Бойня (СИ) - Панасенко Дмитрий - Страница 5

****

— Тысяча? Тысяча, Вамо!! Эта мутантка совсем берега потеряла! — Прорычал нервно меряющий зал кабака Михо. — Это больше половины того, что мы от Легионеров за сезон получаем!!

— И, примерно, третья часть того, что тебе Операторы [5] за левый бензин платят, — хмыкнул меланхолично протирающий кружки хозяин трактира.

— Может, ты сам, а? — Развернувшись к великану, староста принялся раскачиваться с носка на пятку. — Тряхнёшь стариной, так сказать, а общество уж тебя не обидит…

— Знаешь ведь, отошел я от дел, — покачал головой трактирщик. — Как бедро прострелили — так всё, не боец. Стрелять-то могу, глаз да рука твердые, но с тварями чтобы биться, тут, как ртуть, шустрым быть надо. Это из людей муты, в основном, хилые и слабые получаются. А у тварей… даже самую мелкую пакость одной пулей не возьмешь… И гадина у нас засела явно не простая. Сколько за последние два дня народу пропало?

— Тринадцать, чтоб его, — с тяжким вздохом ответил Карась, подойдя к трактирщику, тяжело оперся на стойку. — Тринадцать, — повторил он, скрипнув зубами. — И вот, что странно, сначала ведь люди по одному пропадали, а за последние дни… позавчера — два, вчера трое, сегодня ночью трое… Осмелела гадина. И не следа, мать ее ети. Еще и стерва эта разрисованная. Давно бы народ кликнул, чтоб на вилы ее поднять — хоть тарантас бы ее взяли. Поселку бы такая фура пригодилась. Это ведь, степняков грузовик на бензине ходит, а не на этих гребаных батарейках [6]. Легион не отнимет. Цистерну бы к нему прицепить и тогда… — Мечтательно закатив глаза, Михо изобразил руками неопределенную фигуру. — Не говоря уж о добре, что твоя девочка в багажнике разглядеть успела. Да только Сара, как от нее вернулась, такие небылицы рассказывает…

— Это ты про то, как девка огнем из руки сигареты прикуривает? — Иронично вскинул бровь трактирщик. — Враки это всё, у нее, наверное, просто шокер или небольшая горелка-огнеметная какая-нибудь хитрая в рукаве спрятана. Или киберпротез в ладонь зашит. Для удачливого стрелка — обычное дело.

— Может, и враки, — протянул Михо, — да только она уже пятерых наших положила. Святой отец вон, видимо, совсем умом тронулся, полтора кило серебром за нее предлагает… А наши дебилы его и слушают…

— Действительно, дебилы, — фыркнул трактирщик. — Боевого раба живьем взять решили в ножи… втроем.

— Боевого раба? — поперхнулся пивом Карась. — С чего ты взял, что она из гладиаторов?

— Ты чего, старый, ее татуировок, что ли, не видел? — Насмешливо хмыкнул великан и, наполнив вторую кружку, сам пригубил пенистый напиток. — У нее всё прямо на шкуре написано. Номер, количество боев, рейды, все честь по чести.

— А может, она беглая, а? — С надеждой протянул Михо.

— Дурак ты, Карась, хоть и старшим назначен, — поморщился Вамо. — У неё от стрелков на руке метка — черепушка пробитая [7]. А на шее — волк и кости — знак того, что она — свободный прайм, на арене эту самую свободу заработавший. Дохлая — профессионал высшей пробы. Гладиатор, мать его ети. Если по наколкам судить, из самого Сити. К тому же, у нее под стрелковой меткой омега выбита, не заметил? А омеги — это… Да чего тебе объяснять, — обреченно махнув рукой, здоровяк забарабанил по столу толстыми, как сардельки, пальцами. — Ладно, неважно…

— Так, что делать-то? — Вопросительно поднял глаза на великана староста.

— Она нам нужна, так? — Прищурив желтоватые, какие-то кошачьи глаза, Хряк растянул губы в довольной улыбке. — И грузовик ее тоже нам нужен. Причем, и то, и то в край…

— Не тяни, — поморщился Карась. — Есть что сказать — говори…

— Соглашайся, — с улыбкой прогудел трактирщик. Глаза бывшего охотника за головами неожиданно распахнувшись, уставились на старосту немигающим гипнотизирующим взглядом хищной птицы. — Только половину авансом, а остальное — после исполнения. А там посмотрим…

— Ты что предлагаешь? — Непонимающе нахмурился Михо.

