Его невыносимая ведьма (СИ) - Гордова Валентина - Страница 43

— А теперь краснеешь, — заметил он всё так же хрипло и растянул губы в хитрющей улыбке, чтобы затем провокационно, так, будто уже знал ответ, спросить: — О чём ты думаешь, маленькая невыносимая ведьма?

О том, что мне до взрывающихся под кожей искорок нравится, как ты меня называешь.

Но вместо этого:

— О том, что ты такого натворил, что даже из города уйти пришлось.

Ложь чистой воды, но не правду же говорить!

И улыбаться Акар перестал. Окинул меня медленным внимательным взглядом с головы до ног, затем, почему-то тонко улыбаясь, ещё медленнее скользнул глазами вверх. Посмотрел мне в глаза, улыбнулся явнее и сказал:

— Я просто жажду услышать, что за идея возникла в твоей прелестной головушке.

Пришлось делать то, чего я раньше вообще никогда не делала: приказывать самой себе не реагировать на его слова, на его всё ещё хриплый насмешливый голос, на желание коснуться его изогнутого в улыбке уголка губ…

Мило, надеюсь, что не нервно, улыбнувшись ему, щедро разрешила:

— Страдай.

После чего развернулась и лёгкой летящей походкой пошла прочь. А что? Я-то знаю, где и как искать, так что это не я от Акара завишу, а он от меня.

Будто издеваясь, где-то в городе завыла надрывная сирена, а до меня долетело разъярённое:

— Ищите! Он где-то в городе!

И построения демонов, летающих туда-сюда, и вой сирены, и всё тот же главный демон, который, кажется, чаще остальных по небу из стороны в сторону летал.

Слегка увлекшись представлением, я несколько упустила из виду свою самую большую и отчего-то очень приятную проблему.

А вот Акар времени ни на что не тратил. Подкравшись ко мне со спины, он меня же самым наглым образом взял и украл! Просто положил свои горячие ладони на мою талию, чуть сжал, оторвал от земли конкретно так удивившуюся меня и без какого-либо напряжения внёс в замерцавший портал! И держал вот так все те мире, что мы перемещались куда-то в темноту!

— А тебя ничего не смущает? — Ни на что особо и не надеясь, спросила я уже в темном лесу, где даже вой сирены не был слышен.

Поставив меня на ноги, Акар с самым невозмутимым видом зажёг в ночи два ярких насыщенно-рыжих огонёчка, зависших в воздухе где-то над нашими головами. Ну, ладно, над моей головой, почти напротив лица демона.

И вот вам странность: он в темноте видел прекрасно, так неужели ради меня их создал? Мелочь, а, кахэш, приятно!

Рыжеватый свет залил его лицо, заставив мерцать внимательно на меня глядящие глаза. Этот же свет заливал и его плечи с чёрной рубашкой, и руки, которые он сложил на груди.

— А что меня должно смущать? — Спокойно так вопросил он, изогнув бровь дугой и всем своим видом показывая, что с нетерпением ожидает услышать мой ответ.

— Да, действительно, — хмыкнула я, вспомнив, что у демонов, особенно конкретно данного, совести нет и разговаривать тут в принципе не с кем, после чего развернулась и пошла прочь, — чего это я.

Огоньки над головой поплыли вслед за мной, и остановились они на мгновение раньше, чем меня мягко, но непреклонно развернули назад.

— Давина, ты обиделась?

Честно скажу, полной неожиданностью оказалось услышать вот такое. Особенно, если ты как бы и не обижался, и даже повода для подобного не видел.

— Нет, — слегка растерялась я от такого.

Акар нахмурился и, не убирая руки с моего предплечья, задал новый вопрос:

— Ты напугана?

Если честно, слегка нервировали и тревожили события последних дней, но всё же:

— Нет, — прозвучало увереннее и вместе с тем недоуменнее.

Что за глупые вопросы?

Наверно, этот вопрос отразился на моём лице, потому что Акар, нахмурившись сильнее, пояснил своё поведение:

— Мне показалось, что ты обиделась.

Ну, как пояснил… По крайней мере, я поняла, в чём тут всё дело.

— Если бы я обиделась, — начала я, не в силах сдержать несколько снисходительной улыбки, — я бы тебе об этом прямо сказала.

