Мохнатая лапа Герасима - Донцова Дарья - Страница 11

– Спасибо, сама справлюсь, – пробормотала я и кое-как встала.

Голова кружилась, ноги дрожали, перед глазами прыгали черные точки, а в остальном начальница особой бригады чувствовала себя просто замечательно. И хорошо, что организатор игры несколько раз назвала меня Татьяной, я забыла, как меня зовут!

– Команда Иры и тети Тани становятся нашими победителями, – провозгласила Вера, – мы сообщим международной комиссии их имена. Но разве можно оставить лучших игроков без награды?

– Нет! – завопили дети.

– Я тоже так считаю, – обрадовалась Вера. – И вот наш приз! Ирочка, тетя Таня, встаньте в центре зала, вас, наших умниц, должны видеть все-все-все.

Мы с Иришей заняли предлагаемое место. Я вздохнула. Сейчас нам вручат по шоколадке, и можно уезжать. Чтобы я еще раз посетила этот музей! Да никогда. Ни за какие пряники даже мимо не пройду!

– Наш подарок потрясающ! – закричала Вера Дмитриевна. – Бесплатное посещение лабиринтов мозга. Уникальная возможность побродить по извилинам, посмотреть, как они работают, поискать выход из мира мыслей. Эту экскурсию нельзя купить, она дается исключительно в награду. Длится два часа. Эксклюзив!

Ира подняла руку.

– Можно сначала в туалет?

– Конечно, – улыбнулась дама, – дверь слева.

– И мне туда надо, – воскликнула я и поспешила за Ирочкой.

– Тетя Таня, вам хочется по мозгам шляться? – спросила Ира, когда мы оказались вдвоем в сортире.

– Ужас, – выдохнула я.

– Нас отсюда живыми не выпустят, – протянула Ирочка, – эта тетка, как акула! Мимо нее на выход не пройдешь. Но я подумала: в туалете всегда есть окно. И не ошиблась, вот оно, распахнуто. Мы на первом этаже. Уловили полет моей мысли?

– Гениально, – оценила я план Ирины, – не подумала о таком пути отступления.

– А вы пролезете в окно? – засомневалась Ира.

– Не такая уж я и толстая, – парировала я. – Человеческое тело способно сжиматься.

Я подошла к открытому окну, одной рукой уперлась в подоконник и через секунду очутилась на улице.

– Ловко! – похвалила меня Ира, вылезая из туалета. – Я так, как вы, прыгать не умею. Научите?

– Легко, – пообещала я.

Глава 10

На следующий день около одиннадцати мне позвонил Коробков. Беседу он начал с вопроса:

– Ты одна?

– В доме находится Анна Григорьевна, – пояснила я, – остальных нет. Меня она отправила отдохнуть, собирается через час куда-то смотаться. Сейчас я в саду. Погода блеск!

– Отлично, посылаю тебе распечатку записи разговора Льва с Геннадием Бурбонским.

– Значит, Орлов все-таки с кем-то связался! – обрадовалась я. – А ты мне не верил.

– Ты оказалась права, – признал Димон, – вот только Лев не сразу кинулся к трубке, он созвонился с Бурбонским позднее. Я нашел кое- какую информацию по Орлову и по его собеседнику. Но ты сначала изучи беседу. Она в почте, я только что скинул. Потом свяжись со мной.

Я поспешила в маленький домик, открыла ноутбук и стала читать диалог.

«– Гена, это я.

– Привет.

– Что за …?

– Не понял!

– Какого … ты взял банку?

– Не понял.

– О …?!

– Сам о..! Объясни толком.

– Банка «Райский сад детства». Ты ее спер!

– Я? С ума сошел?

– Больше некому!

– Слышь…!

– Геннадий! Я тебя взял на работу из жалости.

– Да пошел ты!

– Идиот!

– …! Ничего не понимаю. Позвонил, наорал.

– Хочешь, чтобы я к тебе приехал и по морде надавал?

– Лева, перестань, объясни по-человечески.

– У меня в подсобке стояла жестянка. Пустая. Из старой коллекции. Такие уже давно не выпускают. Я хранил ее из-за ностальгических воспоминаний. Она из первой партии чая, которым мой отец торговать начал. На самой верхней полке ее держал, далеко задвинутой. Сегодня пришла баба. Ей подарили эту самую коробку. Полную. «Райский сад детства».

– И что?

