Девятнадцать писем (ЛП) - Перри Джоди - Страница 9

— Самолёт в три часа, — отвечает Рэйчел, когда её взгляд опускается на стол. Она умолкает, и я наблюдаю, как она нервно дёргает салфетку перед собой. Я знаю, что улетать ей не легко, и ей тоже больно, что Джемма не помнит их дружбу. Потянувшись через стол, я накрываю её руку своей.

— Не чувствуй себя виноватой за то, что уезжаешь, Рэйч. Ты знаешь, я позабочусь о ней. У тебя есть жизнь в Нью-Йорке; Джемма знает, как много для тебя значит карьера, — я делаю краткую паузу. Ну, Джемма знала. — Она не хотела бы, чтобы ты оставалась и рисковала всем, над чем так упорно работала.

— Она нуждается во мне, в тебе, во всех нас, — говорит Рэйчел, закрывая лицо и начиная плакать. — Она может не знать этого, но она нуждается в нас, — я быстро встаю и подхожу к её стороне стола, притягивая её в свои объятия. — Если бы это я лежала в больничной койке, она была бы рядом со мной.

— Езжай, — твёрдо говорю я. — В конце концов, всё утрясется само собой.

Должно утрястись. Я не уверен, кого больше пытаюсь убедить. Рэйчел крепко обвивает руками мою талию, но не отвечает.

Мы отрываемся друг от друга, когда слышим громкий кашель за собой. Злой взгляд, который я вижу в глазах Лукаса, пока он переводит взгляд между мной и Рэйчел, шокирует меня.

— Я что-то прерываю?

Он смотрит на Рэйчел, пока говорит. Её руки опускаются по бокам, и она смотрит в пол. Я не знаю, что происходит с этими двумя, но что-то произошло. Раньше они были близки, до такой степени, что мы с Джеммой надеялись, что однажды они будут вместе. Они наши лучшие друзья, и мы вчетвером так много всего проделали за все годы, включая путешествия, и здесь, и за границу. Враждебность, которая стала появляться, когда эти двое в одной комнате, не имеет смысла.

Рэйчел не встречается взглядом ни с одним из нас, пока тянется за своей сумочкой.

— Я пойду посмотрю, вернулась ли Джемма в палату.

— Не уходи из-за меня, — огрызается Лукас, когда она обходит нас, направляясь к выходу.

— Какого чёрта это было? — спрашиваю я Лукаса, когда Рэйчел уходит из зоны слышимости.

— Тебе нужно следить за ней, — говорит он, дёргая головой в её сторону. Ненависть, или может просто злость, которую он чувствует к ней, исходит от него волнами. Эти двое были близки, вплоть до нашей свадьбы. В тот день, казалось, между ними всё было в порядке; они даже танцевали вместе.

— Следить за Рэйчел? Зачем?

— Просто будь осторожен, — отвечает он, расстёгивая пуговицы своего пиджака и садясь за стол.

— Что с вами двумя случилось? Серьёзно, приятель, поговори со мной.

— Не о чем говорить, — отвечает он, отмахиваясь от меня и подзывая к столику официантку.

За этим кроется нечто большее, чем они оба говорят, но я даю ему отсрочку, в которой он явно нуждается.

— Как бизнес? — спрашиваю я. — Я чувствую себя плохо из-за того, что свалил на тебя всё это.

— Даже не думай об этом. Пока мы говорим, контракты подписываются.

— Отлично, — с улыбкой говорю я. Даже если моё сердце не совсем там, я по-настоящему счастлив за нас; мы упорно работали, чтобы оказаться там, где мы сейчас, чтобы подписать эту большую сделку. Если бы всё было иначе, мы бы сейчас праздновали — мы втроём: я, Джем и Лукас. — Прости, что ты остался разбираться со всем этим сам.

— Прекрати это говорить. Ты там, где тебе нужно быть. Всё равно в нашей компании мозг я, — говорит он с невозмутимым лицом, но я знаю, что он просто пытается подловить меня, как всегда.

— Плевать, придурок, — огрызаюсь я.

Он запрокидывает голову назад и смеётся, потому что я всегда попадаюсь. Всегда.

