Вот это сноб! - Киланд Ви - Страница 29

Мать. Моя мама. Хрупкая, она лежит на больничной постели и пытается делать вид, что у нее все замечательно.

«Какого черта?»

Я побежал быстрее.

Татуировка-перышко на ступне Сорайи.

Женевьева сидит на краю моего рабочего стола.

Лиам бежит рядом со мной на соседней беговой дорожке.

Я повернул голову влево. Долбаный Лиам бежал рядом со мной. Видение было настолько ясным, что на долю секунды я действительно подумал, будто это он.

Когда я наконец остановился, оказалось, что я бежал очень быстро, и мне потребовалось пять минут, чтобы выровнять дыхание. Нагнувшись вперед, упершись руками в колени, я задыхался. Пот тек отовсюду. Я крепко зажмурился. «Черт. Черт. Черт». Почему, когда все наконец начало казаться таким простым, это все внезапно стало сложным?

В ту минуту я понятия не имел, что это чувство предвещало грядущие события.

Я никогда много не пил, никогда не принимал наркотики. Секс был единственным моим грехом. В стрессовой ситуации я нуждался в нем еще сильнее. Как наркоман.

Я понимал, что мне не следует думать о том, как трахнуть Сорайю по дороге на прощание, но поделать с собой ничего не мог. Она выглядела совершенно сногсшибательно в этом ее маленьком черном платье. Она собрала волосы в высокую прическу, хотя я знал, что ей это не нравится. Вероятно, она снова почувствовала потребность спрятать цветные кончики. Будь я проклят, если эта редкая уязвимость, которую она демонстрировала, не вызывала во мне еще более сильное желание затрахать ее до потери чувств. Стекло между нами и водителем было полностью закрыто, и это тоже не помогало. Соблазн усадить Сорайю к себе на колени с каждой минутой становился все сильнее.

Должно быть, она читала мои мысли.

– У тебя такой вид, Морган, словно ты хочешь на меня наброситься.

– Ты перестанешь меня уважать, если я скажу тебе, что, несмотря на конечную цель нашей сегодняшней поездки, я могу думать только о том, как я стяну с тебя трусики и ты кончишь, глядя мне в глаза?

– Я уже в курсе, что ты похотливый ублюдок. Так что это меня не удивляет. Но, возможно, для тебя это будет новое дно, – пошутила она.

– Тебе предстоит еще кое-что обо мне узнать… Когда я в стрессе, я становлюсь особенно одержим сексом. Он отвлекает меня от того, что меня беспокоит. Это единственное, что помогает, правда.

– Понятно. Вам нужнамоя помощь, мистер Морган?

– Не называй меня мистером Морганом, если только ты не согласна. Потому что в этом случае я буду более чем счастлив посадить тебя ко мне на колени прямо сейчас. Мы могли бы поиграть в эту игру, если хочешь. – Мои мысли зашли еще дальше, когда я завороженно смотрел на ее приоткрытые губы. – Боже, я хочу дать тебе в рот прямо сейчас.

Сорайя как будто поерзала на сиденье.

– Сейчас?

– Да. А потом спуститься вниз. Мы можем представить это как вариант заедания стресса.

Сорайя расхохоталась.

– Рад, что тебе это кажется смешным, потому что я в десяти секундах от того, чтобы зарыться лицом в твою «киску» под этим платьем.

– Мы не можем этого сделать. Мы подъедем к похоронной конторе с минуты на минуту.

Моя рука скользнула ей под платье, погладила бедро.

– Можем, если мы решим опоздать, – сказал я хриплым от желания голосом.

– Ты серьезно?

Вместо ответа я снял трубку внутреннего телефона и обратился к водителю:

– Луис, мы еще не совсем готовы к посещению погребальной конторы. Нам бы хотелось, чтобы вы немного поездили вокруг. Возвращайтесь на это место примерно через полчаса.

– Без проблем, мистер Морган.

Сорайя закусила губу и покачала головой, не веря своим ушам. И от этого мой член налился еще сильнее. Я не мог появиться с эрекцией на траурной церемонии. Поэтому проблему следовало немедленно решить.

