Крестовые походы. Идея и реальность - Лучицкая Светлана Игоревна - Страница 45

С целью организовать успешную проповедь папы отправляли местным прелатам инструкции, предписывая распространять крестовую буллу, обеспечить присутствие верующих на проповеди, устраивать религиозные шествия, побуждать мирян давать подношения в пользу крестового похода и пр. Текст самой буллы, как правило, прикрепляли к стенам кафедрального собора или церкви, иногда его зачитывали в публичных местах сами проповедники или представители светской власти, которые часто поддерживали Церковь в этой ее деятельности. С целью привлечения максимально широкой аудитории проповедовали чаще всего в церквах во время мессы. Вообще чтение проповеди часто сопровождалось литургическими актами — молитвами, религиозными процессиями, а иногда и выставлением реликвий на всеобщее обозрение. Со времен Иннокентия III посещавшим проповедь давались индульгенции. С годами возникла традиция, когда после проведения всех мероприятий в курию отсылался нотариально заверенный акт о том, что проповедь состоялась. Чаще всего проповедовали по церковным праздникам — на Пасху, Рождество и, конечно, 3 мая — в день Обретения Честного Креста или в 14 сентября — в день Воздвижения Животворящего Креста и в другие памятные даты. Проповедники совершали туры по церковным провинциям и произносили речи, стремясь завербовать новых участников крестового похода. Эти речи редко были спонтанными — напротив, они были тщательно заготовлены, их цель состояла в том, чтобы воздействовать на широкую аудиторию. Поначалу проповеди были достаточно однообразны — со времен Клермонского собора они мало изменились: папы, епископы, орденские братья избирали одни и те же темы, основу любой речи всегда составляла папская булла. Но с начала XIII в., когда в организации крестового похода происходят глубокие изменения, проповедь становится более разнообразной. В то же время появляются первые пособия для выступающих перед народом ораторов, собрания образцовых речей и кратких нравоучительных примеров (exempla) для наставления мирян. В 60-х гг. XIII в. известный доминиканский монах Гумберт Романский составил руководство для новичков под названием «О проповеди Креста» (De praedicatione crucis) — настоящий учебник, определяющий обязанности распространявших крестовую буллу клириков, содержащий материал для их нравоучений, главным образом exempla. Самой своей деятельностью Гумберт Романский доказал, что с помощью хорошей проповеди, привлекая exempla, возможно преодолеть апатию по отношению к крестоносному движению. Вооруженные соответствующими пособиями, клирики были теперь намного лучше, чем их предшественники, подготовлены к своей деятельности. Отныне благодаря широкому распространению крестовых булл и деятельности местных проповедников призыв к крестовому походу достигал во все концы христианского Запада. По существу мало кто мог в это время оставаться в стороне от крестоносной пропаганды. Эти успехи, несомненно, свидетельствовали о росте влияния римской курии и папской власти.

В позднее Средневековье, когда проповедники крестового похода в силу известных причин, о которых прежде говорилось, стали преимущественно сборщиками денег за сбытые верующим индульгенции, и сама проповедь изменилась. Об этом мы можем судить, например, по текстам известного французского прелата Раймунда Пероди (1435–1505) — кардинала и папского легата, — как и по рассказам о его деятельности. Между 1486 и 1504 гг. он по поручению папы Иннокентия VIII (1484–1492) проповедовал в Германии крестовый поход против турок. По свидетельству современников, Пероди с целью оживить дело ввел немало новшеств: советовал распространять папские буллы не только в крупных городах, но и в провинции, искусно использовал для этого францисканских монахов, как это делали папские легаты еще в XIII в., умело назначал подходящих проповедников, часто выбирая их из местных уважаемых людей — университетских профессоров и богословов. Одна из самых удачных проповедей была проведена им весной 1488 г. в Эрфурте. Сохранившееся в немецкой хронике описание дает представление о том, как происходили в позднее Средневековье подобные действа. Вот что пишет хронист: «В церкви Богоматери был установлен большой крест, внесены папские знамена, а рядом поставлен большой сундук. Все, кто исповедовался, получали полное прощение всех своих грехов, и всякий христианин после исповеди опускал в сундук свое денежное пожертвование, в том числе в пользу уже умерших людей. Раздавали грамоты о прощении грехов, которые стоили несколько грошей. В этот день столько людей исповедалось и столько грамот было роздано, что трудно и сосчитать. Было также решено, что проповедь об индульгенции будет ежедневно читаться в церкви известными учеными докторами, как клириками, так и мирянами. Священники исповедовали с утра до ночи и смертельно устали от слушания исповедей и чтения проповедей. Индульгенцию проповедовали в течение пяти недель, и таким образом было собрано огромное количество денег на крестовый поход».[85]

Как мы можем воочию убедиться, в позднее Средневековье проповедь действительно стала не только способом рекрутирования новых воинов, но и методом собирания денежных сумм для крестового похода. Но так было не всегда. Как же решалась проблема финансирования будущей экспедиции на протяжении всей истории крестоносного движения? К этой теме мы сейчас и обратимся.

