронила его на землю, а затем опустилась на землю рядом с ним.

— Владычица, — выдохнул он, осторожно опуская руки на плечи своей Госпожи.

— Лилит, — шепнула она, чередуя поцелуи и нежные покусывания.

— Владычица, — повторил Двэйн упрямо и крепче вцепился в кожу колдуньи.

Пальцы Лилит всё ещё гладили его, заставляя вспоминать что-то, чего, возможно, никогда не было. С глухим рыком он оттолкнул чародейку в сторону, и сам перевернулся, оказываясь сверху. Его руки стремительно принялись расстёгивать крючк кожаного корсажа, а губы тут же покрывали поцелуем освобождённые участки кожи.

— Моя Владычица, — мурлыкнул Двэйн ещё раз, жмурясь от удовольствия.

Рука Лилит тут же метнулась к его затылку, чтобы сжать короткие волосы и крепче притянуть к себе. Пальцы Двэйна спустились ниже, прбираясь под край корсажа Лилит.

— Что мне сделать? — спросил демон, нежно оглаживая её узкие плечи.

— Ничего, — Лилит притянула его к себе и поцеловала.

Глава 13. Тебе нравится?

Двэйн, по своему обыкновению, стоял, глядя застывшим взглядом на мёртвенный рисунок гор за окном.

Сегодня Лилит вела себя по-настоящему странно. Владычица основательно расклеилась, и демон не знал, радоваться этому или наоборот.

Двэйн никогда не задавался вопросом, почему Лилит причиняет ему боль. Лилит не могла позволить себе доброты, сочувствия и любви. Демон принимал это как должное. Хотя в своём роде Госпожа была много добрее, чем другие демоны.

Двэйн едва научился телепортироваться, когда клан рогатых демонов отправил его ко двору Владычицы вместе с другими подарками. Его семья любила человеческие жертвы, и им казалось естественным умаслить новую правительницу, преподнеся ей одного из четырнадцати сыновей младшего выводка. Из четырнадцати Двэйн оказался самым неспособным к магии, и это на долгие годы решило его судьбу.

Он боялся. Боялся до дрожи в коленях, потому что хотел жить. Его братьев уже несколько раз приносили в жертвы тем, кто объявлял себя Повелителем Ада. Если жертву не принимали — назад возвращались голова или ухо брата. Если же она была угодна, не возвращалось вообще ничего.

Всё время, пока послы ожидали встречи с новой Госпожой, Двэйн сжимал и разжимал кулаки, пытаясь телепортироваться… Но страх наглухо сковал те немногие силы, которые у него были. И спустя несколько часов невыносимого ожидания он оказался перед лицом Госпожи.

Даже той незначительной толики магического чутья, что была у него, хватило, чтобы заскулить и попытаться укрыться где-нибудь в уголке. От Госпожи веяло такой мощью, что свечи гасли в её присутствии, а старые мудрые демоны-послы с трудом удерживались, чтобы не рухнуть на колени. Он отчётливо видел, что все они мечтали убраться восвояси так же, как и он сам — вот только они должны были провести переговоры и уйти, а он оставался здесь навсегда.

Они какое-то время упражнялись в красноречии, пытаясь завоевать расположение Владычицы — Лилит не шевелилась.

Наконец, пришла очередь даров.

Лилит слегка оживилась, когда ей демонстрировали посохи, заметно заскучала, когда пришла очередь ездовых дрейков, и, кажется, уснула, когда ей показали Двэйна. Золото и драгоценности также не привлекли её внимания.

Владычица махнула изящной рукой, от движения которой по телу пробежала мгновенная дрожь. Двэйн никогда не видел такой руки — тонкой и белой, почти прозрачной. С тяжёлым перстнем, украшенным хризопразом.

Демон дёрнулся, как от удара, когда взгляд Владычицы упал на него и скользнул мимо.

— Я поняла, — сообщила Владычица, — свободны.

Ещё один взмах изящной руки в тёмном пологе рукава — и, выставив алебарды перед носом послов, стражи-ифриты вытолкали тех прочь.

— Золото — в казну, дрейков — на рынок, посохи — не трогайте, сама посмотрю.

Двэйн обиженно повёл ушами, обнаружив, что его в списке не было, но напомнить о себе не решился.

Владычица поднялась и вышла, в то время как стражи принялись выносить подношения, а Двэйн опустился на пол и, скрестив руки на коленях, опустил на них подбородок. Он больше не хотел сбежать. Да и куда бы он побежал? Домашние либо отправили бы его назад, либо сурово наказали бы: поджарили бы или сварили, а затем выбросили бы кулинарный шедевр церберам.

Время шло. Зала пустела. Ничего не происходило.

Двэйн успел задремать, когда дверь приоткрылась, и на пороге показалась Госпожа. На сей раз вместо мантии на ней было лёгкое платье, не скрывавшее открытых плеч. На лице Владычицы играла подозрительная улыбка и, пробираясь сквозь остатки даров, она то и дело потирала руки.

Двэйн, сидевший совсем рядом с посохами, стремительно пытался определить, что же должен делать.

Существом он был хоть и не очень талантливым, но инициативным. Потому, едва Лилит оказалась в шаге от него, упал на колени, схватил самый мощный посох и протянул его Госпоже.

— Прошу вас быть милостивой, Владычица! — выпалил он, крепко сжимая в руках красное дерево.

Лилит замерла. Лицо её моментально сменило выражение на обычное беспристрастно-высокомерное, серые глаза потускнели, а спина выпрямилась.

— Ты кто такой? — спросила она холодно.

— Я… — Двэйн запнулся, снова ощутив поток изначальной тьмы, расползающийся от Владычицы во все стороны. — Я — ваша жертва, — сообщил он решительно, — вы меня принимаете?

Лилит широко раскрыла глаза, порядком удивленная то ли наглостью демона, то ли его глупостью.

— Зачем ты мне сдался?

Сердце Двэйна ёкнуло. Голову. Лучше голову, чем ухо.