Месть железного дворфа - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 3

Франко развернулся и сделал резкий выпад, но при этом он неловко пошатнулся, потому что ногу терзала невыносимая боль.

А Тиаго прыгнул вперед, ткнул перед собой мечом, слегка развернулся, чтобы избежать отчаянной попытки парировать выпад, проскользнул мимо противника и ранил его в плечо. Острие клинка проникло в щель между нагрудной пластиной и наплечником. Дроу нанес второй удар, в то же самое место, и Франко тщетно пытался защитить горящее огнем плечо. Тиаго снова опередил его и вонзил Видринат в пространство между правым наплечником и пластиной, прикрывавшей грудь.

Человек отступил назад, бестолково размахивая мечом, хотя дроу не собирался преследовать жертву. Франко, забывшись, перенес тяжесть тела на раненую ногу, покачнулся и рухнул на спину. Несмотря на это, он по-прежнему в отчаянии пытался защищаться, делал выпады мечом, старался не дать дроу приблизиться к себе.

А дроу неподвижно стоял на прежнем месте и даже не пошевелился после того, как ранил противника.

Франко, окинув врага пристальным, тяжелым взглядом, полным решимости, поднялся на ноги. Ненависть его к дроу становилась все сильнее. Тиаго играл с ним и этим отказом воспользоваться своим преимуществом хотел вывести жертву из себя.

Темный эльф был абсолютно уверен в своем превосходстве.

Франко мысленно выругал себя. Он недооценил врага. Возможно, проблема заключалась в том, что он был гораздо крупнее Тиаго, – дроу сам сейчас намекнул ему на это. А может быть, его ослепила безграничная ненависть к этому самозваному герцогу-тирану, ненависть лишила его способности здраво рассуждать. Он знал, что может сражаться лучше, чем сражался до сих пор в поединке с Тиаго. Он был всадником из Несма, опытным воином, он знал, что в бою не следует давать волю чувствам.

Он повторил себе все это, мысленно представил перед собой все маневры дроу и молча кивнул, сообразив, каким образом лучше вести себя в сражении с искусным воином.

Он медленно двинулся вперед.

Тиаго стоял на месте, положив левую руку на бедро; острие меча, который он держал в правой руке, упиралось в землю.

Всем своим видом он словно приглашал наброситься на него.

Но Франко на этот раз велел себе успокоиться. Он двигался осторожно, крепко сжимал в руке эфес меча и готов был обороняться. Теперь он понимал, что небрежная на первый взгляд поза Тиаго – лишь видимость. Дроу обладал необыкновенно быстрой реакцией, и Франко не мог надеяться ранить его, действуя открыто. Сделав очередной выпад, он потерял бы равновесие, и враг снова ткнул бы его мечом.

Но теперь он понял, в чем дело.

Стараясь не терять равновесия, он сделал обманный колющий выпад перед собой – медленный, точно выверенный выпад.

Слишком медленный, пришло в голову Франко.

И бесполезный.

А руки почему-то показались ему слишком тяжелыми.

Он ничего не понимал. Он не знал, что на общем языке меч Тиаго называется «Колыбельная» и что лезвие его было отравлено ядом дроу.

Тем не менее Франко осознал, что стал двигаться медленнее. Он снова сделал выпад, чтобы удержать дроу на расстоянии хотя бы на несколько мгновений и собраться с мыслями.

Но дроу на прежнем месте уже не было.

Франко услышал у себя за спиной смех, развернулся так быстро, как только смог, взмахнул клинком.

Но не смог закончить выпад, потому что Видринат внезапно сверкнул у него прямо перед глазами.

Меч Франко отлетел в сторону, и отрубленная кисть все еще сжимала эфес. Человек прижал к себе обрубок руки, крича от боли и шока, пытаясь остановить хлеставшую кровь.

– Беги, – насмешливо предложил Тиаго и снова ткнул острием меча, на сей раз в бедро жертвы. – Беги, глупец!

Опять он уколол Франко, и человек бросился бежать прочь, но Тиаго без труда следовал за ним по пятам, продолжая больно его колоть. Внезапно дроу оказался рядом; он дразнил жертву, наносил ему рану за раной, но это были лишь неглубокие царапины. Он вовсе не собирался убивать беглеца.

Франко, охваченный отчаянием, бросился на дроу. Но тот двигался стремительно; он пнул жертву по ногам, человек рухнул и с силой ударился о землю.

