Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Пойманный (ЛП) - Кендалл Беверли - Страница 66


66
Изменить размер шрифта:

— Я скучаю по тебе.

Я усмехаюсь и притягиваю её ближе.

— Мы были вместе весь день.

Она опускает на меня пристальный взгляд.

— Ты знаешь о чём я.

Мои руки переходят от её спины к заднице. Я накрываю обе ягодицы и привлекаю её ещё ближе. Она не может не заметить, какой у меня стояк, благодаря ей.

— Запри дверь.

Целую секунду Пейдж будто разрывается в противоречии. Похоже, её нужно немного подбодрить. Сминая задницу, я потираюсь об неё членом, чтобы она могла прочувствовать каждый его сантиметр. Она, закусив губу, издаёт стон.

Моё дыхание становится поверхностным, а слова приобретают настойчивость.

— Запри. Дверь.

Её глаза стекленеют от желания.

— Тебе придётся меня отпустить, — мурлыкает она.

Я неохотно повинуюсь и наблюдаю за её аппетитной задницей, пока она спешит закрыть дверь.

Но неожиданной стук в дверь — на сей раз нежеланный — заставляет её застыть в полушаге. Мои руки всё ещё держатся за край футболки. С широко раскрытыми глазами и красным от вины лицом, Пейдж поворачивается, впиваясь в меня взглядом.

— Митч, милый, ты не спишь?

Бабушка? Серьёзно?

Стояк умирает быстрой и насильственной смертью при звуке её голоса. Я показываю Пейдж открыть дверь. Мы полностью одеты. Тут не на что смотреть. И не за что испытывать вину.

Заметно паникуя, Пейдж только и делает, что глазеет на меня. Тяжело вздохнув, я поднимаюсь на ноги и подхожу к ней. Она сдаст нас с головой, если не избавится от этого выражения. Почему парням удаются намного лучше утайки и прятки?

— Ты пришла пожелать спокойной ночи. Не смотри так виновато, — бормочу я, погладив её гладкую щёчку подушечкой большого пальца, прежде чем открыть дверь.

— Как хорошо, что ты ещё не спишь. Твой отец… — Бабушка замолкает, когда замечает Пейдж, стоящую за моей спиной, которая, наверное, старается изо всех сил слиться со стеной. — Ой, а я и не знала, что Пейдж была с тобой. — В её голосе нет порицания, но в карих глазах светится подозрение.

— Она проверяла, надел ли я её в постель. — На полную врубаю застенчивость, робко потянув за штанину.

Бабушка оглядывает наши одинаковые пижамы и расплывается в снисходительной улыбке, проглатывая мою наживку.

— Как празднично.

Думаю, для этого есть другой термин.

Затянув пояс своего светло-голубого халата, она продолжает.

— Твоему отцу нужна помощь с тем, чтобы поднять кукольный домик наверх.

— Хорошо, скажи ему, что я спущусь через минуту.

На этом всё должно было закончиться, но она не делает ни единого движения, чтобы уйти. И я почти чувствую тревогу Пейдж, возрастающую с каждой уходящей секундой.

Прочищаю горло и пытаюсь снова, поскольку в первый раз я, видимо, был недостаточно понятен.

— Правда. Я спущусь, как только попрощаюсь с Пейдж.

Бабушка неловко смеётся.

— Ах. Да, конечно. Я скажу ему, что ты уже идёшь. Доброй ночи, моя дорогая, — произносит она, обращаясь к Пейдж.

— Доброй ночи, — отзывается Пейдж, но перебарщивает со своей живостью и тем, как вся светится. Ей явно нужно брать уроки у мастера.

Я поворачиваюсь к ней сразу после того, как уходит бабушка. Она моментально прижимается своим разрумянившимся лицом к моей груди, и её слова заглушает фланелевая футболка.

— Никогда больше не смогу смотреть ей в глаза.

Я усмехаюсь, приподнимая её подбородок и заглядывая в лицо.

— Не говори глупостей. Она ничего не заподозрила.

— Откуда ты знаешь?

Вместо ответа я нежно целую её в губы. По ощущениям она будто рай. Я придерживаюсь намеченного курса и углубляю поцелуй, погружая язык внутрь, чтобы получше распробовать её сладчайший вкус. И член возвращается к жизни.