Никогда не понимала этих глупых игр: «Попробуй угадай, на что я обиделась» и «Поругаюсь с тобой, пока ты в другой комнате». Возможно, это со мной что-то не так, но я этого просто не понимаю. Зачем хранить в себе обиду и уходить там, где можно просто спокойно поговорить и всё выяснить? Зачем портить отношения, а потом страдать из-за этого?

— Знаешь, ведьма, — Акар тоже улыбнулся, — ты меня радуешь всё больше и больше.

— Я вообще одна сплошная радость, — призналась ему.

— Да я уже заметил, — заверил мужчина, даже головой покивал со всё той же пакостливой улыбкой на губах.

А затем сделал то, против чего лично я не была совершенно: начал медленно, неотрывно глядя мне в глаза, склоняться к моему лицу с намерением, понятным нам обоим.

И тут…

— Вон они! — Раздалось где-то совсем близко, заставляя нас обоих вздрогнуть от неожиданности и едва ли не застонать от разочарования.

Но не успели мы даже обменяться понятливыми взглядами, как с другой стороны вдруг послышалось:

— Вижу её!

Её? Меня!

Тридцать пять

Акар.

Какой бы большой ни была радость от того, что Давина инстинктивно выбирала меня, как наиболее сильного и способного её защитить, я всё равно не мог избавиться от навязчивого чувства грядущей потери. Вот видел ведьм, зашедших у нас со спины через порталы на территории, появляться на которых для них самое настоящее самоубийство, знал, что с ними в состоянии справиться даже заходящие с другой стороны городские стражи, не говоря уже обо мне, но всё равно не мог спокойно реагировать на их появление и на опасность, нависшую над моей ведьмой.

А ещё где-то там, на самом краю сознания, уже не мелькнула, а прочно обосновалась мысль: мне нравится называть её своей.

Вот так бывает: сначала она просто не выходит у тебя из мыслей, потом ты засыпаешь, думая о ней, а потом в твоей жизни случается череда событий, каждое из которых подталкивает тебя к ней всё ближе и ближе, пока однажды не накрывает неожиданным вопросом — и как я только жил раньше без неё?

Я вот, например, знаю, как: скучно. Нет, серьёзно вам говорю, жизнь до Давины у меня была пусть и насыщенной на события, но всё же скучной. Да и что тут говорить, спустя столько лет моего самоизгнания из родного дома, эта девушка без каких-либо усилий вообще умудрилась заманить меня обратно. И я даже не сопротивлялся.

Это чего-то да стоит.

Но тут эта ведьма вдруг взяла и совершила величайшую глупость. Не знаю, о чём она думала, уверенно выходя из-за моей спины и становясь впереди, глядя прямо на приближающихся ведьм.

Их было действительно много: на небе, на земле, даже между деревьев, все они приближались к нам неумолимой лавиной, готовой смести всё на своём ходу.

А эта ведьма взяла и встала прямо перед ними!

— Давина, — позвал её напряжённо, искренне надеясь, что она поймёт всю мою серьёзность по одному только голосу.

И она действительно поняла. Вот только вместо благоразумного отступления выбрала безрассудную глупость:

— Вот только не надо на меня так смотреть, — хмыкнув, попросила она, затем чуть повернула голову, взглянула на меня уголком глаза и очень так вежливо попросила: — лучше разберись со своими демонами.

Я бы мог разобраться и с демонами, и с ведьмами, и с ней самой, просто схватив и утащив куда-нибудь в безопасность. Вот только мире, что понадобились мне для собственного успокоения, Давина не стала тратить даром.

О, нет. Она просто вдруг рванула вперёд, подпрыгнула, оттолкнувшись от какой-то коряги, и взмыла резко вверх, словно пущенная из арбалета стрела. Уверенно, быстро, завораживающе.

Жаль только, что заворожился один лишь я, глядя вслед теряющейся в ночи девушке со смесью восторга и практически ужаса. А ещё прямо сейчас на языке у меня вертелось как минимум три заклинания, способных безопасно сбить Давину с метлы. Я бы её тогда поймал…

Забавно, ведь я так уже думал: в своём доме, в наш первый день знакомства. Кажется, будто это было целую вечность назад.