Конец великой войны
(По страницам военной фантастики) - Мидос Д. - Страница 21

Затем я по телефону вызвал майора и его помощника Тедди Бенса из сыскного департамента военного и морского министерств и, когда на следующий день они приехали в Ф., мы составили совещание. Результатом его было решение, в случае необходимости, силой ворваться в здание химического завода в эту же ночь и рассмотреть все.

Мы собрались в одиннадцать часов вечера в пункте мили за полторы от химического завода. С этого места виднелись огоньки фонарей города Ф. Там день и ночь работало триста заводов, которые выделывали снаряды и другие военные припасы для союзников.

Мы до тонкости выработали наш план. Майор Макдональд, Тедди, Клотильда и я двигались парами, делая неровные переходы по темной дороге. Дей шел один.

У каждого было по револьверу и по электрическому фонарю, а Дей, быстрый, сильный и ловкий, взял с собой еще серый шелковый шарф, веревку и стеклянку с хлороформом.

Мы осторожно подкрались к заводу; остальные немного отстали, а мы с Деем подошли к самой стене кирпичного здания, и я принялся кричать на шофера.

Приманка подействовала; дверь открылась, и оттуда вышел плотный точной сторож. Я заметил что-то блестящее у него в руке и, направив на его лицо свет моего фонарика, ослепил немца; в то же время я разглядел в его руке крупный револьвер. Дей мгновенно налил хлороформа из склянки на шелковый шарф и с неописуемой быстротой прижал его ко рту и носу сторожа; германец не успел произнести ни слова — он лишился сознания.

В несколько минут мы заткнули ему рот, связали его и все пятеро вошли в таинственное здание через дверь, которую сторож оставил открытой.

Сначала мы прошли через большую залу, полную машин для размельчения торфа; потом через комнату с котлами, топки которых были потушены и не топились несколько недель; миновали коридор и, наконец, очутились в просторной, прекрасно оборудованной лаборатории.

— Странная вещь, — с удивлением заметил Макдональд. — Посмотрите-ка; здесь все приспособления, необходимые для культуры бактерий и наблюдений за ними. Комната походит на лабораторию госпиталя.

Я осмотрелся кругом.

— Смотрите, — продолжал майор. — Здесь разводятся бактерии. Они их культивируют. Я слушал курсы бактериологии, а потому знаю.

И он с глубоким любопытством смотрел на закрытые стеклянные шкафы. Комната содержалась поразительно опрятно; в ней стояло много столов из зеркального стекла; горели несколько спиртовых ламп; в стаканах виднелось множество пробирок с желатином, бульоном и другими веществами, в которых бактерии процветают и множатся.

— Правда, — сказал я. — Очевидно, они мастерят здесь что-то, кроме побочных продуктов из торфа.

В эту минуту до нас долетел женский вопль.

Я узнал голос Клотильды и быстро повернулся; моей невесты но было в лаборатории.

Я понял, что она, взяв свой электрический фонарь, пошла осматривать соседнее помещение.

Что-то зазвенело; послышался звук осколков разбитого стекла; второй звон и второй вопль. Мы все кинулись в коридор. И не успел я опомниться, как увидел, что в руках Дея бьется женщина, которую мы знали под фамилией Норман. Очевидно, она собиралась убежать из здания завода.

Громкое немецкое ругательство, произнесенное грубым горловым голосом мужчины; опять звон разбитого стекла, на этот раз совсем вблизи, и несколько осколков попали мне в лицо. Мы увидели, что Вильгельм Бухвальд бросил в нас большую бомбу из очень тонкого стекла.

— Берегитесь, Гарри! — крикнула Клотильда. — В этих стеклянных бомбах зародыши каких-то страшных болезней. Они уже разбили три… Одна попала мне прямо в лицо. Смотрите!

Я направил на Клотильду свет моего электрического фонаря и увидел, что из большой раны на ее белой щеке струйкой текла кровь; в то же мгновение, заметив, что Бухвальд старается поспешно скрыться, чтобы ускользнуть от меня, я, не размышляя, кинулся на него.