— Она сама сказала, что сюда придет, — хмыкнул Вамо. — Вот пусть и приходит. Сначала я ей самогона налью, особого. Потом, пока ты с ней поговоришь, то да сё, пусть твои ребятки аккуратно к ее грузовичку подойдут и водички в бак немного брызнут. Замок-то на дверце больше от честных людей стоит, я специально смотрел… После торга она, наверняка, сразу в шахты пойдет… Грохнет ту тварь, что там засела… Не перебивай, — подняв широченную ладонь, трактирщик с укоризной посмотрел на открывшего было рот старосту и вздохнул. — Омеги на такие дела мастера… А эта… Да она, даже когда водку пьет, словно танцует, двигается. Прибьет, точно прибьет. А когда вернется сюда за остальными денежками, тут мы ее и встретим…

— А воду-то в бак зачем тогда лить, — вздохнул староста, — и выпивку травить?

— А на всякий случай, — пожал могучими плечами Вамо и хохотнул. — А про то, что мы ее завалить сможем, не боись… Стрелять-то, я еще не разучился. На девку и одной пули хватит. Даже на чемпиона Сити…

— Чемпиона Сити… — зябко поежился Карась. — Черт… Ладно.

****

Михо нервничал, солнце уже почти вышло из-за горизонта, а наемницы все не было и не было. Низкий, закопченный потолок непривычно пустого общинного зала неприятно давил на психику. Карась терпеть не мог ждать. Хотя, именно ожидание было основой его профессии. Ожидание обвала очередного ствола шахты, неудачно выпавшей на поля порции «горячих» осадков, пожара или нашествия крыс в амбаре, нападения залетных рейдеров, неожиданно приехавшей проверки от Железного Легиона, волколака в овчарне, гнездовища ядовитых пауков под общинным домом, прилета роя расплодившейся в последние годы, приходящей со стороны мертвого языка саранчи, зашедшего на пасеку урсуса. Чего угодно. Мужчина давно понял, что хороших новостей не бывает, и ему остается только ждать неприятностей. Быть старостой поселка — не так просто. Старший всегда находится между молотом и наковальней. С одной стороны, давят не желающие расставаться с частью заработанного жители поселка, с другой — считающие, что получают слишком мало, «покровители». Карась чувствовал, что его медленно, но верно сжимают в тисках. Это ощущение не оставляло его даже во сне. И сделать с этим он ничего не мог. Так что, он просто сидел и ждал. Ждал, когда случится очередная неприятность. Появившаяся в шахтах тварь снижала выработки, запас угля таял, уходил, словно вода в песок, так же неотвратимо и неумолимо, как приближался день расплаты с Железным Легионом. Намешать в «Железный» бензин немного левого?.. Черт, как же не вовремя поломались электронасосы. А качать вручную… Если он не выполнит план, то, скорее всего, повиснет на ближайшем же дереве. Легионеры, как известно, особым терпением не отличаются.

С другой стороны, если он не отдаст обещанный ясак [8] Операторам, то повиснет уже не на дереве, а на собственных кишках. Черт, черт, черт… Обиднее всего то, что и те, и другие были вполне способны разобраться с его проблемой, но он просто не мог их позвать. Если Железнобокие или Операторы узнают, до чего они докопались…

— Не придёт, — неожиданно вздохнул Вамо и с треском опустил пудовый кулак на стойку, — и девчонку, похоже, у меня стырила… Черт…

— Не рефлексируй, свинина, — неожиданно раздался откуда-то сверху голос наемницы. Лестница чуть слышно заскрипела, и в общинный зал спустилась Элеум.

— Я что, похожа на воровку? Просто слабая женщина решила поспать в мягкой постельке… Комната, ведь всё равно, моя, да? Я за нее заплатила.

— А-а-а… где грузовик?.. — слегка ошарашено протянул Михо, и с трудом сдержав ругательство, до скрипа сжал челюсти.

Ну, надо же, какой идиот. Сейчас она что-то заподозрит. Обязательно, ведь, заподозрит. И, если даже им удастся перехватить ее на выходе… Стоп. Брови старосты сошлись к переносице. Наемница была без оружия. Куда-то подевались ее меч и висящий на поясе дробовик. Укрепленные на запястье ножны тоже были пусты. Вокруг талии всё так же была обмотана посверкивающая грубо сваренными звеньями, длинная, метра три-четыре цепочка, но Михо справедливо предполагал, что это больше инструмент, чем оружие. С такой цепью, наверняка, довольно удобно лазать по деревьям или пленников там вязать…