— Митч, нам нельзя, — шепчет она мне в рот, ласково надавив на мои плечи.

Я неохотно поднимаю голову и отступаю, поражённо вскинув руки, полностью разрывая весь физический контакт.

— А теперь пойди и помоги своему отцу, пока ты не втянул нас в неприятности.

— Это не я пришёл к тебе в комнату в поисках…

— Ещё слово, и ты больше никогда не увидишь меня голой, — предупреждает она, растянув свои полные, розовые губки в дразнящей улыбке.

— Ладно, но имей в виду — если ты к моему возвращению окажешься в радиусе десяти футов от этой комнаты, я тебя сегодня трахну.

Она тут же поправляет меня:

— Займёшься со мной любовью. — Но её слова расходятся с придыханием в голосе.

— Поверь, ты захочешь быть оттраханой сегодня, — заверяю её в низком рычании.

С похотью и желанием, пылающими в глазах, она совершает единственный умный поступок — сбегает из моей комнаты.

Рождество

.

Пейдж

— И последний от меня. — Митч задерживается долгим поцелуем на моих губам, держа в руках коробку, обёрнутую золотой фольгой. Размером и формой она не похожа на коробочку из-под кольца, но с другой стороны, так бы он выдал себя.

Я не теряю время, срывая упаковку и открывая подарок.

Внутри приютилось, наверное, самое красивое золотое, бриллиантовое ожерелье, которое я только видела.

Ожерелье, а не кольцо.

Глаза застилают слёзы.

— Тебе нравится?

От выжидательного выражения его лица, меня охватывает чувство вины, потому что я должна быть счастлива.

— Оно красивое, — как-то удаётся выдавить мне, пока сердце внутри терпит огромные трещины.

Радостно улыбаясь, он притягивает меня в крепкие объятья.

— Мамочка, папочка, хочу обниматься. — Чувствую, как крошечные ручки Бри тянут меня за штанину.

Отличный повод вырваться из рук Митча и поднять дочь. Заметив слёзы, теперь уже скатывающиеся по щекам, она сводит брови в невероятно очаровательном выражении:

— Не плачь, мамочка.

Из Митча вырывается смех.

— Мамочка плачет не потому, что ей грустно, милая, а потому что она счастлива.

Я заставляю себя приподнять уголки рта в улыбке. Если бы он только знал.

*****

— Давай, покажи мне кольцо.

Эрин — вторая в череде звонков, которые мне нужно сделать сегодня. Мама с Рэнди были первыми, и мой телефон побывал даже не знаю во скольких руках, пока они поздравляли всех с Рождеством.

Но разговор с Эрин требовал уединения, поэтому я сижу одна в гостиной, изучая взглядом её красивое, не накрашенное лицо.

Её взволнованное требование угрожает вызвать ещё одну волну слёз, но я умудряюсь их сдержать. Если кто-нибудь зайдёт, в этот раз у меня ни за что не получится выдать их за слёзы радости. Из меня не такая уж хорошая актриса. Я качаю головой.

Её глаза изумлённо увеличиваются, и после паузы она спрашивает:

— Он не подарил тебе кольцо?

Я снова качаю головой, боясь, что если скажу что-нибудь, это проломит плотину и выпустит наружу слёзы.

Эрин неторопливо закрывает рот и отстраняется от экрана, открывая вид на изголовье кровати за её спиной.

— Ты шутишь! — восклицает она.

Неверие в её голосе пробуждает к жизни мою защитную сторону и необходимость его оправдать.

— Но он подарил мне это. — Я подношу бриллиантовый кулон к камере. — Разве не красивый?

— Отведи руку немного назад, не могу его разглядеть.

Я делаю, как сказано.

— О-о-о-оу, он очень красивый. У твоего мужчины отличный вкус.

Я отвечаю кивком, пытаясь придумать, что ещё сказать. К несчастью, на ум ничего не приходит.

— Он сделает тебе предложение. Ты же знаешь это, да? — произносит Эрин мягким успокаивающим голосом. — Он ждёт либо Нового Года, либо твоего Дня Рождения, либо Дня Святого Валентина.

Из меня вырывается сухой смешок.

— Ты уже говорила так про это Рождество.

— Но теперь я думаю иначе, Рождество не особо романтичный праздник.

— Пусть так, если тебе хочется.

Она вскидывает идеальной формы бровь.