Его невыносимая ведьма (СИ) - Гордова Валентина - Страница 38

— Слушай, — не отвечая на мой вопрос, вдруг заговорщически прошептала девушка, придвигаясь ко мне ещё ближе. Так, что я теперь касалась её бедром, плечом и рукой. — Хочешь найти последний дневник?

Это — один из проверенных способов замаскировать банальное «Это смертельно опасно и нас по голове точно не погладят, но будет весело». Нужно быть полной идиоткой, чтобы согласиться на такое.

— Что тебе известно? — Стараясь не думать о том, какую глупость только что сказала, подалась я ближе к девушке.

Это же последний из дневников Первой Верховной ведьмы! Это не просто какая-то там ведьма, она — первооткрыватель нашей магии, величайший гений даже по современным меркам! Неразгаданная загадка, женщина, покрытая тайной. Её дневники были утеряны так давно, что уже никто и не надеется отыскать их. А у меня их два! Уже два дневника из трёх! Отказываться искать третий было бы величайшей глупостью.

— Сейчас выясним, — с улыбкой на губах пообещала Вика и соскользнула на пол.

Тридцать

Акар

— Предлагаю её уронить, — невозмутимо, в чём-то даже безразлично предложил Аяр, стоя слева от меня со окрещёнными на груди руками и задумчивым взглядом, оценивающим уже выдохшуюся ведьму у стены.

— С обрыва, — поддакнул я совершенно серьёзно, потому что эта невыносимая особа уже порядком надоела.

Но и у неё у самой уже не было желания продолжать это безумие дальше, а потому она лишь криво улыбнулась. Она сама хотела прекратить всё.

— Вернёмся завтра, — решил Верховный, развернулся и первым вышел из пыточной.

Я помедлил, ещё несколько мгновений глядя в безумное лицо этой ненормальной женщины. И уже собирался покинуть помещение вслед за Аяром, как вдруг она приоткрыла сухие губы и прошептала:

— Ты не сможешь прятать её вечно.

Заклинания, что мы использовали за ночь на ведьме, заметно подкосили её здоровье. И сорванный криком голос был хриплым, малопонятным, отталкивающим.

Мучить женщин не в моих правилах, как, собственно, и не в правилах Аяра. Но эта ведьма собиралась убить детей, скрывала запрещённые рукописи, напала на мою Давину и теперь отказывалась что-либо говорить. Она сама напросилась на все те ментальные заклинания, коим её подвергли. Но даже тут она сумела оказаться на шаг впереди, предусмотрительно нанеся на кожу руны, наверняка из дневника, чьё предназначение нам было неизвестно, но, предположительно, они несли в себе защитные свойства.

Все ментальные атаки она подавляла, правда, с каждым разом всё хуже и хуже. В итоге, по истечению нескольких орэ нам удалось узнать ничтожно мало, зато эмоционально выложить и себя, и её.

— Ведьм слишком много, рано или поздно, но твоя, — она выделила слово интонацией, сверкнув глазами, — будет уничтожена.

Она сказала это уже столько раз, что мне казалось: вот теперь цеплять не будет. Но цепляло. Не было даже мысли вроде «Ну, ничего страшного, придумаем что-нибудь». Единственное, о чём я мог думать после слов ведьмы, это о том, как сильно хочу заставить её замолчать раз и навсегда. И всё сильнее подмывало проверить: падёт ли проклятье после смерти той, что его наслала.

— Ты хоть имя её знаешь? — Так спокойно, что сам себе удивился, спросил я у Верховной.

И, не дожидаясь ответа, развернулся и просто вышел, дабы не совершить каких глупостей. Я и так знал, что имя Давины ей неизвестно.

Аяр ждал в коридоре, и когда я вышел, мрачный и желающий убивать, он ничего не сказал, просто развернулся и пошёл по коридору.

— Познакомишь нас? — Спросил Верховный эор уже после, когда мы остановились перед дверью нашего общего кабинета. Помолчал, затем хмыкнул: — Снежинка, кажется, уже познакомилась.

И в кабинет он вошёл первым, уверенный, собранный, демонстрирующий своё положение каждым движением. Аяр всегда делал так, когда в обществе его Доверенных Лиц появлялся кто-то посторонний. Неприятно думать о Давине, как о посторонней.