Глава 7

Брэкстон

Один месяц спустя…

Я определённо иду чуть ли не вприпрыжку, пока заношу в дом последние продукты. Сегодня утром я встал рано и поехал по магазинам, чтобы запастить любимой едой Джем. Ну, раньше она её любила. Её память по-прежнему не показывала никаких признаков возвращения, так что между нами ничего не изменилось — наши отношения всё ещё натянуты, как минимум. Я даже не уверен, что она классифицирует меня как друга, но отказываюсь позволять своим мыслям уйти в ту сторону. Это слишком больно.

Сегодня последний день Джеммы в круглосуточной реабилитации с проживанием. Она, наконец, возвращается домой. Это дом её мечты, который я построил для неё. Ей здесь нравится. Я отчаянно надеюсь, что именно приезд домой — это то, что ей нужно, чтобы разжечь память.

Рэйчел приехала вчера, чтобы помочь мне привести дом в порядок. К моему удивлению, она вернулась из Нью-Йорка на прошлой неделе. Видимо, её компания дала ей особые отгулы. Я подозреваю, что за этим кроется большее, но я так благодарен, что она рядом. Она очень помогла мне держать голову над водой.

Я хочу, чтобы к возвращению Джем всё было идеально. Дом именно такой, каким был, когда она уехала, хотя я приготовил для неё отдельную комнату. Её место в нашей кровати, рядом со мной, но я знаю, что это произойдёт не сразу. Я скучаю по ней... нет, я хочу её, но если ей нужно время, то я ей его дам. Я просто на седьмом небе от счастья, что она снова будет дома.

Как только продукты убраны, я ищу вазы в шкафчике под раковиной. По пути домой я обошёл трёх разных флористов, чтобы купить любимые цветы Джеммы, каждый стебелёк, который смог найти. Это те же цветы, которые я подарил ей на нашем первом свидании и дарил на каждом свидании с тех пор — и их она выбрала для своего свадебного букета. Она всегда любила яркий контраст цветов между глубоко-жёлтыми розами и ярко-фиолетовыми ирисами.

Как бы отчаянно мне не хотелось, чтобы она вспомнила те времена, я делаю это не поэтому. Я делаю это потому, что хочу увидеть её реакцию, как её лицо засветится, прямо как раньше. Этот взгляд; Боже. Я скучаю по этому взгляду. Это прелесть, чистая красота. Счастье, которое я вижу на её лице, заразительно.

Я закрываю глаза и вспоминаю. Мне нужно цепляться за эти воспоминания, чтобы продержаться. Однажды она снова меня полюбит, я очень верю в это. Другое представить невозможно.

* * *

Проходя через автоматические двери реабилитационного центра, я чертовски нервничаю — но по-прежнему улыбаюсь.

— Доброе утро, — говорю я Оливии, молодому секретарю за стойкой.

— Доброе утро, мистер Спенсер.

Персонал, как и в больнице, относился к Джемме замечательно. Я и просить не мог о лучших людях, чтобы заботились о моей жене.

Я всё ещё привыкаю к чувствам, которые охватывают меня каждый раз, когда я вижу её теперь: смесь любви, ликования и сковывающего страха. После аварии я сказал себе, что буду благодарен, если она вернётся в любом состоянии, и это так, но я не был готов к этому. Как она может так просто забыть связь, которая была между нами? Как она может не чувствовать этого, когда я всё ещё чувствую? Для меня эта связь как никогда сильна. Как она могла забыть, как сильно любит меня? Потому что я знаю, она любила меня так же сильно, как я люблю её. Я чувствовал её любовь каждый день своей жизни. Как это может исчезнуть за одну ночь?

— Добро утро, дамы, — говорю я, заходя в палату Джеммы. Моя взгляд кратко скользит мимо Кристин и Рэйчел, прежде чем остановиться на Джем, и моя улыбка тут же сходит с лица, когда я вижу выражение её лица. Слегка повернув голову, я снова смотрю на Кристин, затем на Рэйчел. У них обеих точно такие же серьёзные лица. Моё сердце проваливается. Что-то происходит. Они не разрешают Джемме ехать домой?

— Всё в порядке? — спрашиваю я Джемму, подходя к кровати. — Что-то случилось?

Она наклоняет голову, и я ненавижу, что она не может смотреть на меня.

— Нам нужно поговорить, — произносит она так тихо, что я едва её слышу.

— Конечно, — отвечаю я, хоть мой желудок подсказывает, что мне не понравится то, что она хочет сказать. С разговорами у нас всегда всё было хорошо. Мы редко ругались. За девятнадцать лет я, наверное, могу по пальцам одной руки посчитать, сколько у нас было споров.