Королевство Бездуш. Академия - Суржевская Марина "Эфф Ир" - Страница 11

Брин кивнула. Подумала и добавила: «Лучший ученик. Гордость ВСА. Черный сектор».

Я качнула головой. На чаронометре цветов не было, но люди давно условно поделили измеритель на четыре части. Линия поперек, линия вдоль. Первый сектор справа от нуля – желтый. Это те, у кого уровень потенциала от одного до двадцати пяти. К ним отношусь и я. В быту таких величают – желторотики, как воробьи. Мелкие пташки, но полезные. Дальше зеленый цвет, это уже сильные заклинатели с потенциалом до пятидесяти. Красный – у тех, кому посчастливилось родиться в семье с безупречной родословной и настолько чистой кровью, что потенциал оказался почти неразбавленным. Ну, а черные… Черные – это Неприкосновенные. И среди них встречаются заклинатели с уровнем, близким к «нулю с другой стороны». Полный оборот стрелки чаронометра. Невероятный резерв.

Мне стало не по себе. Я надеялась, что столкнусь с кем-нибудь попроще.

«Ты сказала, что с ним что-то случилось. Месяц назад…»

Брин покосилась на сестру, но та по-прежнему вздыхала и общалась с внутренней пустотой. Госпожа Брук отложила книгу и принялась быстро усеивать строчками длинный свиток. На студентов она не обращала никакого внимания. И соседка сдалась.

«Состязание. Он проиграл. Никто не знает причину. В. никогда не проигрывал. Ни разу. Все говорят… Но никто толком не знает».

Брин многозначительно подняла брови, потом нахмурилась, перевернула перо и быстро смахнула пушистым кончиком написанное. Буквы ссыпались с листа и растаяли. В отличие от моего, у соседки перо было зачарованным.

И еще она явно не желала, чтобы о нашем разговоре кто-то узнал. Интересно почему? Этот Вандерфилд так запугал студентов, что о нем даже сплетничать не желают?

Соседка облизала губы, глянула по сторонам. Придвинулась ближе и торопливо вывела:

«Лучше с ним не связываться».

И снова смахнула строчку. Я вздохнула. Хотела бы я не связываться. Да только – уже.

«Я всего лишь поломойка. Он меня и не заметит!» – вывела я коряво, и моя собеседница хмыкнула. Качнула головой.

«Не влюбляйся в него! Это плохо кончится. Для тебя!»

Я изумленно глянула на Брин. Она что, шутит? Но та и не думала смеяться, круглое лицо было серьезным и расстроенным.

«Он что же, может ко мне… меня…»

Я запнулась, не зная, как спросить. Брин фыркнула, глянула выразительно на мое платье.

«Конечно, нет! В. не связывается с такими, как мы. Никогда. Неприкосновенные нас презирают. Но…»

Она поджала губы. Помедлила, размышляя.

«Он… такой…»

Я глянула вопросительно.

«Девушки влюбляются…»

И тут же смахнула, не успела я толком увидеть написанное.

Я хотела еще спросить, но в это время остановился метроном и по коридорам разнесся звон колокола, извещая об окончании странного урока.

– Получилось! – жарко выдохнула Шелли, распахивая глаза. – Брин, я погрузилась! Спасибо, святой Фердион! Наконец-то! А ты, Тина? Тебе удалось?

– Не сегодня, – протянула я, и девушка сочувственно развела руками.

– Ну да, с первого раза не выйдет. Я вот уже сколько мучаюсь!

– Ты непоседливая и слишком любишь болтать, – шикнула Брин. – Потому и мучаешься!

Шелли не обиделась и бросилась обнимать сестру. Похоже, для нее сегодняшний урок оказался удачным. Я же задумчиво убрала в сумку тетрадь.

– Знаешь, Тина, – вырвавшись из жарких объятий близняшки, негромко произнесла Брин. – Купи себе зачарованное перо.

Глянула многозначительно, и я покраснела. Но девушки уже неслись к выходу.

Глава 5

Вслед за сестрами я вывалилась в коридор и столкнулась с невысоким худощавым парнем. Длинные каштановые волосы на его голове блестели от липкого геля, похоже, студент их тщательно укладывал. Также глянцево отсвечивали чрезмерно начищенные ботинки. На парне красовалась мужская форма академии – черные брюки со стрелками, белая рубашка, строгий удлиненный жилет со знаком ВСА и желтый шейный платок. Насколько я поняла, это означало первый год обучения. Голубые глаза смотрели строго.

