Война Ночных Охотников (СИ) - Афанасьев Роман Сергеевич - Страница 75

Он ждал этого. Чувствовал этот жадный взгляд, понимал, что нападение будет быстрым и безжалостным. Как обычно – в тот самый момент, когда жертва расслабиться, решив, что опасность миновала. Но Кобылин не был жертвой. Он был охотником, прекрасно знавшим повадки вампиров и имевший за плечами опыт сотен других охотников. В самом прямом, будь он проклят, смысле.

Упырь, выскользнувший из кухни, и бросившийся на охотника, получил удар в живот и отлетел назад. На лету он извернулся, приземлился на четвереньки, но автомат успел выплюнуть еще одну очередь. Массивные пули пронзили плечи и грудь вампира, отшвырнули к стене, а следующая очередь, разбившая ему голову, не дала подняться.

Кобылин сделал пару шагов вперед, спокойно и деловито расстреливая упыря из Калашникова. Он выпустил остатки магазина, превратив серую голову в склизкий обрубок, а впалую грудь - в решето. Потом отбросил автомат, ухватил монстра за ногу и деловито поволок к выходу.

Переступая через трупы, не забывая поглядывать по сторонам, охотник подтащил останки упыря к распахнутым дверям и выбросил их на залитое ослепительным солнцем крыльцо – к тому трупу, что уже лежал на ступеньках.

И замер, прислушиваясь к себе и окружающему миру. Кровавое безумие отступило. Алексей услышал шорох ветра в развесистых кронах елок. Едва различимый гомон мелких птах, далекие звуки машин, несущихся по дороге. Мир на секунду успокоился, став гладким и блестящим, как море после бури.

Алексей прикрыл глаза, медленно выдохнул, переводя дух. Прошлое стало чуть ближе, чуть отчетливей. Казалось – протяни руку, чуть сосредоточься, смахни пыль и – картина откроется полностью. Все станет ясным и простым. Понятным.

Шорох пришел из-за спины. Из глубины дома. Он был противным, омерзительным – как клякса, запятнавшая белый лист. Миг волшебства прошел. Кобылин резко открыл глаза и обернулся. Проклятье. Кто-то живой остался в доме и сейчас бродит там, возможно, вызывая подмогу. Это начинает надоедать.

По настоящему взбешенный, пребывающий на грани безумия, Кобылин сунул руку в карман, нащупал пистолет, и зашагал в глубину холла, заваленного мертвыми телами.

У него было очень важное и срочное дело. Ему срочно нужно было найти Гришу, и задать ему один единственный вопрос.

И никто, никто в этом проклятом безумном мире не смеет ему сейчас мешать.

***

Глава 25

***

Когда красный диод над дверью мигнул, Григорий открыл глаза. Сухие губы казались непослушными оладьями, но Борода все же шевельнул ими, пытаясь вздохнуть, поморщился от боли. Потом приподнял голову, собираясь оглядеться – и тогда уже застонал по-настоящему.

Болело все. Голова, плечи, руки, ноги. Подонок Строев сделал из него отбивную и при этом не нанес опасных травм. Что-то уже успело зажить, что-то оказалось не таким страшным, как представлялось. Самым серьезным повреждением оставалась дыра от пули в плече, да пара порезов от вампирских когтей на животе.

Медленно выдыхая носом, Гриша чуть приподнялся, собираясь сесть. Руки ему сковали наручниками – на это раз перед собой. Да, так удобнее, чем за спиной, но все равно от этого не легче. Зато можно сесть и привалиться здоровым плечом к стене. Медленно выдохнуть. И вдохнуть.

Заслышав странный звук, Борода насторожился. Крысы? Нет, не похоже. Кажется, это в доме. Крысы. Сколько прошло времени? Удалось ли этим мелким тварям добраться до Треша? И где охрана? Глупо, конечно, просить у них глоток воды. Но они же хотят, чтобы он дожил до второго визита Строева? Или уже махнули на него рукой?

Красная точка над дверью снова мигнула, и на этот раз за тяжелой панелью раздался вполне различимый скрежет. Борода насторожился, подобрал под себя ноги и таращась в темноту. Не слишком ли быстро исполняется его желание?

Дверь распахнулась, и поток яркого света хлынул в камеру, рассекая темноту словно клинок. Гриша прищурился и невольно застонал от боли в разбитой брови. Он поднял руки, пытаясь защитить глаза от света. И замер.

В проеме двери показался черный силуэт. Вполне человеческий – руки, ноги, голова. И вместе с тем, в нем было что-то такое... особое. Словно заряжен электричеством. Коснешься – ударит током.

