Времена меняются (СИ) - Рогов Борис Григорьевич - Страница 30

— Говорил, что на том же пляже будет, где мы вчера мячик гоняли. — Грациозно прогнувшись, поднявшись на носочки и протянув тонкие длинные руки вверх — промурлыкала Цветана. — Давайте лучше на нудистский завтра с утра вчетвером пойдём. А сегодня мне лениво.

Так и летели оставшиеся деньки наших черноморских каникул. Мы купались с утра и до одиннадцати, потом бродили по окрестностям, на обед жарили мясо во дворике на углях, пили вино и занимались постижением таинств любовных утех в самых разных сочетаниях.

Кроме секса, морских купаний, танцев и волейбола мы не забываем и культурную программу. Музеи, экскурсии, дегустации — впечатлений хватит на всю оставшуюся жизнь. За два дня перед отъездом к нам присоединился наш полковник. Он решил, что будет правильно, если он проведёт пару дней на Золотых Песках Чёрного моря.

Городок Обзор совсем не большой, достаточно ему было спросить в паспортном столе, где остановились четверо молодых людей, двое из которых русские, а двое — болгары, как ему сразу дали наш адрес.

— Борь, а давай мы этого симпатичного старичка тоже соблазним, — хитро проворковала моя Леночка, вон он какой бодрый и крепкий.

— Не вздумайте! Он же потом всё моему папане доложит, это бы и ничего, но папа тут же всё матери выболтает. А вот там уже будет море крови и гора костей, причем не только его, но и моих и, возможно, твоих. С чем, с чем, а со свекровью тебе точно не повезло. — Я разражаюсь длинной возмущённой тирадой. — Поэтому, чтобы всё было тихо, мирно, благопристойно. Никакого пьянства и разврата.

— Ну, на нудистский пляж то его можно пригласить?

— Можно, но не нужно. Это для нас уже нормально, а для людей обычных это шок. Побереги ветерана, он хороший.

ГЛАВА 18. ВРАГ НЕ ДРЕМЛЕТ

К концу лета Натан Фарб совсем забыл неприятный разговор накануне прошлого рождества. Он долго и тщательно готовил сначала выставку своих работ в Нью-Йорке, потом с головой ушёл в подготовку и организацию «гастролей» по Восточному побережью. Выставка везде встречала не то что бурный восторг, но одобрение. Произошёл редкий феномен, практически не встречающийся в жизни. Совпали мнения двух противоположных лагерей. Хорошо о фотографиях отзывались как рядовые посетители, так и маститые искусствоведы. Первые видели на снимках не каких-то чудищ из непонятной страны, а скорее своих деревенских родственников. С их точки зрения критиков Фарбу удалось показать, как уродует личность тоталитарный строй.

Натан был почти счастлив, турне по штатам Дикси, тоже прошло с положительной прессой. Он уже готовился к возвращению в милый его сердцу Сан-Франциско, как вдруг однажды в его квартире раздался тревожный звонок.

— Мистер Фарб?

— Я вас слушаю… Кто это?

— Что дружище, не узнал старого приятеля Джона Смита? — в трубке мужской хриплый бас делано засмеялся. — Помнишь, в прошлом году мы славно провели время в штаб-квартире АНБ? Ну, конечно, помнишь, такое не забывается. Гы-ы-ы.

— Мне пора собираться? — обреченно произнёс Натан.

— Какой ты догадливый мальчик. Возьми на полке пирожок. Тебе, парень, не просто пора собираться. Тебе пора собираться так быстро, как ты только можешь. Через два часа за тобой заедут.

— Но я же договорился с людьми на счёт выставки… Мы же, в конце концов, в свободной стране.

— Так никто же и не против! Просто у свободной страны, как ты правильно заметил, бывают моменты, когда её сын должен ей помочь. Дядя Сэм зовёт тебя! С выставкой устроим так. Ты позвонишь кому-нибудь из друзей… у тебя же есть друзья? Передашь все дела им…И собирайся, у тебя осталось уже меньше двух часов.

Через сутки рейс из Парижа с известным американским фотографом Натаном Фарбом прибыл в Летишче «София». Утомлённый длительным перелётом через Атлантику, пересадкой в Париже на болгарский рейс и болтанкой лайнера над Альпами Натан Фарб с облегчением покинул борт воздушного судна.

