Мощный сигнал (СИ) - Эриксон Меган - Страница 38

— Почему ты так разозлился? Это же правда, что в какой-то момент мне придется уехать. И да… возможно, я буду работать не в здесь, а где-нибудь далеко. Мне надо решить, что чем заниматься после гребаной армии.

— Я и не запрещаю тебе…

— Какими бы сказками нас ни кормила армейская пропаганда, вариантов у меня очень мало. Если мне предложат хорошее место, и оно будет не в Филадельфии, то привередничать я не смогу.

— И ты сделал вывод, что я из-за этого распсихуюсь? Знаешь, до нашей встречи я вполне был способен нормально функционировать сам.

Гаррет пробежался пальцами по волосам.

— Я вроде не говорил этого, нет? Просто я не могу, как ты, забить на реальную жизнь. У меня есть обязательства. — Он указал большим пальцем на дверь. — Поверь, здесь с тобой, пока у нас не было других дел, кроме как трахаться, я был счастлив как никогда, но я не могу притворяться, что так будет и дальше. В любую секунду нагрянет реальность. И я не могу ее избегать.

— Ну а я вот могу, — огрызнулся я. — Мне так удобней.

Гаррет вздрогнул, и его губы безмолвно зашевелились. Я мог поклясться, что он считает до десяти. Что, вероятно, было хорошей идеей, ведь мы оба кричали и друг друга не слушали.

— Черт. — Я прижал ладони к лицу. — Ненавижу ругаться.

Гаррет сразу остыл. В два шага оказался рядом со мной, и мы обнялись. Я спрятал лицо у него на груди и вдохнул его запах.

— Слушай, прости. День был дерьмовый, и меня занесло.

Я покачал головой.

— Нет, это ты прости меня.

Шон пробормотал что-то из кухни. Я услышал его шаги, затем щелчок закрывшейся двери, и напомнил себе позже поговорить с ним. Поблагодарить за уборку и извиниться за то, что ему пришлось выслушать нашу с Гарретом первую ссору. Эта мысль вызвала у меня крошечную улыбку.

— Надо записать эту дату.

— Зачем?

— Мы же сегодня впервые поссорились! — сказал я. — Вполне себе повод.

Гаррет фыркнул.

— Да кто, черт побери, ведет учет ссорам?

— Не знаю, кто. Люди?

— Нет. Дураки.

Я рассмеялся, но дискомфорт, которым потрескивал воздух из-за нашей нерешенной проблемы, никуда не ушел.

— Послушай, Кай, — начал Гаррет, — через день-два мне правда надо вернуться и повидаться с семьей.

Я кивнул.

— Я хотел попросить тебя поехать со мной. — Он блеснул вымученной улыбкой. — Так мой каминг-аут будет похож на отдирание пластыря — если я приеду со своим первым бойфрендом.

— Это будет неправильно — вот так предъявить им меня.

— Тогда как ты бы хотел поступить?

Перспектива выйти за дверь и отправиться в другой город, чтобы познакомиться с его матерью и сестрой, которым мне очень-очень хотелось понравиться, вызвала у меня желание свернуться в клубок. К такому я был не готов. Я едва оправился от прибытия Гаррета.

— Я пока не готов к тебе ехать.

Я ожидал, что услышу разочарованный вздох, от которого у меня на душе стало бы еще хуже, но Гаррет не удивился.

— Я понимаю. Ты прав. Всему свое время. Сначала им стоит узнать мои новости и только потом встречаться с тобой.

— Да, этот план неплохой.

Напряжение окружало нас, словно груда оставшихся после взрыва обломков. Несмотря на мои шутки, разговор быстро увял. Я все еще пребывал в шоке от того, как сильно взбесился, и всего, что услышал в ответ. Гаррет, естественно, не оставил эту тему в покое. Он, как я уже понял, относился к тому типу людей, для которых было необходимо не замалчивать конфликты, а обсуждать.

— Почему ты так рассердился?

— Ты ни о чем об этом не говорил со мной, — сказал я. — Я понятия не имел, что ты можешь устроиться на работу не в Филадельфии.

Гаррет опять запустил в свои густые волосы пальцы и на сей раз крепко их сжал.

— Знаю. Это всплыло сегодня на собеседовании — потому-то я и вернулся в плохом настроении, — и я не хотел тебя волновать. Есть и другие места. Еще ничего не решено точно.

Я уцепился за эти слова.