Человек шагнул в комнату и направился к Грише. Его силуэт, подсвеченный со спины, беззвучно парил в темноте, медленно приближаясь к пленнику. Борода затаил дыхание, до рези в глазах всматриваясь в такое знакомое и вместе с тем такое чужое лицо. Худые торчащие скулы, выдвинутый вперед подбородок, чуть прищуренные глаза, глубокая морщина поперек лба. Не лицо – застывшая маска. Слишком напоминающая посмертную, сделанную из гипса, снятую с еще теплого тела.

Двигаясь бесшумно как привидение, Кобылин приблизился к Григорию, опустился на одно колено и встал напротив координатора, заглянув ему прямо в лицо. Борода медленно опустил скованные руки и встретил взгляд того существа, что смотрело на него глазами бывшего напарника. Зеленая куртка продрана, плечо прострелено, рукав весь черен от пролившейся крови. На футболке пятна, на щеке темные брызги. Стальной немигающий взгляд, напоминающий взор рептилии. Это Кобылин. И вместе с тем не он.

-Григорий, - медленно произнес Кобылин, совершенно равнодушно разглядывая разбитое лицо координатора.

-Да? – выдохнул тот, лелея робкую надежду на то, что этот визитер, несомненно, оставивший за спиной кучу трупов, еще сознает, кто перед ним.

-Один очень важный вопрос, - медленно произнес Кобылин и его черные безжизненные глаза, напоминавшие пуговицы, чуть дрогнули.

-Да? – повторил Борода, прикидывая, сколько у него шансов выбраться живым из подвала, который посетила сама смерть.

Кобылин медленно прикрыл веки. Содрогнулся всем телом, поджал губы. И открыл глаза. Серые, пылающее злостью, очень живые человеческие глаза.

-Гриша, какого хера?! – спросил Кобылин.

Борода на секунду перестал дышать. Потом медленно и очень осторожно, словно нащупывая ногой в темноте скользкий камень, спросил:

-Какого хера – что?

-Какого хера все! – раздраженно бросил Кобылин. – Что, нахрен, тут вообще происходит?

Борода хрипло втянул воздух и задышал часто-часто, как будто только что вынырнул из омута. Сердце гулко забухало в ребра, отозвавшиеся волной боли, а кровь прилила к лицу.

-Леша? – выдохнул Борода, жадно всматриваясь в лицо Кобылина, что на глазах наливалось цветами, превращаясь из гипсовой маски в самое обычное лицо бесконечно уставшего человека. – Алексей? Или кто?

-Смерть в пальто, - резко бросил Кобылин, опускаясь на второе колено. – Ты мне тут дурака не валяй. С головой у меня в последнее время не очень. Я человек тревожный, меня нельзя тревожить.

-Кобылин, - с облегчением выдохнул Борода и откинул голову, стукнувшись затылком о каменную стену. – Кобылин…

-Нет, - серьезно ответил тот. – Хотя, скорее да. Возможно.

-Возможно? – поразился Борода и резко подался вперед, округляя глаза. – Возможно?! Как?

-Не сейчас, - бросил Кобылин и его лицо снова застыло. – Сейчас ты мне ответишь на несколько вопросов. Честно и откровенно, Гриша. От этого зависят наши дальнейшие отношения. Ты уже заметил, что я не спешу с дружескими объятьями и поцелуями?

-Заметил, - медленно произнес Борода, лихорадочно прикидывая, что, черт возьми, здесь происходит. – Обиделся? За министерство?

-Да, - спокойно отозвался Алексей. – Но это не главное. А главное вот что. Ты, Гриша, на кого работаешь? Не ври. Не увиливай.

-Я работаю на Орден, - медленно произнес Борода и запнулся, когда увидел, что глаза Кобылина стекленеют, превращаясь в черные пуговицы.

-На Орден, - быстро повторил он. – Но это не все. Не все. Орден только прикрытие. Черт, я не знаю, что тебе известно! Что тебе рассказать?

-На кого ты работаешь? – медленно повторил Кобылин.

-Ладно, - хрипло сказал Борода. – Есть в Европе группа, похожая на Орден. Она заинтересована в сохранении равновесия между людьми и нелюдьми. Гармоничное сосуществование без привлечения лишнего внимания. Это… это группа родственников, у нее нет своего названия. Я один из них. И я работал по их поручению в нашем отделении Ордена. Из-за моего влияния отделение стало придерживаться тех же принципов – соблюдение тайны, гармоничное сосуществование, быстрое устранение нарушителей.