Лисичка и крокодил (ЛП) - Лангле Ив - Страница 30

— Поднимись.

Она проигнорировала его просьбу, проводя языком по головке.

Он глубоко вздохнул, потом усмехнулся.

— Подумать только, я называл тебя невинной! Ты быстро учишься. Я бы с удовольствием кончил тебе в рот, но на второй забег сил у меня не хватит. Во всяком случае, не сегодня. Так что поднимись.

С ворчанием сожаления Рене выпустила изо рта его член и сделала так, как он сказал. Виктор жестко, требовательно взял ее рот. Она застонала, когда их языки заплясали в танце страсти, затем застонала снова, когда его пальцы скользнули между их телами, и он начал играть с ее клитором.

Уже горячая и готовая к нему, Рене извивалась на его пальцах. Он ласкал ее, развернув к себе спиной, а затем наклонил ее, резко приказав:

— Держись.

Упершись руками в стену душа, Рене затаила дыхание, когда он потерся кончиком члена о ее складки. Она была влажной, он легко скользил, задевая клитор и вынуждая ее едва ли не умолять о большем.

— Ты так прекрасна, — прошептал он.

Он вошел в нее, медленно, дюйм за дюймом, растягивая, наполняя, и делал это так медленно, что ей хотелось закричать. Рене нетерпеливо толкнулась, вбирая его в себя так глубоко, как только смогла. Ее лоно запульсировало, Виктор зарычал, когда его пальцы впились в ее бедра.

— Нетерпеливая лисичка.

— Решительная, — поправила она. — Я знаю, чего хочу. Я хочу тебя.

— Я твой, — ответил он хриплым шепотом.

Виктор отстранился, затем толкнулся вперед, заставив ее вскрикнуть. И снова. И снова Он брал ее с нежной страстью, заставляющей Рене сходить с ума.

— Кончи, Рене, — потребовал он низким голосом, напряженным от желания.

Он убрал руку с ее бедра и нащупал клитор. Это сильное ощущение заставило ее задохнуться, ее влагалище сжалось. Его член ответил на это, набухая еще больше, пока он входил в нее, глубоко и жестко.

Рене кончила с протяжным криком, все ее тело словно взорвалось. Виктор что-то пробормотал и тоже кончил, вонзившись в нее последним толчком, проливая в нее свое горячее семя.

Обмякнув, она упала бы на пол, но он как-то ухитрился удержать ее и поставить под воду. Он нежно оглаживал ее тело, взгляд его был полон чувства, и в этот момент Рене поняла, что любит. Любит свирепого крокодила, который превратился в самого заботливого из мужчин — только для нее одной.

Она не стала объявлять о своем открытии, опасаясь, что спугнет его или что он скажет, что это не так. Но, лежа в его объятиях, прижимаясь к нему, она была полна решимости сделать все возможное, чтобы удержать его и показать, что у нее есть все, что нужно, чтобы стать его парой.

«Я сделаю все, чтобы этот момент длился вечно. Что угодно, лишь бы он любил меня».

Глава 20

Виктор проснулся в отличном настроении. Это могло быть как-то связано с тем, что рядом с ним, свернувшись калачиком, лежала его лисичка. Или с тем, что его раны почти зажили и даже не болели, когда он потягивался. Или с тем, что за окном светило солнце. Ладно, кого он обманывает? Все дело было в Рене.

Что-то в ней — пусть и нелогичное и неосознанное, привлекало его. Он мог бы назвать сотни причин, почему они не должны оставаться вместе. Но единственная причина, по которой они все-таки были вместе, — «я люблю ее», — сводила на нет все отговорки. Возможно, это было самонадеянно с его стороны, но он надеялся, что она чувствует то же самое. Рене, ясное дело, чувствовала себя спокойно только рядом с ним. Пусть она уже и не боялась неба, но все еще предпочитала держаться за него.

Позавтракав — завтрак включал в себя и некоторые очень интересные упражнения языком, он поехал на работу в FUC. За рулем сидел агент, и Виктор, не обращая внимания на присутствие, усадил Рене к себе на колени. Он уткнулся носом в ее шею, наслаждаясь звуком удовольствия, который она издавала. Он изменился, во всяком случае, рядом с ней он больше не был таким, как раньше. Когда-то Виктор высмеивал мужчин, потерявших голову из-за любви. Теперь он не мог представить себе жизнь иначе. И он готов был поквитаться с любым, кто смеялся над ним. Практика — это всегда хорошо.