– Ты не понял? Повторяю: ей подарили мою банку, ту, что я держал как память. Чайный лист перемешали с дерьмом! Добавили туда ароматизаторов. И всучили бабе! А банка моя, древняя, пропала. Нет ее в запаснике.

– При чем тут я?

– Больше некому это учудить. В кладовку посторонний не мог войти. А ты туда постоянно шастал.

– Ты сам велел мне порядок там навести.

– Что ты туда подсыпал?

– Куда?

– В чай!!!

– Кто? Я?

– Нет, я!

– Ты? При чем тут я тогда?

– Ясно. Геннадий! Это, случайно, не связано с твоей бредовой идеей насчет искоренения рода Шляхтиных-Энгельманов? Решил осуществить в жизни сюжетец своего романа про Клотильду?

– Они убийцы! Мерзавцы!!!

– Геннадий!

– Что?

– Хочешь остаться без зарплаты и моей помощи?

– Ну… нет!

– Раз «ну нет», то немедленно рассказывай.

– Что?

– Все!

– Не понял!

– Геннадий! Многие знают про твою ненависть к Шляхтиной-Энгельман! Начиная с тех, кто у тебя в соцсетях, и, заканчивая теми, кому ты рукопись про Клодильду отправил!

– …! Уроды! В издательстве одни …!

– Молчать! Баба отравилась ароматизаторами или тем, что ты в коробку запихнул …! твоим наполнителем …! Из-за тебя я материться стал!

– Чего?

– Молчать! Тетка-репетитор сказала, что подумала: госпожа Шляхтина-Энгельман-Красавина не бедная, и решила, будто ей подарили нечто эксклюзивное. Все у меня в голове сложилось. Не дурак Лев Владимирович, не дурак! У старухи есть внучка, школьница. Эта учительница к ней ходит. Ты всучил банку с непотребством своим врагам. А они не стали пить дерьмо, подарили преподавательнице. У той открылась аллергия, она приперлась ко мне. И круг замкнулся. Получи, Лев Владимирович, скандал.

– Ничего не понимаю.

– Лучше помолчи!

– Ты с ума сошел, раз такое говоришь! Кто отравился? Чем? Где?

– Ты генетический мусор! Более ни видеть, ни слышать тебя не желаю. Исчезни из моей жизни! Навсегда. Ищи другое место работы. Псих! Вор!

– Лева…

– Пошел на …!!!»

Конец записи.

Я схватила телефон и набрала номер Коробкова.

– Что ты узнал про Орлова?

– У него высшее медицинское образование, работал в больнице, потом уволился, – зачастил Димон. – Официально не женат, что, конечно, не исключает любовных связей или длительных гражданских отношений. Сеть чайных магазинов создал его отец, Владимир Львович Орлов, доктор наук, сотрудник НИИ, которого давно нет. В тысяча девятьсот девяносто втором году он открыл магазин «Дворец чая». СССР развалился, к власти пришел Ельцин, денег людям науки не платили, вот профессор и решил заняться бизнесом. Сначала он торговал обычным чаем. Видела в торговых центрах закутки, в которых втюхивают лохам «элитный» товар?

Я рассмеялась.

– Да уж. Лучшие сорта Индии, Цейлона и всех островов.

– Во-во, – обрадовался Коробков. – Владимир занимался тем же самым, потом создал фирму «Райский сад». Сейчас это большое успешное предприятие, Лев закупает разные сорта чая за границей, раскладывает в свои банки, дает им названия, например, «Райский сад любви». Товар продается в магазинчиках по всей России, их много. Цена немаленькая. Чаек приличного качества, в красивой коробочке. Несмотря на привлекательность тары, «Райский сад» в Москве не пользуется большой популярностью. В столице пик интереса к «Райскому саду» пришелся на середину девяностых. И понятно почему, в стране почти никаких продуктов не было. В Москве простого грузинского чая нельзя было сыскать днем с огнем. А тут роскошная банка, вид импортный, шикарный подарок и самим пить приятно. Нынче же в столице есть одна фирменная лавка – та, где ты видела Леву. Орлов раз в неделю читает лекции в институте, тогда бутик закрыт. Основная доля продаж приходится на крохотные провинциальные городки. Лев Владимирович имеет солидный доход, он богатый человек. У меня к Орлову пока вопросов нет. Посмотрим на его собеседника, Геннадия Фомина, и…

– Ты вначале называл другую фамилию, – перебила я.

– Бурбонский?

– Да.