(Не)случайное зачатие (СИ) - Борн Амелия - Страница 39

— Пааааа, ну так откуда? — потребовала снова ответа на свой вопрос Энжи и я не нашел ничего лучше, чем сказать:

— Вас принесла фея.

— А какая?

Я услышал, как жена хмыкнула и, присев на подлокотник кресла, сказала самым невинным тоном:

— Полотенечная, видимо.

— А такая бывает? — удивилась Энжи.

— Не бывает! — отрезал я. Еще не хватало, чтобы дети узнали, что они зародились не как все! Хотя, когда вырастут, может, и стоит их предупредить о том, как опасно ходить по баням.

— Это была… ммммм… — я замялся, мысленно перебирая, чего бы присочинить. — Это была льняная фея!

— А что такое льняная фея? — спросила в этот раз первой Аля.

— Это фея, которая живет в цветах льна. Есть такое растение с красивыми голубыми или сиреневыми лепестками.

— Из которого делают ткань для полотенец, — снова добавила, как ни в чем не бывало, Катя.

— Я смотрю, ты сама хочешь рассказать про фею полотенец, то есть, тьфу, льна? — поинтересовался я самым любезным тоном.

— Нет-нет, ты так интересно рассказываешь, — откликнулась жена, обнимая меня и я почувствовал, что готов замурчать, как довольный лаской кот.

— Папа! Так что там фея? — спросила опять Энжи и я попытался вспомнить, что наплел детям до этого момента.

— Ах да, фея… — пробормотал я и тут меня осенило:

— Хотите, я расскажу вам про нее сказку?

— Даааа, — дружно протянули дочки и я начал:

— Жила-была льняная фея…

— А как она выглядела? — мгновенно встряла Энжи.

Откуда ж я, блин, знаю? Ну Катя, отрабатывать тебе за эту подставу долго и страстно!

— У нее… светлые блестящие волосы, — наконец нашелся я. — А еще большие голубые глаза и пышное сиреневое платье.

— Она красивая? — полюбопытствовала Аля.

— Очень, — ответил я уверенно и двойняшки, довольные этим, затихли.

— Как и у любой феи, у нашей льняной красавицы было свое предназначение, — продолжил я, чувствуя, как приходит вдохновение от мысли о том, как жена будет компенсировать мне это моральное потрясение.

— Какое? — поторопила меня Энжи.

— Будешь перебивать — не узнаешь, — сказал я строго.

— Прости, папочка, — тут же пролепетала дочь и я весь растаял от одного этого ласкового слова.

— Так вот, у нее было предназначение, — заговорил я снова. — Она приносила девушкам волшебные зернышки.

— Всем-всем девушкам?

Черт, какой неудобный вопрос!

— Нет, только тем, которые себя хорошо вели, — буркнул я, не придумав ничего лучше.

— Влюбленным девушкам, — добавила Катя спасительную реплику.

Как интересно! Значит, эта невозможная женщина сохла по мне еще до того, как натерлась тем самым полотенцем?

— Да, влюбленным девушкам, — согласно кивнул я.

— И что дальше? — не выдержала теперь уже Аля.

— Утром девушка находила волшебные зернышки и когда съедала их, внутри нее начинал расти ребеночек, — подвел я итог.

— Такого способа наука еще не знала, — на ухо мне шепнула Катя.

Ох и покажу я ей сегодня еще и не такое!

— Значит, чтобы у меня был ребеночек, мне надо влюбиться? — разочарованно спросила, тем временем, Энжи.

— Обязательно, — кивнул я, а сам мысленно зарядил винтовку. Не завидовал я тем, кто посмеет подойти к моим девочкам ближе, чем на пушечный выстрел! И тут в голове шевельнулась беспокойная мысль, с которой и стоило бы вообще начать.

— А почему ты спрашиваешь обо всем этом, Энжи? — поинтересовался я.

— Я тоже хочу ребеночка, — заявила мне дочь и у меня от ужаса чуть пар из ушей не повалил.

Я не мог себе даже представить, что однажды мои девочки вырастут и заведут собственные семьи. Боже, я, наверное, буду просто чудовищным тестем! Самым ревнивым на свете!

— Для этого тебе нужно вырасти, — мягко сказала Катя, видимо, почувствовав мою реакцию.

— Но вы сказали, что фея приносит зернышки тем, кто залюбился! — возразила Аля. Свойственная ей внимательность в этот раз была очень некстати.

