Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Покажи мне бостонское небо (СИ) - "Diamond Ace" - Страница 5


5
Изменить размер шрифта:

И если то, о чем я прошу, не сделаете вы, это сделаю я. Самое подходящее время - канун Нового Года. Пришло время чего-то большего. И, казалось бы, я обрываю последнюю нить, связывающую нас с вами, Аннет. Но это самообман. Вы хотите идти за мной. У вас нет никакого выбора. Полиция вам не поможет. Меняются полюса… Вам страшно осознавать, что у вас ничего не осталось. Вы уверяли меня в ином, но я опустил эти ваши измышления, доказывая теперь обратное. Я знал к чему все идет.

В канун Нового Года я буду наблюдать за вами. Если вас не окажется в больнице, там непременно окажусь я. Но что если я усугублю положение Дорис? Не убью, но заставлю еще больше страдать? Я советую вам тщательно поразмыслить над моим предложением, миссис Лоутон.

Electa una via, non datur recursus ad alteram…*

Искренне ваш, Эйс.

Electa una via, non datur recursus ad alteram… *- избравшему один путь, не разрешается пойти по другому.

31 декабря, 1973 год. Штат Мэн. Льюистон.

Региональный медицинский центр Святой Марии.

Сидя рядом с палатой матери, Аннет пыталась унять дрожь. Сама же больница, из места, где людям спасают жизнь, превратилась в развлекательный центр. Пьяные врачи и медсестры. Свободно перемещающиеся больные, которым прописан покой.

Новый год… в месте, где поводов для радости едва ли наберется и пара.

Двое из персонала в обнимку удалились в туалет, поддерживая друг друга за талию. Где-то послышался сигнал, скорее напоминающий мышиный писк, нежели тревожный рев, сообщающий о том, что в палате номер N стало совсем худо больной X. Дежурный врач, подпирая стенку и запинаясь о совершенно, по его мнению, неровный пол, устремился к месту тревоги.

Новый год… у людей, которые не имеют права отмечать его, взяв ответственность за тех, кто в любой момент может покинуть “место торжества”.

Шум, заполонивший больничные коридоры, разбавлялся треском старого телевизора, у которого собрались несколько стариков. Праздничные программы прерывались в связи с непогодой, столь редкой гостьей всего штата. Температура воздуха опустилась до “минус двадцати”. Стеной валил снег, порывы ветра сбивали с ног. Некогда мокрый асфальт превратился в каток, на котором каждый желающий мог оставить отпечаток нетрезвого тела.

Новый год… даже у природы, которая решила внести свои коррективы в многолетний уклад климата восточного побережья.

- Пора, Аннет… - обернувшись, и едва не задохнувшись от внезапного появления “покорного слуги”, миссис Лоутон долго вглядывалась в лицо своего “наставника”.

Минута устрашающего молчания. Жалкие попытки собраться воедино. Дыхание постепенно выровнялось, но ритм сердечного биения в данную секунду превышал обыденный в разы.

- Эйс, вы не будете против, если я задам один вопрос?

- Дерзайте, Аннет. - И вновь не видно лица. Тот же шарф, та же шляпа. Лишь приглушенный сладкий баритон.

- Что вам от меня нужно?

- Я хочу, чтобы вы кое-что поняли. Идемте.

Поднявшись, Аннет обнаружила, что ноги ее почти не держат. Войдя в палату, Эйс сел в кресло для посетителей, находящееся в углу комнаты. Свет они не включали. Аннет подошла к матери.

- Разбудите ее. Она имеет право знать. Но дело даже не в этом. Бедная Дорис обязана сказать вам кое-что на прощание.

Миссис Лоутон провела рукой по плечу матери. Та, по-прежнему находясь в объятиях Морфея, некоторое время всматривалась в лицо дочери, то ли не признавая, то ли, собираясь с мыслями.

- Аннет… Почему ты одна? И почему все кричат? Они мешали мне засыпать. - Голос Дорис напоминал шорох осенней листвы.

- Мама… - и больше никаких мыслей.

- Доченька, я не знаю, зачем ты здесь, но они ужасно со мной обращались. Когда я отказывалась пить лекарства, Доктор Чайлд выключал аппарат, который помогает мне дышать. Лишь когда я поднимала руку в знак согласия, он возвращал мне “легкие”.