Войны, как известно, — чрезвычайно дорогостоящее мероприятие, и крестовый поход не исключение. Чтобы составить самое приблизительное представление об этом, можно привести только два примера. Первый связан с английским королем Ричардом Львиное Сердце. Собирая средства на крестовый поход 1189–1192 гг., этот предводитель крестоносцев был готов принести в жертву своей цели две цветущие страны — Англию и анжуйскую Францию. Король нещадно выколачивал «саладинову десятину» из своих подданных, учел и реализовал сокровища своего отца (это дало невиданную по тем временам сумму в 100 тысяч фунтов золота и серебра!), за крупную плату отдавал города, замки и даже феодальные права — например, сюзеренитет над Шотландией; продал даже целое графство Нортгемптонское и, по его собственным словам, «продал бы и Лондон, если бы нашелся покупатель».

Другой пример — Людовик IX. Согласно королевским счетам, только на свой первый поход король потратил 1 537 570 турских ливров, что было равно приблизительно шести годовым доходам французского государства. Сюда входили расходы на обеспечение государя и его свиты, траты на содержание армии и ее транспортировку, а также на строительство фортификационных сооружений в Палестину и — не в последнюю очередь — выкуп короля из мусульманского плена, куда он попал вместе со своей армией в 1250 г.

Но в счетах не были учтены многие другие важные расходы — так, Людовик Святой субсидировал больше половины сопровождавших его крестоносцев, заключив с ними различные сделки и передав им дары, займы и прочие пожалования. В названной сумме не приняты во внимание и расходы на строительство нового королевского порта в Эг-Морте, откуда король намеревался отправиться в Святую Землю. Сегодня историки оценивают траты Людовика IX приблизительно в три миллиона ливров — а это 12-кратный годовой бюджет средневековой Франции! А ведь еще нужно иметь в виду расходы на крупных феодалов — как-то: французских принцев Карла Анжуйского или Роберта д’Артуа, братьев сиятельного крестоносца — или блестящих вельмож меньшего ранга — как, например, сенешала короля Жана де Жуанвиля, а также их свит. Неудивительно, что крестовые походы постоянно опустошали казны европейских монархов.

Организация экспедиции на Восток оборачивалась огромными тратами как для крестоносного войска, так и для индивидуального крестоносца. Разумеется, серьезной материальной подготовки требовала армия: нужно было снарядить ее, обеспечить припасами, военным оборудованием, включая средства на строительство осадных башен, транспортировать ее на другой берег Средиземноморья, покрыть ее расходы в пути и пр. Но и каждый отдельный крестоносец нуждался в продовольственных и иных запасах, а также средствах передвижения — таких, как мулы и лошади, военном снаряжении и пр. Конечно, крестоносцы могли рассчитывать на акты щедрости со стороны близких, семьи, друзей, а иногда даже своих сеньоров. Однако для участия в походе нужны были прежде всего денежные капиталы, а ими средневековые миряне зачастую не располагали. Где же взять деньги? Самый быстрый способ получить их — продать свое имущество. К такому средству решения проблемы прибегали первые крестоносцы, продавая движимое и недвижимое имущество: города, замки, леса, скот. Причем, судя по хартиям, чаще всего они передавали собственность церковным учреждениям, с которыми ранее вели судебные споры. Сам Готфрид Бульонский, как мы помним, в 1096 г. продал графство Верден. А в 1101 г. виконт Буржа, дабы финансировать поход, вынужден был за огромные деньги передать свои владения (включая сам город Бурж) французскому королю Филиппу I. И позже крупные феодалы часто прибегали к подобным мерам. Уже не раз упомянутый Ричард Корноуллский, собираясь в 1236 г. в крестоносную экспедицию, вырубил и продал все принадлежащие ему леса. Другой известный крестоносец — граф Гуго IV де Сен-Поль — накануне крестового похода 1202–1204 гг. разрешил нескольким городам, расположенным в пределах его владений, создать свое самоуправление — коммуну — и обрести частичную политическую самостоятельность. В обмен на эти вольности города обязались выплатить бывшему феодальному сеньору крупную сумму денег, на которую он и финансировал свое участие в крестоносной экспедиции.