— Да, а вдруг я завтра залюблюсь? — сказала Энжи мечтательно.

Приплыли. Как теперь из этого выкручиваться?

— Одной любви мало, — снова вмешалась Катя. — Ребеночку нужно много места в животике, поэтому надо сначала вырасти.

Я незаметно выдохнул. Недаром они с Викой устроили это агентство, в логике моей жене не откажешь.

— А теперь, раз все вопросы сняты, пора спать! — распорядился я и, решительно поднявшись на ноги, снова поцеловал дочек. Дождался, когда Катя сделает то же самое и в ее сопровождении вышел из спальни. И стоило только закрыть дверь — услышал, как девочки перешептываются между собой.

— Обсуждают твою фею, — усмехнулась жена.

— Главное, чтоб не любовь, — отозвался я мрачно.

— Ну, однажды это все равно случится, — заметила Катя философски и пожала плечами.

Лично я предпочитал об этом не думать. Тем более что теперь, когда мы наконец остались вдвоем, можно было найти занятие куда приятнее.

— Знаешь что? — сказал я, подхватывая Катю на руки. — Я думаю, нам надо срочно призвать льняную фею еще раз.

— Ты хочешь позабавиться с полотенцем? — ужаснулась шутливо жена.

— Я хочу тебя. А еще — двух или трех детей, на этот раз зачатых самым приятным способом.

— Это каким же? — невинно похлопала глазами Катя.

— Сейчас покажу, — пообещал я, входя в спальню и опуская жену на кровать.

И выполнил обещание не совесть. Девять месяцев спустя у нас родился Егор.

Тот день, которого я боялся больше, чем финансового кризиса и конца света вместе взятых, все же неминуемо наступил. Как о том и предупреждала меня когда-то жена. И я не был к этому готов также, как когда-то к вопросу о том, откуда берутся дети.

— Папуль, есть вопрос, — заявила мне сходу Энжи, садясь напротив меня за кухонный стол.

Я по опыту знал, что такое начало не предвещает ничего хорошего. Внутри мгновенно возникло дурное предчувствие, но делать нечего, пришлось сказать:

— Спрашивай, конечно.

Девочкам уже давно было не четыре года (точнее — уже целых тринадцать!), но периодически они до сих пор умудрялись ставить меня в тупик.

— Как понять, что ты нравишься мальчику?

Я подавился кофе, который в тот момент неосмотрительно пил. Черт, мои брюки!!!

— Какому такому мальчику? — вопросил грозно, снова мысленно заряжая винтовку. И не мысленно готов был уже тоже.

— В параллельном классе есть один, — поморщилась недовольно дочь. — Он на меня так смотрит странно…

Смотрит он, значит! Ну ничего, я ему зрение-то подправлю!

— Пап? — окликнула меня Энжи. — Что у тебя с лицом?

А что у меня с лицом? Обычное лицо человека, который собирается пристрелить другого человека.

— Ничего, — выдавил я старательно спокойно. — И что же тот мальчик?

— Ну, он просто смотрит и ничего не делает.

Вот как? Ну ладно, пусть живет пока что.

— И? — не понял я проблемы.

— Да что ж вы, мужики, такие глупые? — выдала мне дочь и у меня аж брови взлетели от такого заявления.

— Это еще почему? — обиделся я за всех мужиков разом.

— Да потому что он мне тоже нравится! И не понимает этого!

Вот это уже проблема. Для него.

— Сделай первый шаг сама, — вмешалась в разговор Катя, входя в кухню.

Я послал ей убийственный взгляд — что за вредные советы она тут раздает моему ребенку?!

— А так можно? — нахмурилась Энжи.

— Можно, главное — сделать все правильно.

Жена устроилась за столом рядом со мной, начисто игнорируя мой категорически недовольный вид.

— А как правильно-то? — спросила Энжи и я тоже превратился в слух. Так, на всякий случай.

— Не говори ему прямо, что он тебе нравится. Просто пообщайся с ним. Может, он стесняется к тебе подойти?

— Мммм… — задумчиво выдала Энжи. — И зачем он мне, такой стеснительный?

После чего, пожав плечами, встала из-за стола и, попрощавшись, ушла собираться в школу.

— Вот именно, зачем ей такой стеснительный? — спросил я жену и та неожиданно заявила: