Его невыносимая ведьма (СИ) - Гордова Валентина - Страница 18

— Яд, что убивает одной каплей? — Со священным ужасом очень тихо предположил Ирвис, едва ли не с благоговением глядя на пузырёк у себя перед лицом.

У него даже рука дёрнулась по направлению к нему, но в последний момент воин удержался и спрятал стиснутый кулак за спину.

— Хуже! — Громко прошептала я, делая большие и страшные глаза. А затем опустила руку, выпрямилась и спокойно пошла дальше, через плечо бросив: — Любовное зелье.

Нет, ну а что? Инте полезно будет. И вообще, нужен не тот, кого Ирвису не жалко, а тот, кто Инту на дух не переносит. Она за ним с признаниями в любви, а он её посылает. Будет уроком маленькой мерзавке.

Ирвис меня догнал только шагов через семь, пристроился рядом и явно хотел что-то сказать, но я спросила первая:

— А как Акар к Инте относится?

Знаю, что он её выгнал, но на этом всё. Может, у него там давняя несчастная любовь. Гадость, конечно, и мне бы этого искренне не хотелось, но как вариант имеет право на существование.

Хотя, ладно, это слишком жестоко по отношению к бедному Акару. А вот к какому-нибудь Ридэну…

— Знаешь, мне жутко становится, когда ты вот так смеешься, — признался Ирвис, подозрительно на меня покосившись.

— Не боись, своих не кусаю, — хмыкнула ему в ответ, — так что там насчет Акара?

Судя по взгляду Ирвиса, он сомневался не только в том, рассказывать ли мне что-либо, но ещё и в моих умственных способностях.

Но всё же ответил. Выбора-то всё равно у него особо не было.

— Я в его личные дела, конечно, не лезу, но точно могу сказать, что потеряв его доверие однажды, вернуть его обратно уже невозможно. Инта господину ни один раз врала, об этом все, да и он сам, хорошо знали. Но тут всё зашло дальше обычного, она в их отношения втянула постороннего, да ещё и руками Акара пыталась избавить от неугодной ей служанки. Себя он дурачить ей позволял, на многое закрывал глаза, но издевательств над посторонним терпеть не стал. Да и, если честно, давно надо было. Это она при господине себя ещё смирно вела, а как он за порог, так она и начинала чудить.

— Например? — Это, конечно, не моё дело, но всё же интересно!

А Ирвис только и рад поболтать. Больную тему, похоже, задели, потому что он тут же фыркнул и с эмоциями охотно рассказал:

— Прислугу эксплуатировала так, что волосы дыбом встают. По хранилищу ползала, всё родовые артефакты на себя примеряла. Подруг своих водила, друзей, алкогольные запасы господина опустошала, а у него там такие вина, что и триста лет хранения насчитывают. Хм, насчитывали. Деньги его она тратила вообще бессовестно, всё у лучших швейных дел мастеров наряды себе шила. Днём могла в ресторане с каким- нибудь эором сидеть и глазки ему строить, а вечером неизменно к господину приползала, как змея. В общем, хорошо, что вышвырнул он её. Да и ты, вроде как, неплохая айрина. Откуда любовное зелье варить научилась?

Вот последние слова меня несколько удивили. Как так вышло, что разговор с бывшей Акара свёлся ко мне?

— Ведьма я, — мрачно заявила Ирвису, — и я не с Акаром.

Он в ответ очень-очень странно на меня посмотрел, одновременно с удивлением и лёгким снисхождением, но говорить что-либо не стал, потому как мы уже, вроде как, пришли.

Противные громкие крики стали слышны ещё до того, как мы вышли к постовым и Ирвис обменялся недовольными взглядами с двумя стоящими тут воинами.

— Риг, Моэр, это Давина и сейчас она будет спасать нас от увольнения.

Я вот лично плохо понимала, как именно буду это делать. И Ирвис, поймав мой непонимающий взгляд, вздохнул, криво улыбнулся и пояснил:

— Просто нас за убийство айрины точно уволят.

А, ну да, а если её сейчас убью я, то этой троице ничего не будет. Ну да-да, очень справедливо.

— Никого я убивать не собираюсь! — Праведно возмутилась я под их заинтересованными взглядами, всунула Ирвису в руку колбочку и пошла к воротам, за которыми возвышалась величественная фигура… ну, Инты, нужно полагать, ибо кроме неё там больше никого не было.