Но эти мысли вылетели из моей головы в то самое мгновение, когда только на миг застывший на пороге Верховный отошёл в сторону, открывая и мне вид на наш с ним кабинет.

А там, прямо на полу, лежала карта материка. Углы её зажимали толстые книги, не позволяя листу свернуться в трубочку. Карандаши, простые и красные, тоже лежали прямо на ней.

А на диване у окна, по самые шеи укрывшись тёмным пледом, тесно прижавшись друг к другу, спали Давина и Снежинка. Со всей ответственностью: это самое милое из всего, что я когда- либо видел.

— Уже жалею, что с ней не я, — будто прочитав мои мысли, негромко хмыкнул в одно мгновение потеплевший Аяр.

План созрел в голове мгновенно и был ужасно прост: выгнать Аяра со Снежинкой и устроиться рядом с Давиной. Куда сложнее оказалось этот самый план из головы выкидывать, борясь со странным навязчивым порывом так и сделать.

— Забирай, — предложил безразлично, не в силах отвести взгляд от своей ведьмы.

Во сне она была такой… безобидной. Хотя, нет, вон какая кровожадная улыбка скользнула по её губам. Но всё равно: беззащитная, маленькая и немного наивная, такая доверчивая и открытая.

Аяр, вместо того, чтобы сделать так, как ему и предлагали, прошёл и остановился над расстеленной на полу картой. Постоял, глядя на неё, затем присел и начал изучать более пристально. И пока я терпеливо ожидал, пока он заберёт свою невесту и соизволит оставить нас одних, сам Верховный постепенно забывал обо всём на свете, становясь всё мрачнее и напряжённее. Это было хорошо видно по его медленно выпрямляющейся спине и опускающимся плечам.

— Что там? — В итоге спросил я, не спеша подходить ближе.

— Кажется, они узнали местонахождение третьего дневника, — задумчиво проговорил Аяр в ответ и медленно обернулся ко мне, чтобы снизу вверх наградить пристальным взглядом.

И я всё же подошёл, чтобы своими глазами увидеть то, о чём сейчас сказал эор. Причин не доверять ему у меня не было, а вот потребность убедиться во всем самостоятельно — да.

Жирными красными крестами были помечены два места на приличном расстоянии друг от друга. Один из них точно был ведьминским приютом, второй, нужно полагать, местом, где Давина нашла первый дневник.

Был ещё и третий крест, серый и не такой уверенный, ниже остальных, из-за чего все они выстраивались в почти ровную линию. И именно эту линию девушки и соединили какими-то причудливыми узорами.

— Знаешь, что это? — Кивнул Аяр на символ.

— Знаю, кто знает, — ответил ему.

На диван мы покосились одновременно. Одновременно же и решили:

— Завтра.

Переглянулись и решили никак это не комментировать.

Аяр легко поднялся на ноги, прошёл к дивану и… и вот тут ему понадобилась помощь, потому что Давина со Снежинкой переплелись настолько плотно, что расплести их самостоятельно он бы не смог.

— Может, так оставить? — Предложил ему, когда попытки обойти диван и разлепить их с другой стороны провалились.

Верховный в ответ наградил меня очень выразительным взглядом. И не нужно быть гением, чтобы понять его значение.

И только-только он склонился над своей невестой, намереваясь ту просто поднять на руки и унести, как Снежинка завозилась сама. А вслед за ней и Давина.

Наверно, я всё же идиот, потому что в этот самый момент почувствовал себя вором, пробравшимся в правительственную казну и понявшим, что его вот-вот поймают с поличным.

Но они, не просыпаясь, лишь только обнялись ещё крепче. В итоге голова Снежинки оказалась у Давины на груди, а её — на голове Снежинки. И руки-ноги, переплетённые друг с другом.

— Кажется, это бесполезно, — хмыкнул я, кажется, достаточно громко, потому что только успокоившаяся Давина чуть повернула голову, приоткрыла сонные глазки и расфокусированно взглянула на меня снизу вверх.

— Привет, — прошептала с лёгкой улыбкой нашкодившего кота.

— Привет, — отозвался я и присел около диванчика, — пошли-ка спать, моя невыносимая ведьма.

— Чего это невыносимая? — Слабо возмутилась она, подавляя зевок. — Очень даже выносимая. Можешь проверить.