Черный сорокопут - Маклин Алистер - Страница 40

Никого. Быстрый рейд тончайшего луча по стенам небольшой пещеры этак футов двадцать диаметром доказывает: никого. Но, судя по следам, кто-то здесь был, и совсем недавно.

На ощупь продвигаюсь вперед, натыкаюсь на тяжелый предмет. Большой свинцово-кислотный аккумулятор. Провода тянутся к выключателю на стене. Одно прикосновение - и пещера залита светом.

Вероятно, "залита" не то слово. Лампочка без абажура, ватт в сорок, не более, висит под потолком. Но мне этой иллюминации предостаточно.

Посреди помещения -- желтые ящики, один на другом, в два штабеля. Что это такое, догадываюсь заранее, еще не проведя экспертизы. А при виде этикетки мои гипотезы переходят в уверенность. Такие ящики с такой же этикеткой я уже видел в трюме шхуны Флекка. Боеприпасы для пулемета и аммонал. В таком случае огни, подмеченные ночью с рифа, вовсе мне не пригрезились. Грубая явь: капитан Флекк разгружал свой корабль.

У правой стены - стеллажи с автоматами, каких я прежде не видел. Оружие густо покрыто машинным маслом; еще бы, атмосфера в пещере буквально сочится дождевыми каплями. Рядом со стеллажами - три металлических ящика. Надо думать, боеприпасы к автоматам. Я испытываю ажиотаж гурмана, предвкушающего блюда первоклассной кухни. Открываю один ящик, второй, третий. Слюнки гурмана, оказывается, симптом обманчивый. И с салфеткой надо повременить, раз уж метрдотель объявляет, что ресторан закрывается на ночь.

В ящиках нет ни автоматных лент, ни пулеметных. В одном - динамит, в другом - соты аматола, в третьем - ртутные детонаторы, ярды бикфордова шнура, плоская коробка с химическими запалами. Предположительно, материалы, используемые Хьюэллом во время взрывных работ. Мои легкомысленные мечты - вот-де у меня в руках очутится заряженный автомат или пулемет, сразу дающий мне перевес в островном конфликте, - летят к чертовой матери. Есть снаряжение, но нет соответствующего оружия. И наоборот, есть оружие, но нет боеприпасов к нему. Тупик.

Я гашу свет и ухожу. Мне ничего не стоило привести в негодность все эти автоматы и пулеметы. Впоследствии я горько сожалел, я кусал себе локти, досадуя, что эта мысль не осенила меня своевременно.

Двадцатью ярдами дальше я натыкаюсь на похожую дверь в правой стороне туннеля. Ключа нет, да он и не нужен: дверь открыта. Положив ладонь на дверную ручку, я осторожным движением приоткрываю на несколько дюймов вход в темное помещение. Зловонный дух почти осязаемо бьет в лицо, запах гниения чуть не выворачивает меня наизнанку. Волосы на голове встают дыбом. По спине пробегают мурашки.

Открываю дверь пошире, прохожу внутрь, захлопываю дверь за собой. Выключатель находится там же, где и в предыдущей пещере. Я зажигаю свет. Осматриваю пещеру.

А это не пещера. Это могила.

Глава 7

Пятница L30 - 3.30 ночи

Некая причуда атмосферы, вероятно, сочетание влажного воздуха с фосфатными испарениями, предохранила трупы от распада. Разлагаться они начали, но только начали, не утратив характерных черт. Лежали тела девять тел - в дальнем углу пещеры, беспорядочно, одно на другом: как их бросили, так и лежали. Темные пятна на ткани, белой или хаки, красноречиво отвечали на вопросы о причине этих смертей.

И вновь ужас провел по спине своей ледяной рукой. Я поспешно оглянулся, как бы опасаясь, что зловещая старуха, подняв беспощадную косу, затаилась среди теней пещеры. Затаилась, ожидая Бентолла. К счастью, в пещере не было теней. И вообще ничего не было, кроме голых сырых стен, бесформенных, беспомощных тел, а еще - батарей, снабжавших током тусклую лампочку чуть ли не у меня под носом.

Зажав этот самый нос, я включил фонарик. Без дополнительного освещения трудно было разглядеть лица мертвецов.

С шестью мне не довелось при их жизни свести знакомство. Судя по одежде, это рабочие. Седьмого я опознал сразу. Седые волосы, седые усы. Подлинный профессор Визерспун, чье сходство с самозванцем даже сейчас поражает. Рядом с ним - рыжеволосый гигант с рыжими же закрученными усами. Без сомнения, это профессор Ред Карстерс, его портрет на журнальной полосе мне только-только продемонстрировали. Девятого покойника, наиболее сохранившегося, я идентифицировал с первого взгляда. Его присутствие в этой комнате неопровержимо свидетельствовало: те, кто через рекламу вели поиски второго специалиста по топливу, на самом деле могли удовольствоваться одним - первым - доктором Чарлзом Фейрфилдом, моим шефом в Гепворте, одним из восьмерки ученых, завербованных в Австралию.

По моему лицу струился пот, а я поеживался от холода. Что здесь делал доктор Фейрфилд? Почему его убили? Он не принадлежал к числу тех, кто всегда суется в непредсказуемые ситуации, рискуя оступиться. Блистательный знаток своего дела, он отличался близорукостью и полным отсутствием интереса ко всему, что было вне его деловых обязанностей и всепоглощающего хобби - страстного увлечения археологией. Археология столь прямолинейно и навязчиво подчеркивала связь между Фейрфилдом и Визерспуном, что сводила ситуацию к абсолютной бессмыслице. Какими бы обстоятельствами ни был продиктован внезапный отъезд Фейрфилда из Англии, совершенно очевидно: читать на островах факультативный курс "Совок и лопата на раскопках" ученый не собирался. Господи, что же тогда он здесь делал?

Я замерз, как в холодильнике, а по моей спине тяжелыми каплями струился пот. Держа по-прежнему фонарик в правой руке, а нож - в левой, я умудрился-таки Достать из кармана платок и промокнуть затылок. Что-то блеснуло на стене прямо передо мной, металлический отблеск. Что такое? Какой там еще металл? Помимо покойников, в пещере ничего не было, никаких неодушевленных предметов. Ну, лампочка. Ну, выключатель. Но они пластмассовые. Я застыл в неподвижности. Зафиксировал фонарик в одном положении. Отсвет не исчез. Я обратился в статую, загипнотизированно созерцая блик на стене. И он сдвинулся с места.

Сердце мое замерло. Остановилось. Что бы там ни думала медицина на сей счет, оно остановилось. Медленно, осторожно я опустил на пол фонарик и платок, взял фонарик в левую руку, как бы намереваясь перебросить платок в правую, тут же выронил платок, перехватил рукой рукоятку ножа и резко развернулся.