Ну, что могу сказать… она красивая. Очень красивая. Из породы «дорогих», когда с рождения им достаются и безупречные фигуры, и красивые черты лица, и прекрасные волосы, и вообще полный комплект всех замечательностей.

Инта это хорошо понимала. И не считала нужным скрывать. И чем ближе я к ней подходила, прожигаемая брезгливым взглядом, тем ущербнее себя ощущала.

Просто сейчас передо мной было всё, что только можно пожелать: роскошные блестящие волосы, густой копной спадающие по самую талию; гордое величественное выражение безупречного, умело накрашенного лица; безукоризненно-прекрасная фигура, подчёркивающаяся чёрным блестящим платьем с узкой заниженной талией и глубоким «острым» вырезом.

Вот просто мечта, а не айрина.

— А ты ещё кто такая? — Громким, но спокойным, малость повелительным и презрительным голосом спросила она, когда я приблизилась к ней достаточно, чтобы услышать.

И всё волшебство её образа мигом схлынуло, оставляя после себя всего одну мысль: стерва. Вот как есть.

— Привет, — улыбнулась я ей, проигнорировав вопрос, подошла к воротам и, помедлив мгновение, открыла калитку.

Вот только защитный купол никуда не делся, продолжив чуть мерцать в лучах Утренней звезды. И Инта на меня смотрела так, будто я только что доказала ей свой невеликий ум.

Ну ничего, я-то знаю, что ум у меня очень даже великий, а мнением окружающих никто не интересовался.

Обернувшись к внимательно за мной следящему Ирвису, без лишних слов взглядом попросила его убрать защиту и пропустить Инту.

— Не могу, — развёл он руками ничуть не виновато.

Взгляд мой из просящего мгновенно стал требовательным, а затем и предупреждающим.

— Я ведь и сама могу, — честно поведала ему со всей своей серьёзностью, — а тебе потом Акар голову оторвёт.

Ирвис метнул взгляд за мою спину на удивленно кашлянувшую Инту, затем с искренним негодованием посмотрел на меня. Скривился, скрипнул зубами, но рукой махнул и защиту убрал.

— Умница, — улыбнулась я ему и обернулась к айрине.

Которая, не будь глупой, уже змеёй скользнула внутрь, оказавшись слишком близко ко мне, меня же внимательно и рассматривая. Преимущество в росте только ещё больше добавляло ей самоуверенности.

Но ничего, и не с такими работали.

— Чаю? — Обворожительно улыбнулась я ей и сделала широкий жест в сторону небольшого домика, отведённого, нужно полагать, как раз для воинов.

Шестнадцать

Давина

Бывают дни, когда у нас плохое настроение. Жизнь тогда кажется нам серой, унылой, безрадостной. Нас раздражает всё вокруг, каждая мелочь.

Бывают дни, когда у нас хорошее настроение. И тогда нам хочется обнять весь мир, чтобы каждый вокруг почувствовал и разделил наше счастье.

А бывают дни, когда наше хорошее настроение нам намерено портят. Знаете, говорят всякие гадости и делают мерзости, постепенно стирая улыбку с наших лиц.

Инта была той самой айриной, что шаг за шагом, слово за словом целенаправленно портила моё настроение.

Намёки на мой убогий, мягко говоря, внешний вид я стерпела с завидным достоинством, с улыбкой заметив, что у меня хотя бы с самомнением полный порядок, в отличие от некоторых. Инта или оказалась слишком скудоумной, или же просто проигнорировала мой выпад, но следующим её шагом было перечисление собственных достоинств.

Она у нас и умница, и красавица, и родословная хорошая, и приданое богатое. Мечта, а не айрина.

— А я ведьма, — скромненько улыбнулась я, за чашкой чая пряча свой безрадостный оскал.

Инта презрительно скривила алые губки, беззвучно поводила ложечкой по дну чашечки, элегантно подхватила её двумя пальчиками за ручку, поднесла к лицу и осторожно помакнула губки.

Я бросила взгляд в сторону маячившего за окном Ирвиса. Тот в ответ мне кивнул. Надеюсь, что мы поняли друг друга и за то время, пока мы шли к домику, он успел влить зелье ей в чашу. Ещё больше надеюсь, что чаша действительно была её.