– Ты Аддерли? – уточнил он, и я кивнула. – Иди за мной.

– Но у меня урок!

– Иди за мной живо!

Развернувшись, студент направился к уже знакомым мне бесконечным переходам.

– А куда? – очнулась я, устремляясь следом. Мой провожатый важно молчал и я хмыкнула. – Тебе что, ответить трудно? Ладно, скажи хоть, что меня не выгоняют прямо сейчас. Кажется, я пока не успела ничего натворить.

Парень цокнул языком и промолчал.

– Ты глухой? – возмутилась я, и он закатил глаза.

– А ты болтливая не в меру.

– Я просто волнуюсь, – неожиданно призналась я и вздохнула. – Извини.

Он снова цокнул.

– Какой противный звук, – выдала я и зажала себе рот рукой. И увидела, как дрогнули губы парня.

– Учту, – вежливо произнес он.

Я покачала головой. Понятно, что парень из первогодок и весь настолько преисполнен ощущения собственной важности, что чуть не лопается. На мое платье и ботинки поглядывает со снисходительной брезгливостью. Так что спрашивать я перестала, сама узнаю, куда он меня сопровождает.

Мы миновали знакомые переходы и свернули на открытую галерею. За ней коридор стал шире, появились изящные фонтанчики в нишах и бархатные диванчики для отдыха. Я осматривалась с интересом. Может, меня ведут к ректору? Хотя у нее обычный кабинет и вроде бы располагается он на первом этаже. Хотя в ВСА ничего нельзя сказать наверняка.

За очередным поворотом оказалась всего одна дверь, на которой красовалось число «7».

Мой провожатый важно указал на полосатый диванчик возле окна.

– Жди. Тебя позовут.

И удалился, одарив мой наряд еще одним косым взглядом. Я показала в спину мальчишки язык и осторожно присела. Поерзала, устраиваясь удобнее. Ну и куда меня привели?

Беспокойство заставило вскочить. Я прошлась от двери до окошка, полюбовалась на красные клены и очертания Гряды вдали. Темные пики тонули в белесой дымке.

Из Котловины Гряда тоже видна, как и из любой точки города. Но здесь, с высоты, она просматривалась особенно четко, и я на некоторое время застыла, любуясь открывшимся зрелищем. Правда, сейчас меня больше волновало мое будущее и настоящее, так что, потоптавшись на месте, я осторожно приблизилась к темной двери. Прислушалась. Внутри комнаты беседовали двое, голоса были мужские.

– …не кипятись, всему есть разумное объяснение! Ты же знаешь закон сохранения, ничто не приходит и не уходит вовне…

Ответ я не расслышала.

– Это временно! Да, я знаю… Проклятие! Но…

Снова тихий ответ.

– Хорошо, поговорим потом. Где твоя поломойка?

– За дверью, – на этот раз ответ я услышала и отпрыгнула в сторону, изумившись. Как можно было увидеть меня? Ох, это же заклинатели…

Створка распахнулась, едва не припечатав мне нос, и на меня уставились зеленые глаза. Я моргнула. Прошлое и настоящее смешались и переплелись, дробясь на множество картинок и образов. Злое лицо… Обледеневшая река… Куртка… Торчащие иглами пряди светлых волос…

«Забудь меня»…

Передо мной стоял незнакомец из моего кошмара. Тот, из-за кого я упала в реку. Тот, чью куртку сжимала в кулаках, желая ударить красивое лицо ее владельца. Эш Вандерфилд.

Воздух резко закончился, словно я снова провалилась под лед.

Этого не может быть. Этого просто не может быть! Мне не могло НАСТОЛЬКО не повезти! Только не это!

– Эта что ли? Новенькая? Откуда они ползут? – небрежное восклицание второго парня разбило омут осознания, в котором я барахталась, и вернуло на грешную землю. – Вы знакомы, что ли? Смотри, как таращится.

Я медленно перевела взгляд на наглеца, потому что смотреть в бледное лицо Эша Вандерфилда было невыносимо. Его собеседник стоял, привалившись к дверному косяку, и разглядывал меня с ленивым интересом. Высокий плечистый брюнет, красивый и знающий себе цену. Взрослый, на вид лет двадцать пять, значит, тоже выпускник. Аристократ. И, кажется, его я тоже уже его ненавижу.