— Мне не стоило злиться. — Я провел кончиком пальца по царапине у него на плече. Она появилась там не от секса. А после моих попыток вырваться на свободу. — Упс.

— Не страшно. — Но в его голосе, несмотря на эти слова, легкости не появилось. — Прости, что загрузил тебя. И за то что перестарался с защитой. Иногда я не могу с собой совладать. Я точно такой и с семьей, так что… я не пытался обращаться с тобой, как с ребенком. Просто у меня такой паршивый характер. Я ненавижу вспоминать, что было в школе, но после того случая подозрительно отношусь к незнакомцам… да и вообще к людям в целом. Постоянно о чем-нибудь беспокоюсь. Но теперь с этим покончено. Я исправлюсь, поверь.

Эти слова должны были утешить меня, но чувство спокойствия не вернулось. Внешний мир вторгся в мой дом. Подняв тему Трэвиса и всего остального, Шон словно впустил сюда яд, который пропитал собой стены и разъел наше счастье.

Гаррет чувствовал то же самое. Это было понятно по его озабоченному лицу, по тому, как он смотрел в потолок, когда в тот вечер мы легли спать, по хмурой гримасе у него на лице и по тому, как сжимались и разжимались его кулаки.

Он уезжал от меня. Совсем скоро. А уехав, мог протрезветь и понять, что я не стою возни. И быть может, вообще не вернуться назад.

Глава 17

Гаррет

Дорога в Рикстон вгоняла в тоску.

Филадельфия не была «жемчужиной» нашей страны, но Рикстон, этот унылый занюханный городишко, словно высасывал из моей души свет. Что само по себе не являлось достаточным поводом ненавидеть его, но все, с кем я рос, либо ушли служить в армию, либо разъехались кто куда, либо застряли на бесперспективных работах и получали минимальный оклад. Либо вообще не могли найти себе место, как Кевин и его зять.

Ехать домой не хотелось, но я заставил себя, потому что Николь сбежать оттуда пока не успела, а мама и вовсе не собиралась. Даже если я перееду на новое место работы, мне предстояло остаться связанным с этим чертовым городом навсегда. И все же благодаря этой поездке мне удалось отвлечься от произошедшего с Каем.

Воспоминания о моих действиях за прошедшие дни лежали у меня на душе, точно тяжелые камни. Я насовершал кучу ошибок и обнаружил, что не знаю, как справиться с реакцией Кая. Сорвавшись на одержимого им интернетного психа и того гомофоба, я разрешил своей паранойе превратить меня в агрессивного идиота не один раз, а два. Сейчас-то я понимал, что отреагировал слишком бурно… но это знание все равно не убило желание приложиться к роже Трэвиса кулаком.

Черт.

Когда же я поумнею? Сестра годами твердила мне, что нельзя мешать людям делать их собственный выбор и совершать собственные ошибки, но сказать-то легко, а вот сделать… Кай был очень ранимым, и я не мог отрицать, что хочу защитить его — и от придурка за дверью, и от тех, кто следил за каждым его шагом в сети. Он был взрослым, самостоятельным человеком, однако теперь, когда я узнал о нем больше… сдерживать свои защитнические порывы стало не легче, а тяжелей.

Почему все всегда было так сложно?

«Бронко» издал протестующий стон и остановился напротив нашего дома. Я сомневался, что эта машина проживет дольше еще пары месяцев, особенно после того, как ее на весь срок моей службы оставили гнить в гараже. Не то чтобы я винил маму или сестру. Это был гроб на колесах, и уговорить ее завестись мог только я.

— Гаррет!

Прикрывшись ладонью, я поднял глаза и увидел, что мне машет Николь. Она высунулась из окна чуть ли не по пояс.

— Если ты вывалишься, то ловить тебя я не стану.

— Все под контролем. — Она наклонилась вперед еще больше. — У нас в гостях мамин приятель, так что постарайся не нагнать на него страх.

— О, ну прекрасно.

— Гаррет Рейд, я не шучу. Не будь мудаком.

Это предупреждение было, похоже, темой недели.

Николь скрылась внутри, а я поправил рюкзак, поддел пальцами лямки и встал перед крыльцом. Перед тем, как рвануть в Филадельфию, я заскочил сюда на жалкие пару часов, и теперь меня начало настигать чувство вины. Ведь именно мать и Николь каждую неделю звонили мне в скайп и на протяжении всей моей службы присылали посылки. Но ради Кая я в одну минуту их бросил, и, вероятно, скоро мне предстояло поступить так же и с ним.