Гнев Тиамат (ЛП) - Кори Джеймс - Страница 37

Секунды, казалось, потекли медленнее. На мониторах оба корабля все также дожидались снаружи врат, только готовясь к первому переходу. Как будто смотришь в прошлое, ждешь, когда случится то, что уже произошло. Свет, отражавшийся от кораблей и сейчас мчавшийся к Элви, отставал от ее временной системы координат примерно на час.

Последний таймер обнулился. Где-то далеко, не за световой час отсюда, а гораздо дальше – в странном не-пространстве врат происходило что-то страшное. Элви невольно задержала дыхание.

– Есть что-нибудь? – напряженным голосом спросил Сагаль.

– Пока ничего, – ответила Джен.

Элви ждала того необычайного расширения восприятия. Когда видишь даже атомы и волны, ощущаешь себя и все вокруг в таких мельчайших деталях, что стираются все границы, твое тело и Вселенная сливаются воедино, как краски акварельного рисунка под струей воды. Вдох, еще один. Ничего не происходило.

– Ладно, – сказал Сагаль. – Согласно протоколу остаемся на месте, ремни безопасности никому не отстегивать, пока…

– Святые угодники! – воскликнул Тревон. – Видите это, ребята?

На экранах вокруг вскипел космос. Пока Элви вглядывалась в мониторы, с внешних зондов начали поступать подтверждения. Все сообщали одно и то же. Всплеск аннигиляции квантовых частиц. Фоновый гул вакуума стремительно перешел в визг.

– Как красиво, – тихо, почти беззвучно прошептал Тревон. – Только посмотрите.

– Докладывайте, – приказал Сагаль.

– Что-то похожее мы видели в Солнечной системе, сэр, – ответила Джен. – Резкий рост активности виртуальных частиц. Я бы сказала, нас заметили.

– Проверьте отметку времени, – сказал Сагаль. – Мы теряли сознание? Или бодрствовали все время?

– Совершенно верно, – Элви ответила, даже не проверив данных. – В смысле, второе. Мы не теряли сознание. Мы все время бодрствовали.

– Ага, и эксперимент по квантовому запутыванию не сорвался, – добавила Джен. – В Солнечной системе все они провалились. Наш же выглядит очень даже ничего. Здесь явно что-то другое, чем бы оно ни было.

Сагаль хмыкнул, губы у него расползлись в широкой улыбке. Элви подумалось, что впервые на ее памяти этот человек демонстрирует что-то похожее на настоящую радость.

– Ну что ж, – сказал он. – Очень интересно.

– Господи боже, – воскликнул Тревон. – Гляньте только. Просто невероятно.

Сенсоры захлебывались, не успевая отслеживать темп, в котором рождались и аннигилировались виртуальные частицы. Все показатели, казалось, кричали: «черт, знал бы я, что происходит, но происходит больше, чем я в силах уловить». Элви прижала кончики пальцев к губам. Она-то готовилась к странному погружению в разбитое сознание. То, что творилось сейчас, как бы ни хуже.

– Продолжайте наблюдение, – скомандовал Сагаль. – Высокий консул Дуарте будет доволен.

– Чем? – спросила Элви.

Сагаль уставился на нее, словно она пошутила, а он не понял юмора.

– Поведение изменилось. Значит, противник готов к переговорам.

– Где вы увидели изменения? В Солнечной системе вы запустили проектор магнитного поля, и оно ответило снарядом по «Буре». Затем вы пришли сюда и проделали уже нечто совершенное иное, и оно отреагировало по-иному. У нас нет данных, чтобы достоверно судить о его поведении.

– Зато теперь мы знаем, если послать через врата карательный корабль, враг это почувствует, – сказал Сагаль. – Все эти квантовые пляски? Они возникли не потому, что исчезла пара кораблей. Корабли пропадают с тех пор, как мы стали ходить сквозь врата. Но теперь ясно – мы тоже можем их ранить. Это очень важно. Но пока не повторим эксперимент, не поймем, научит ли их это чему-нибудь.

А вот и оно. Повторим эксперимент.

– Джен? – окликнул Тревон. Он не слышал ни слова из того, о чем говорил Сагаль. Все его внимание приковывали мониторы. – Ты видишь? Есть осадок.

Сагаль резко обернулся к нему:

– Есть что? На что ты смотришь?

– Виртуальные частицы не аннигилируются. Они генерируют что-то вроде… ионов водорода? В основном, сырые протоны.