Видринат сверкнул и отсек кусок правого уха жертвы.

По лицу Франко текли слезы досады, гнева, боли, но он упрямо поднялся на ноги и, хромая, направился прочь.

И снова Тиаго догнал его.

– Ты, человечек, – проговорил дроу. – Ты, да, ты, глупое создание! – Меч коснулся плеча Франко, но на сей раз не ранил его; он будто указывал, куда идти. – Видишь вон ту поляну за березой? Беги, дурак. Если доберешься туда, я не стану преследовать тебя! – С этими словами он сильно ударил Франко пониже спины плоской стороной меча. – Ах, ты слишком устал, – дразнил Тиаго, следуя за жертвой по пятам, совсем близко, так что легко мог прикончить несчастного одним ударом. – Ноги не шевелятся. Да, ты едва стоишь на ногах! Тьфу, как не стыдно, ведь теперь мне придется убить тебя! – Он снова уколол Франко в бедро и повернул клинок в ране, чтобы причинить ему боль.

Смех Тиаго преследовал жертву.

Но у Франко возникла новая мысль. Ему показалось, что он разгадал намерения садиста-дроу. Он нарочно пошел медленнее, на каждом шагу спотыкался и шатался из стороны в сторону. Он решил, что Тиаго не убьет его до последнего момента, пока он не доберется до той самой березы, и поэтому решил сменить темп.

Его ранили снова и еще раз, но довольно легко; враг не собирался лишать его возможности бежать, лишь хотел причинить ему страдания. Однако Франко продолжал притворяться, будто едва передвигает ноги. Береза была уже совсем близко.

Франко споткнулся и сделал вид, что падает, а затем, призвав на помощь остатки сил, резко рванулся вперед, добрался до пресловутой березы и, миновав ее, очутился на поляне.

Он рухнул на землю, перекатился на спину, ожидая, что вероломный дроу нападет на него, ожидая увидеть над собой занесенный для последнего удара меч. Однако, к его изумлению, Тиаго так и остался стоять у той березы.

– Отлично сыграно! – произнес герцог Несма и отсалютовал мечом.

– Ну, иди же сюда! – заорал Франко, уверенный в том, что это очередная жестокая уловка.

– Я из тех дроу, что держат свое слово, глупец, – возразил Тиаго. – Ведь, в конце концов, я герцог и правитель города. Я пообещал, что не стану преследовать тебя дальше, и выполню это обещание. Больше мой меч не коснется тебя, хотя думаю, что от полученных ран ты умрешь в лесу. Но, если ты выживешь и вернешься с какой-нибудь жалкой армией, я найду тебя снова и уже тогда прикончу. В следующий раз я начну с твоих глаз, чтобы ты не увидел, как будет нанесен смертельный удар. Ты не увидишь, но ты услышишь меня, и этот голос, мой голос, вселит в тебя дикий страх. А в следующую секунду Видринат вонзится в твою незащищенную плоть.

Дроу рассмеялся, и смех этот был ужасен. Франко из последних сил заковылял прочь, к середине поляны. Он оглядывался на каждом шагу, но Тиаго, судя по всему, не собирался его преследовать.

И он решил, что дроу оставил его в покое. Теперь он был полон решимости уйти отсюда, найти людей Утгарда, был полон решимости…

Земля вспучилась перед Франко, и из-под снега возникло страшное чудовище с блестящей белой чешуей, дыхание которого было холоднее зимнего ветра.

– Ах, какой же я рассеянный! – нарочито недовольным тоном произнес Тиаго. – Я забыл предупредить тебя, что на поляне ждет мой дракон.

Франко пронзительно вскрикнул и почувствовал, как по ноге течет что-то горячее – он обмочился от страха. Дракон широко разинул жуткую пасть, усаженную зубами, больше похожими на копья. Челюсти сомкнулись, и Франко оторвался от земли: с одной стороны драконьей морды свисали его ноги, с другой – голова и плечи.

Он продолжал кричать, но дракон не перекусил его пополам, а может быть, и перекусил, может быть, человек был уже мертв, но еще сам не понял этого. Он не знал.

– Да, все-таки замечательное развлечение получилось, – прошептал Тиаго ему в самое ухо.

Франко дернулся всем телом, услышав совсем близко голос врага, затем повернул голову и взглянул прямо в лицо дроу.