Станция-2 (СИ) - Блинов Юрий Николаевич - Страница 50

— Всё, можем собираться, Джо — бросил через плечо Ерохин, спустя примерно четверть часа усердной работы за командным пунктом. — Я закончил. Теперь, если энергоустановки не подкачают, наша станция отправится в самое далёкое из всех путешествий, на которое она только способна.

Сказав это, он выбрался из пилотского кресла и принялся надевать шлем.

Стэндфорд будто сам того только и ждал. Не переставая опасливо озираться и прислушиваться к окружению, астронавт помог товарищу зафиксировать защёлки, руки его при этом заметно тряслись, и вовсе не потому, что в больших перчатках делать что-либо было неудобно.

Когда дело было сделано, Джозеф смешно взбрыкнул ногами в воздухе, развернулся и первым поплыл к выходу из отсека. В одном из проходов он неосторожно стукнулся о переборку, что-то сдавленно хрустнуло, боль в правом боку обожгла теплом…

***

Две крошечные фигуры отделились от корпуса станции, и, сверкнув небольшими факелами у себя за спинами, медленно полетели в сторону челнока, который теперь находился уже значительно дальше, потому что станцию достаточно сильно развернуло, и она взяла медленный курс на разгон.

Двадцати минут и остатков кислорода им вполне хватит, чтобы вовремя добраться до спасательного челнока, перейти на его борт и улететь отсюда на родную Землю. Нужно сделать лишь этот последний рывок, забраться внутрь спускаемого аппарата и доложить о готовности старта.

Внезапно Ерохин заметил, что Стэндфорд отстал. Зачем-то астронавт включил торможение и завис на одном месте.

— Не отставай, Джо — бросил он в эфир. Связь теперь была только между ними двумя, потому что 'земля' ушла в тень.

В ответ в наушниках что-то засопело, послышался какой-то короткий всхлип или возглас. Слегка развернув корпус, Сергей оглянулся и заметил, как следовавший за ним астронавт, вдруг, замер, будто в растерянности, после чего Джозеф зачем-то включил обратную тягу и направился назад к постепенно удаляющейся станции.

— Стэндфорд! Ты что творишь? — В одно мгновение Ерохин произвёл манёвр и кинулся вдогонку. — Остановись!

Американец наполовину развернулся, но в эфире всё ещё была тишина, он молчал. Сергей подплыл вплотную, пытаясь под бликующей поверхностью шлема разглядеть лицо человека.

— Ты полетишь назад один — сдавленным голосом сообщил Джозеф.

— Ты в своём уме, дурья твоя башка! Ты чего удумал?

— Я должен остаться, мне нельзя лететь — отчего-то Джозеф тяжело дышал, будто запыхался.

В груди Ерохина вдруг возникла вспышка гнева. К чему такое упрямство? Что творится с этим болваном? Слабая догадка мелькнула в его голове, кажется он начал понимать.

— Так… ты и есть тот самый тайный агент? Послан сюда, чтобы произвести разведку?

— Да, верно — неожиданно для самого себя ответил Стэндфорд — А теперь плыви домой, оставь меня одного.

— Ты просто дурак, Джо. Даже если ты и доберёшься до терминала и взломаешь всю нашу базу данных, у тебя не будет возможности передать это в NASA. Возможно, ты найдёшь там всё, что может заинтересовать твоих боссов — здесь Ерохин отчего-то нервно рассмеялся. — Но, Джо, твой поступок не оценят те, кто послал тебя на это задание, потому что эта тайна умрёт вместе с тобой. Что вы за люди там, за океаном? Всё что-то постоянно ищете, вставляете палки в колёса, в то время, когда можно всегда мирно обо всём договориться…

— Ты прав, Сергей, я шпион, но есть ещё одно обстоятельство, из-за которого я не могу вернуться. Я… совершил глупость, отыскав ту самую колбу с личинками, которую ты выбросил за дверь своего отсека. Ночью я нашёл её и спрятал, а сейчас взял с собой. Проходя через узкий шлюз, я случайно надавил и расколол стекло этой дурацкой банки. Эти маленькие твари… они теперь здесь, внутри моего скафандра…

Сергей дёрнулся и инстинктивно отпрянул. Несколько секунд спустя он подавил приступ паники и сообразил ухватить манипулятор реактивной тяги, но в последний момент передумал включать его на реверс. Сам не зная почему, Ерохин медленно подплыл к Джозефу и взглянул тому в лицо, хотя по-прежнему не видел его за бликами и отражениями.

