Третий (не) лишний (СИ) - Серпента Евгения - Страница 10

Почему-то им в голову не пришло, что Антон вечером и утром мог наблюдать за ними через интернет. А он говорить им об этом не собирался. Слушал, отвечал на вопросы, задавал свои, выжидая момент, чтобы сделать первый выстрел.

- Увеличиваешь сиськи и письки? – поинтересовался он с невинным выражением лица, когда Денис сказал, что работает в клинике пластической хирургии.

- А тебе нужно письку увеличить? – тот с готовностью проглотил наживку. С такой нарочитой готовностью, что Антон подумал: ого, бро, да ты не так уж и прост.

- У меня все в порядке, - улыбнулся он и покосился на Яну, которая посматривала то на одного, то на другого. – А у тебя?

Это было грубо, но это был вызов. Очевидный для всех, кто наблюдал за ними. Очевидный, в первую очередь, для Яны. Это было понятно по легкому румянцу на ее лице и затуманенным глазам.

- Ты не в курсе, что размер не имеет значения?- прищурился Денис.

- Видимо, это придумал в свое утешение мальчик-с-пальчик.

- Умеючи и пальчиком можно творить чудеса. Яна, а ты что скажешь?

- Пока еще ничего.

Судя по тому, как она вздрогнула, явно потеряла нить разговора и последние реплики не услышала. Потому что думала о другом. И Антон даже догадывался, о чем именно. Но получилось очень четко в тему. Ну еще бы! Что ты можешь сказать пока… о нас.

Антон говорил спокойно, с ленивым прищуром, а вот Денис, похоже, начал заводиться. Или это только показалось? Внешне он тоже был вполне так невозмутим и ироничен. А внутри? Не слишком ли он его разозлил? Яна-то попалась, без сомнения, но ему нужна была поддержка обоих, иначе никакого смысла. Стоило немного сбавить обороты.

Им настоятельно рекомендовали провести первый день вместе, не расходясь по своим комнатам. Да их и просить не надо было. Каждый не хотел оставлять Яну наедине с соперником, выходили из гостиной только в туалет в холле. И вот этот объект Антона интересовал, пожалуй, больше всего. Если не считать, конечно, технических моментов. Угол наклона камер, зоны покрытия и перекрытия, мертвые зоны. Микрофоны. И все складывалось более чем удачно. Он даже поверить не мог, чудился какой-то подвох. Но иногда, как говорится, банан – это всего лишь банан.

Они помогли Яне приготовить обед, потом помыли посуду и снова вернулись в гостиную. Пикировка продолжалась, хотя уже и не такая топорная, гораздо тоньше. Яна больше слушала, чем говорила, но если уж подавала реплику, то это всегда была подначка, поощрение. Антон никак не мог понять, играет ли она на камеру или всерьез стравливает их между собой, получая от этого удовольствие. И это раздражало.

Время подползало к ужину, и надо было решаться. Или сейчас, или никогда. В конце концов, чем он рисковал? Либо они согласятся, либо откажутся. Хуже другое – если он ошибся в расчетах по поводу камер и микрофонов. Но это маловероятно. И будет означать, что как профессионал он никуда не годится. А значит, сам себе злобный Буратино. И их с собой утопит? Ну… что делать, жизнь жестока, а халявная хлорка не всегда творог.

Яна и Денис накрывали в гостиной на стол, а он зашел в туалет, отмотал от рулона кусок бумаги и написал маркером: «Вернусь и скажу важное. Не смотрите на меня!!!» Маркер в карман, обрывок в кулак. Встал в дверном проеме гостиной, прямо в слепое пятно под камерой, развернул свой лозунг на уровне груди и сказал:

- Ян, ты чего на обед такого наготовила? С толчка не могу слезть. Сейчас опять побегу.

Вода дырочку всегда найдет. Нет такого запрета, который никто бы не нарушил. Даже если наказание за это – смертная казнь. Иначе никого не казнили бы, правда?

А в результате мы соперники в отношении к женщине и союзники в неком противоправном деянии. Которое вполне можно квалифицировать как мошенничество, совершенное группой лиц по предварительному сговору. Ну и нафига, спрашивается? Хороший вопрос.