– Они представляют угрозу?

– Нет, пустяк, в общем. Даже в обычном межзвездном пространстве попадаются один-два атома на кубический сантиметр. А здесь концентрация намного ниже. Не будь эта система так ненормально вычищена, я бы даже не заметил. Я к тому – если так продолжится с пару десятков лет, станет ли это проблемой? Как знать?

Сагаль перевел взгляд на Элви. Его плоское тарелкообразное лицо оставалось бесстрастным, что придавало ему самодовольный вид.

– Однако, – заметила Джен, – если брать в расчет всю гелиосферу, это ж офигеть сколько тонн энергии. Не буквально, конечно, но все же очень много.

– Энергии? – переспросил Фаиз.

– Энергии. Вещества, – кивнула Джен. – Одно и то же. Раз они создают настоящее вещество, значит, швыряют в нас огромным количеством энергии.

– Вещество распределяется равномерно? – спросил Фаиз. Элви кое-что расслышала в его голосе. Низкий скрежет растущего страха.

– О, – сказала Джен. А затем вдруг выдохнула: – О, черт!

– Как оно распределяется, пока не ясно, – Тревон явно еще не уловил, что происходит. – Там у нас всего-то пара зондов. А что?

– Я понимаю, ребята, я тут всего лишь геолог, – сказал Фаиз. – Но разве мы не в двух световых часах от нейтронной звезды? Помнится, все еще восхищались, каким чудом удается держать ее на грани коллапса? А теперь что-то вливает в звездную систему массу и энергию? По-моему, у нас реальная проблема.

У Элви похолодело под ложечкой.

– Погодите-ка, – пальцы Джен заплясали над панелью управления. Экран моргал, пока она выстраивала кривые зависимости энергии от времени и массы. Парой секунд спустя она тихо простонала, как от удара: – Вот черт.

– Не будем забегать вперед, – сказал Сагаль. – Пока ничего не случилось. Звезда выглядит стабильной.

– Стабильной она была два часа назад, – возразила Джен. – Но когда быстровращающаяся нейтронная звезда коллапсирует в черную дыру, из ее полюсов вырываются гамма-лучи. За несколько секунд высвобождается столько энергии, сколько Солнце выделит за все десять миллиардов лет своей жизни. Крайне редкое событие.

Лицо Тревона стало пепельным. Элви почувствовала, как внутри у нее что-то перевернулось, захлестнул страх пополам с благоговением.

– Капитан Лайвли, хотите сказать, мы вскоре испытаем это на себе? – спросил Сагаль, но Джен была по уши в расчетах.

– Пока ничего критического, – вскоре сказала она. – Но только пока. И при условии, что распределение генерируемых частиц равномерное, чего я на самом деле не знаю. Но надо убираться отсюда как можно скорее.

– Как можно скорее, но так, чтобы не убить Элви, – уточнил Фаиз. – Мы и так едва ее не потеряли. Нельзя идти на максимальной тяге.

– Погибнуть всем тоже не вариант, – буркнул Сагаль. Элви даже восхитилась, как быстро этот человек меняет точку зрения под влиянием обстоятельств.

Адмирал поджал губы. Взгляд его стал рассеянным, ушел вглубь себя, пока он о чем-то размышлял. Затем он скомандовал:

– Капитан Лайвли, результаты всех тестов перешлите на корабль техподдержки и на станцию «Медина». – Он побарабанил пальцами по приборной панели, его голос гулким эхом прокатился по кораблю: – Всему экипажу полная готовность. Настраивайтесь на долгий переход на высоких g.

– Бросаться в кольцо нельзя, сэр, – сказал Тревон. – До него почти миллиард километров, и еще миллион понадобится нам с той стороны, чтобы погасить скорость. Меньше, если пойдем под углом, и все равно можем проскочить «Медину» и центральную станцию, так что…

– Я в курсе проблемы, – оборвал Сагаль. – Готовьтесь, пожалуйста. Майор Окойе, вас попрошу отправиться в медотсек. Насколько я понимаю, единственный способ максимально обезопасить вас в погружном амортизаторе – отказаться от седативных препаратов. Будет неприятно.

– Ничего, – забормотал Фаиз. – Она выдержит. Мы оба пойдем без снотворных. Я тоже. – Он развернулся к ней. – Извини, родная. Но мне очень надо, чтобы ты не умерла.