В зале прилёта его встречала пышная брюнетка лет 35 с высоким каштановым шиньёном на голове и едва заметными усиками. На ней был зелёный брючный костюмчик в крупный белый горох, а в руках табличка с надписью от руки — Mr. Farb.

— Добрый вечер, мистер Фарб, — затараторила дама с ужасным балканским акцентом. — Как долетели? У нас здесь сообщали, что ваш самолёт попал в бурю.

— Всё, слава богу, нормально. — Устало ответил Натан, — Вот, только устал от трансатлантического перелёта.

— Да, конечно, я понимаю, — засуетилась дама, — пойдёмте в машину. Я вас отвезу на место. Меня, кстати, зовут Тереза Николова. — Не умолкая ни на минуту, Тереза почти тащила бедного Фарба к белой «Волге».

— Вот мы почти и на месте, — продолжала трещать Тереза, коверкая английские слова так, что Фарб с трудом сдерживался, чтобы не морщиться слишком явно. — Полчаса и будем в нашей резиденции в Благоевграде. — На мгновение Тереза замолчала, выруливая с парковки. Затем также ловко и быстро развернула авто к выезду и машина понеслась по тёмным улочкам Софии.

Едва они покинули привокзальную парковку, как генератор речи, казалось, вмонтированный прямо в голову Терезы, снова заработал в полную силу.

— Тут такие дела творятся! Такие дела! Просто ужас и светопреставление! — Тараторила Тереза, — представляете, мистер Фарб? Наш человек, что приглядывает за посетителями Ванги… Вы знаете, кто такая наша Ванга?

— Нет, а кто это?

— Я вам позже расскажу, а сейчас — самое интересное. Так вот её приёмный сын, рассказал нам, что две недели тому назад, у неё были странные посетители — седой мужчина за пятьдесят с военной выправкой в компании с двумя девицами и странным пареньком лет двадцати. Так вот, после того как этот паренёк встретился с Вангой, та так разволновалась, что чуть дар речи не потеряла, а на следующий день даже Живковой позвонила.

— И что же такого поведал этот chlopets? — лениво поинтересовался Натан, который уже понял, что именно из-за этого его и выдернули из Штатов, и забросили в эту европейскую глушь.

— Подробностей Димитр, так нашего парня зовут, узнать не смог. Он даже с Любкой пытался заигрывать, и телохранителей подпаивать. Бесполезно! Молчат, как партизаны. Их можно понять, ведь работа при бабе Ванге не тяжёлая, платят хорошо, а в Македонии с работой тяжко.

— А теперь, милая Тереза, кто всё-таки такая эта Ванга? — Натан, наконец, дождался паузы, чтобы направить разговор в нужное русло.

— Это наша знаменитая на весь мир целительница и прорицательница! К ней едут за советом и излечением со всего мира. Я даже поверить не могу, что вы, мистер Фарб, её не знаете.

— Такие мы американцы невежественные люди. Интересуемся только собой и своей страной. Тут уж ничего не поделаешь. Тереза, а можете мне описать этого паренька поподробнее?

— Это, пожалуйста! Рост ниже среднего, около 65 дюймов, приблизительно. Русые волосы коротко пострижены, носит очки в тонкой металлической оправе, наверное, от близорукости… Что ещё? Глаза маленькие и серые, на подбородке небольшая родинка, рот и губы большие, а уши наоборот — маленькие…

— Похож! В самом деле, очень похож! — Натана охватило странное волнение, какое он иногда испытывал при решении творческих задач. Неужели он встретится снова с этим странным русским? Интересно, что он напророчил странной болгарской шарлатанке?

Внезапно Натан почувствовал сильный прилив голода. Под ложечкой как-то тягуче засосало, а желудок вдруг сжался, требуя пищи. Начинающий шпион вспомнил, что проспал кормёжку в самолёте, а дома перед вылетом вообще забыл о том, что организм должен чем-то питаться. Выпить чего-нибудь тоже было бы неплохо.

— Тереза, а мы не могли бы заехать куда-нибудь перекусить? — обратился он к провожатой. — Я умираю от голода!

— Мистер Фарб, ноу проблем, — опять затараторила тётка, — тут на южном выезде из Софии на Витоше есть ресторанчик с варьете. — Она внезапно переходит на шёпот. — Даже есть стриптиз!