Из-за денег? Деньги лишними не бывают. Хотя если на этом поймают, штраф составит сумму, превышающую максимально возможный заработок на этом проекте. Не считая суперприз, конечно, только за двенадцать дней. Тем более заработок этот предстоит поделить на троих.

Удовольствие сломать систему? Есть немного, но это какое-то подростковое бунтарство, по большому счету, бессмысленное. Мы, вроде, уже вышли из этого возраста. Тогда что? Произвести впечатление дурным гусарским шиком?

Или все гораздо проще? Теперь мы не просто два мужчины и одна женщина, по воле случая оказавшиеся в закрытом помещении. Мы сообщники в преступлении, и это связывает нас гораздо крепче, чем банальное желание секса. Более того, еще сильнее подстегивает это самое желание. И означает, что наши отношения продолжатся и за пределами этого дома. Хотя бы уже только для того, чтобы разделить заработанные деньги. И не только – но лишь для одного из нас двоих.

Как бы там ни было, мы все на это подписались. Три долбанных мушкетера. Хотя трудно сказать, сложилось бы все, если б не Янка с ее таблетками от поноса. И главное, таким ангельским голоском, прямо мать Тереза: «Антон, может тебе имодиум дать?»

Ну а теперь уже смысла нет рефлексировать, нужно это было или нет. Теперь только вперед.

А вечером мы устроили танцы. Вот еще один способ обойти систему. Без рук, говорите? Ну, немножко с руками, но очень прилично. И никакого преимущества ни одному из нас. Как выяснилось, мы оба немного занимались в детстве, только я бальными, а он спортивными. Поэтому, в принципе, оказались на равных. Но с Яной, хоть она была гибкой и пластичной, танцевать оказалось непросто. Идеальная партнерша подчиняется, не задумываясь, на уровне инстинкта. Нет, на ноги она не наступала, коленками не задевала, но чувствовалось… не знаю, сопротивление, что ли? Напряжение? И только когда я позволил ей вести, подстраиваясь под ее движения, все волшебным образом изменилось.

Интересно, с ней и в постели так? Еще сильнее захотелось это проверить.

От нее просто обалденно пахло. Очень тонкий легкий аромат всякой парфюмерии: духи, дезодорант, шампунь. Почти неслышно, фоном, который оттенял ее естественный запах - чистой кожи, свежего пота. Но главное – тот особый запах возбуждения, желания. И вовсе не обязательно женщину раздеть, чтобы его почувствовать. Но если почувствуешь, уже трудно думать о чем-то другом. Особенно когда под руками ее талия, плавно и круто переходящая в бедра. Не слишком широкие, не слишком узкие – в самый раз. И так сложно удержаться, чтобы рука не съехала ниже приличного для танца.

На следующий день нас должны были отправить куда-то за пределы дома. В какое-то интересное место. Всех вместе, на целый день. Разумеется, под постоянным прицелом камеры. И выбирать это место из нескольких предложенных вариантов будет Яна. Очень интересно, куда она нас загонит.

Вода дырочку всегда найдет. Нет такого запрета, который никто бы не нарушил. Даже если наказание за это – смертная казнь. Иначе никого не казнили бы, правда?

А в результате мы соперники в отношении к женщине и союзники в неком противоправном деянии. Которое вполне можно квалифицировать как мошенничество, совершенное группой лиц по предварительному сговору. Ну и нафига, спрашивается? Хороший вопрос.

Из-за денег? Деньги лишними не бывают. Хотя если на этом поймают, штраф составит сумму, превышающую максимально возможный заработок на этом проекте. Не считая суперприз, конечно, только за двенадцать дней. Тем более заработок этот предстоит поделить на троих.

Удовольствие сломать систему? Есть немного, но это какое-то подростковое бунтарство, по большому счету, бессмысленное. Мы, вроде, уже вышли из этого возраста. Тогда что? Произвести впечатление дурным гусарским шиком?

Или все гораздо проще? Теперь мы не просто два мужчины и одна женщина, по воле случая оказавшиеся в закрытом помещении. Мы сообщники в преступлении, и это связывает нас гораздо крепче, чем банальное желание секса. Более того, еще сильнее подстегивает это самое желание. И означает, что наши отношения продолжатся и за пределами этого дома. Хотя бы уже только для того, чтобы разделить заработанные деньги. И не только – но лишь для одного из нас двоих.