— Джозеф, но как же так? Зачем?

— Я был уверен, что так надо. Я оказался в полной заднице, и только сейчас вдруг понял, что был неправ, дружище.

— Но, ты уверен, что разбил банку? Тогда… почему эти штуки не атакуют тебя?

— Я не знаю. Банка треснула, а эти личинки выползли из и сидят тут, рядом. Знаешь, мне кажется, они понимают, что у меня мало воздуха и что им самим его тоже хватит ненадолго. Возможно, они смирились с тем, что им снова придётся впадать в длительную спячку, поэтому ведут себя неагрессивно…

— Что же ты наделал, дружище?

— Не кори меня, я просто выполнял приказ. У меня было задание, и я не мог не выполнить его. Когда в разведуправлении узнали о некоторых свойствах этой… этих существ, мне было поручено взять образец. Я очень постарался, чтобы раздобыть его, но, похоже, не смогу доставить его на Землю. Наверное, это и к лучшему. Пускай всё останется, как есть.

— Это было глупо, Джо! — Сергей, наконец, не выдержал и голос его задрожал. Он всё понял и от негодования не мог придумать, как поступить теперь. — Что такого было в этих тварях, из-за чего ты мог бы подписаться на такое? — крикнул он в микрофон. — Зачем? Для чего?

— Мы так ничего и не узнали про них. Смотри сам, это не такие уж агрессивные существа, какими показали себя при первом контакте.

— Не такими агрессивными? Ты бредишь, Джо! Одна эта 'клякса' погубила весь экипаж всего за пару часов. Что было бы, достигни она Земли! И теперь они…

— Ты хотел сказать, что теперь они погубят меня? Да, они могли бы, но почему-то до сих пор не сделали этого. Почему-то я до сих пор жив и не ощущаю дискомфорта, только иногда чувствую щекотку, когда эти маленькие засранцы начинают ползать где-то там, по моей спине. Знаешь, я здорово порезался стеклом от банки, и мне кажется, она из этих штук даже затянула мою рану, чтобы я не истёк кровью.

— Как ты… можешь быть уверен в этом, Джо? Они что, и в самом деле сделали это?

— Я не шучу. Стоило бы задуматься над тем, что могли бы дать нам эти существа, сумей мы поладить с ними. Их умение влиять на электронику поразительно, а способность разрушать радиоактивные изотопы — это ведь просто фантастика. В мире полно ядерного оружия, Серж, которое, что греха таить, стоило бы уничтожить. А радиоактивные отходы? А последствия аварий на атомных станциях? Что было бы, если бы мы изучили эту штуку, сумев использовать её свойства на благо всего человечества?

— Уж не думаешь ли ты сказать… не хочешь ли ты попросить меня сделать это..?

— Нет-нет, Сергей. Не в этот раз. Нам пока рано идти на этот шаг. А сейчас — сейчас джин выпущен из бутылки. Пока эти маленькие 'кляксы' находились внутри колбы, у человечества был шанс для исследований, но теперь такой шанс потерян. Я не полечу домой, прощай.

С этими словами Стэндфорд развернулся, включил форсаж своего ховера и как можно быстрее полетел в сторону станции, потому что та уже изрядно удалилась, разгоняемая бортовыми двигателями, уходя на более высокую орбиту. Ерохин смотрел в след Джозефу, не в силах вымолвить ни слова. Он прекрасно понимал — назад для того пути не было.

К горлу космонавта подкатил ком. Что ждало его незадачливого коллегу там, на станции? Смерть от удушья? А если он не станет снимать скафандра? Тогда, возможно, 'кляксы' будут бороться за остатки воздуха и очень скоро начнут воспринимать помеху в лице Джозефа как угрозу своему существованию, и, в конце концов, убьют его?

Возможно наоборот, успокаивал себя Сергей, у пришельцев больше не возникнет причин вредить человеку, ведь они способны впадать в спячку и не прекращать своей жизни в условиях жёсткой среды вакуума. Но в отличие от 'клякс', человек так не умеет. Так или иначе — Джозеф обречён…

К удивлению Ерохина, Стэндфорд не направился в жилой отсек, а подлетел к корпусу, и закрепил себя снаружи с помощью страховочного крюка.