Он оказался страшно сильным и, охватив мой стан одной рукой, другой сжал мне горло, а потом отбросил, как терьер бросает крысу.

Но майор и Тедди моментально кинулись на него, а я, успев оправиться, вынул из кармана веревку, ловко накинул затяжную петлю на сгиб его левой руки и быстро привязал к ней правую.

— Будьте вы прокляты, английские псы! — заревел он по-немецки. — Но вы умрете, умрете все. Наши стеклянные бомбы полны бациллами бубонной чумы; когда мы побросаем их с наших «таубе», они убьют больше ваших солдат, чем до сих пор их перебила наша армия. Будьте покойны! — И, связанный, он насмешливо захохотал.

Хвастливое уверение этого человека поразило нас. Весь ужас дьявольского заговора предстал пред нами. Они задумали не только уничтожить нашу армию, но и произвести опустошения среди мирного населения страны.

Мы передали фрау Нейман и Бухвальда в руки местной полиции, сами же отправились к врачу, который применил к нам антисептические средства. Узнав истину, местная санитарная власть приказала полить керосином лабораторию, все другие комнаты и коридор, где были разбиты бомбы, и затем поджечь завод.

Это было исполнено; огонь стерилизовал место, где стояло зловещее здание.

Узников отправили в изоляционный госпиталь в Ф., мы тоже поместились в таком же лазарете в соседнем городе И. и остались там под наблюдением врачей.

Заболела только моя дорогая Клотильда; мы, остальные, уцелели. Нейман и бактериолог Бухвальд, оба порезавшие руки, заразились; их железы распухли, и через двое суток они в ужасных мучениях умерли от бубонной чумы.

Две недели Клотильда висела между жизнью и смертью. Мне, сходившему с ума от отчаяния, не позволялось ее посещать. Наконец, однажды вечером я узнал, что кризис миновал, хотя несколько часов Клотильда стояла на краю могилы.

Через десять дней моя невеста вернулась в Лондон. Понятно, после такого несчастья ее отец, м-р Эшертон, не позволил ей снова подвергаться опасности и согласился на нашу свадьбу только с тем условием, чтобы моя жена никогда не принимала участия в разыскивании шпионов.

Теперь, хотя великая война все еще кипит и мы с Макдональдом продолжаем отыскивать шпионов, Клотильда остается дома в нашем приветливом коттедже в графстве Суррей и только мысленно сопровождает меня во время моих опасных предприятий.

Радиоуправляемая торпеда // The Electrical Experimenter. 1915, сентябрь.

[Без подписи]

ВО ВЛАСТИ ГЕРМАНСКИХ ШПИОНОВ

Сенсационный рассказ-факт

В комнате, выкрашенной в белую краску, не стояло никакой мебели, кроме тяжелого дубового стола, двух стульев и кровати. Окно было забрано толстой решеткой.

На постели лежал человек в полном одеянии, скорчившись в неудобной позе.

— Господи! — зевнул он.

Он схватился рукой за лоб и с отчаянным видом начал раскачиваться взад и вперед.

Он сполз с постели и, шатаясь, подошел к окну. Минуту или две он смотрел в него.

— Странно! — промолвил он. — Что за чертовщина?

Он направился к массивной двери, у которой не было ручки, и налег на нее плечом; потом медленно отошел на середину комнаты, озабоченно почесывая затылок.

Это был молодой англичанин, хорошо одетый, с наружностью воспитанного и богатого джентльмена и веселым, жизнерадостным лицом.

— Что такого мог я натворить вчера, что привело меня сюда? — сказал он. — Это тюрьма, по всей видимости. На этот раз мы попались, мой мальчик!.. — обратился он к самому себе. Считайте себя посрамленным, Джон Аддерлей!

В этот момент снаружи раздались шаги, дверь отворилась и в комнату вошел пожилой господин в очках, низкого роста, сгорбленный и с добрым, приветливым выражением лица.

— Господи помилуй! — вскричал он, останавливаясь в изумлении. — Вы здесь, Аддерлей?