Слезы текли сами собой. Никакое сердце не способно выдержать таких материнских мучений.

- А когда я просила медсестру помочь мне встать, она говорила, чтобы я закрыла свой поганый рот. И тогда я ходила под себя. Узнавая о том, что моя постель мокрая, доктор Чайлд бил меня полотенцем.

Разрывающая нутро пустота. Она растет и растет. Вселенское горе, восполняющее Аннет, вот-вот найдет выход в эвтаназии.

- Мамочка… Я… Я просто хочу сказать тебе, что люблю тебя, и… не хочу, чтобы ты так страдала. - В коридоре послышались крики. Все находившиеся у телевизора, вели обратный отсчет: “Десять! Девять! Восемь!”

- Мама, видит Бог, я не хотела. Но так и впрямь будет лучше для всех… - голос утопал в рыданиях.

“Семь! Шесть! Пять!”.

Аннет упала на пол. Рука потянулась за шнуром, который, питаясь от розетки, подавал жизнь в тело Дорис.

- Эйс! Я не могу!!!

- Сделай это, Аннет!

- А потом доктор Чайлд ударил меня по лицу…

“Четыре! Три!”

- Я прошу, не заставляй меня, я люблю ее….

- Давай же!

- Медсестра плевала на меня, когда…

- Господи, Эйс…

- Выдергивай шнур!

“Два! один!”

Щелчок. Минута. И только прерывистый писк монитора, который смешивался с плачем Аннет, бросившейся на грудь покойной матери. Эйс нажал кнопку вызова врача. Последнее, что слышала Аннет: “Вызывайте полицию! Она убила ее!”.

Эйс. Не в памяти, но на губах.

Джейсон отошел в сторону. Чего и следовало ожидать. Но не только потому, что я его запугал. У его отца начались проблемы. Семья - это изолированная физическая система. Видимо, когда мистер Лоутон изо всех сил пытался превратить мою мать из бутылки в настоящую леди, он не учел один простой закон: энергия в замкнутой системе сохраняется с течением времени. Только передается от более нагретого тела к менее нагретому, пока система не придет в равновесие. Уровень порока в жизни моей матери, на момент появления в нашем доме Лоутона старшего, зашкаливал. Потому отец Джейсона просто не мог остаться тем, кем он был раньше.

Он начал пить. Нет, то были не двухнедельные запои, сопровождавшиеся побоями или скандалами. Тогда, что в этом странного? Человек, не выпивавший никогда в жизни, не может уснуть без бутылки пива, или бокала вина. Костюм мистера Лоутона потерял былую безупречность, а зубная щетка все чаще оставалась на раковине, нежели в специальном стаканчике. Но мне в тот момент не было до него дела, ибо в поле моего зрения находилась лишь великолепная Аннет. Юная Аннет, начавшая цвести средь Бостонской весны. Она, как некогда и я, страдала от “отцовской чехарды”. Ее мать не любила стирать одни и те же носки, готовить одни и те же любимые блюда своим женихам. Глаза Аннет напоминали те, что я видел каждое утро в отражении в ванной комнате. Жаль, но мне придется их завязать.

Меня начинало тошнить от волнения при мысли о том, что я прикоснусь к ее губам. Проведу по ним пальцем.

Голова кружилась, пульс учащался. Когда убиваешь человека, ты обязан сохранять ясную голову и полное спокойствие. Рука должна быть подобна деснице хирурга. Но представляя Аннет, беспомощную и готовую на все, ради того, чтобы еще хотя бы раз увидеть свою недрагоценную мать, я чувствовал как сердце покидает свое место.

Весь день я готовился к долгожданной встрече.

Повязка.

Нож.

Парфюм мистера Лоутона.

И тетрадный лист, на котором изображены два невысоких дерева, склонившихся под порывами ветра в одну сторону. В правом верхнем углу нарисован компас, который указывает на восток. Туда, где восходит солнце. В самом низу подпись: “Ты учишь орла летать”*.

Вечером Аннет отправится на прогулку со своей школьной подругой Мириам. Они прощаются около пекарни “Дядюшки Морриса”. После чего Аннет предстоит десятиминутная прогулка в одиночестве через парк “Савин Хилл”, прежде чем она окажется дома. Там я и буду ждать ее. Трястись и изводить себя вопросами.