Счастливый, но все еще сомневающийся, Виктор не мог не думать о том, что может разрушить его счастье. Нужна ли она еще вдохновителю? Он не испытал бы никаких угрызений совести, убив эту суку. Никто не смеет тронуть его лисичку.

Однако препятствие оказалось совсем не таким, какого он ожидал. И он не смог с ним справиться.

Пока они шли по офису, агенты выкрикивали поздравления и поддразнивали его тем, что его задницу спасла девчонка. Рене попеременно то сияла от похвалы, то хмурилась из-за шпилек.

— Почему они смеются? Они что, не понимают, что в тебя стреляли? — ворчала она. — Иначе ты спас бы меня.

Виктор пожал плечами, забавляясь ее раздражением.

— Так поступают друзья. Они шутят о вещах, которые мы не находим смешными. Не волнуйся. Верю, у нас появится шанс сделать то же самое. — Например, на тренировке, где он покажет им, что такое настоящий крутой парень.

И он вовсе не прятался за своей девушкой!

Увидев их, секретарша улыбнулась.

— Доброе утро. Хорошая работа, ты смогла надрать этим охотникам задницы, Рене. Ты только что еще раз доказала, почему в FUC нужны женщины. И, Виктор, рада видеть, что ты поправляешься.

Он что-то проворчал в ответ.

Блондинка за столом, вовсе не испугавшись, улыбнулась еще шире.

— Хлоя ждет в своем кабинете, и у нее есть сюрприз.

— Какой сюрприз?

— Вы увидите.

И она отвернулась, чтобы ответить на звонок.

— Что бы это могло быть? — спросила Рене.

— Не знаю, но предлагаю выяснить.

Но он не мог стряхнуть с себя ощущения тревоги, пытавшейся вонзить в него когти. Нет, Виктор не боялся, но какое-то шестое чувство подсказывало ему, что нужно забрать Рене и бежать.

Войдя в кабинет Хлои, он мысленно выругался и пожалел, что не последовал своим инстинктам.

Особенно когда увидел сумочку из крокодиловой кожи.

***

Виктор остановился, и Рене врезалась в его спину. Что там такое?

Не говоря ни слова, он отступил в сторону и потянул Рене вперед. Прежде чем она успела спросить, что случилось, дородная женщина с огненно-рыжими волосами заключила ее в объятия, которые, несомненно, должны были раздавить все косточки в ее теле.

— Mon bébé! Oh que je t’ai manqué, ma petite. (прим. пер. — «Моя деточка! О, как же я скучала, моя маленькая», — франц.).

Рене запаниковала. Оттолкнув обнимавшую ее женщину, она отступила в сторону и спряталась за спиной Виктора, обхватив его руками за талию, и уткнулась лицом ему в спину. Ее сердце бешено заколотилось, пока она пыталась понять, почему эта женщина показалась ей знакомой.

— Почему она прячется? — спросила женщина с сильным акцентом.

— Она не любит сюрпризов, — объяснил Виктор. — Возможно, если бы вы сказали ей, кто вы…

Разве имя имеет значение? Рене все равно не хотела бы, чтобы ее душила эта женщина.

— Я? Я мадам Луиза Ренард, ее мать.

Хорошо, что Рене держалась за Виктора, потому что у нее подогнулись колени. Выглянув из-за его плеча, она посмотрела на женщину, назвавшуюся ее матерью. Почти такая же высокая, как Рене, с более светлыми медными локонами, знакомыми золотыми глазами и запахом… Рене вдыхала запах, который казался до боли знакомым. Неужели эта женщина действительно ее мать?

Хлоя кивнула, показывая, что так и есть.

— Простите, что преподнесла вам такой сюрприз, но она только сегодня утром прибыла из Квебека. По просьбе Виктора, мы разослали уведомление во все отделения FUC, попросив их проверить, не совпадает ли описание Рене с описанием кого-то из пропавших детей.

— Рене? Кто такая Рене? — спросила женщина. — My bébé зовут Моник. Моник Ренард из Монреальской семьи красных лисиц.