Спина Сорайи прижималась к кожаному сиденью. Подняв ее платье, я опустился перед ней на колени и развел в стороны ее ноги. Медленно стягивая с нее зубами кружевные тонги, я почувствовал языком влажность материала.

«Черт подери, она же совсем мокрая».

Ее ягодицы дернулись подо мной, и я не стал тратить минуты даром. Мой язык медленно заскользил вверх и вниз по ее «киске». Я работал не кончиком, а всей длиной языка, пробуя ее на вкус, останавливаясь только для того, чтобы пососать ее клитор. Для меня она еще ни разу не была такой влажной. Никогда.

Сорайя запустила длинные ногти мне в волосы и потянула. Мой рот был занят ее возбуждением до тех пор, пока я не решил, что дольше терпеть не могу. Мои пальцы скользнули в нее, задвигались вперед и назад, а я заглянул в затуманившиеся глаза Сорайи.

– Мне правда надо тебя трахнуть.

– Да, пожалуйста… – пробормотала она.

«Ох, я могу определенно привыкнуть к мольбам Сорайи Венедетты».

Расстегнув молнию на брюках, я позволил им упасть до колен, а потом переместил Сорайю так, чтобы она оказалась сверху. Кожа сиденья была подо мной холодной. Спустя секунды она опустилась на мой член, и я закатил глаза.

Ее платье поднялось до талии, голый зад сверкал в окне лимузина, когда она двигалась вверх-вниз, а я смотрел ей в глаза. Ощущение погружения в нее было таким же невероятным, каким я его себе представлял. Я не смог удержаться и вытащил шпильки из ее волос, испортив ее высокую прическу. Как и перед званым вечером, она не запротестовала. Я знал, что она все равно не любит собирать их наверх. Волнистые пряди упали вниз, пока она трахала меня.

Мы уже занимались с ней сексом, но предыдущие опыты казались нежными по сравнению с этим соитием в лимузине. Этот секс был более грубым, более плотским и более чистым. Ничем не замутненное трахание в его лучшем виде.

Сорайя сдавленно застонала, и я кончил. Такого яростного оргазма я даже вспомнить не мог. Каким же наслаждением было выпустить напряжение, копившееся весь день. Ничто – даже изматывающая тренировка – не смогло успокоить меня так, как близость с Сорайей. К тому же смерть Лиама стала суровым и болезненным напоминанием о том, что я смертен, и о том, что важно. Жизнь просто слишком коротка, чтобы не трахаться вот так все оставшееся время.

– На кого мы оба с тобой теперь похожи, – заметила Сорайя, слезая с меня.

– Клянусь богом, Сорайя, я еще никогда не видел тебя такой красивой. – Это было правдой. Ее лицо раскраснелось, волосы растрепались. Чистая радость перед лицом смерти. Я был так благодарен Сорайе за то, что мне не придется провести этот вечер в одиночестве. Я был благодарен за то, что жив.

Она вытащила из сумочки пудреницу и посмотрелась в зеркало.

– Я выглядела как княгиня Грейс, а теперь выгляжу как Розанна Розанаданна4.

Я фыркнул от смеха.

– И мне это нравится, черт подери.

Я попросил Луиса остановиться возле универмага «Мэйси», чтобы Сорайя смогла воспользоваться дамской комнатой, привести в порядок волосы и купить новые трусики. Мы официально опаздывали на прощание с Лиамом.

Когда лимузин остановился возле похоронной конторы, уровень моей тревоги снова взлетел до небес. Со-райя, волосы которой теперь были собраны в низкий «конский хвост», погладила меня по спине и сказала:

– Все будет хорошо.

«Слава богу, она здесь, со мной».

Мне было не только тяжело видеть мертвое тело Лиама. Мне предстояло впервые за долгое время оказаться лицом к лицу с Женевьевой. Хотя, вероятно, самым болезненным было то, что происходившее напоминало мне о том, что я в последний раз был в похоронном зале, когда умерла моя мать.

У дверей выстроилась очередь, море черных костюмов и платьев. Старые богатые представители верхушки манхэттенского общества обсуждали портфели акций, хотя им следовало бы немедленно заткнуться. Я не мог видеть людей, стоявших впереди меня. Более того, мне не хотелось видеть то, что находится внутри. Мне хотелось вернуться домой, в безопасное место внутри Сорайи.