Серебряные слезы (СИ) - Шатохина Тамара - Страница 8

И про то, как пожалела его, дура, и сняла мышечный спазм. А нужно было дать по морде, чтобы руки не распускал. И про его слова про сердце, и как я долго и мучительно решала для себя, что бы это значило. И про Юлю, обнимающую его со спины и их командный ритуальный секс перед соревнованиями. Про то, как Руслан выбирает взглядом талисман из гарема и ему никто никогда не отказывает, а Юля прощает. Сказала, откуда знаю про все это. В общем, заложила его «по полной», потому что не фиг было молоть языком про «мою Машу».

— Он просто прикололся над братом, Анатолий Романович. Это была шутка… Извините. Но вы сами виноваты в этой неловкости сейчас, хотя я и понимаю каково вам. Но что воспитали — то и выросло, чего уж теперь. Поверьте — мне сейчас не менее неприятно вспоминать эти моменты. Я очень сильно испугалась тогда, вам не понять почему, а я не скажу. И сейчас стыдно. Любой девушке было бы стыдно рассказывать о том, как над ней потешались, называя серой мышью и пиная словами. Я ничем не заслужила этого отношения, разве что тем взглядом… когда нечаянно залюбовалась им…

Отец Руслана сидел молча, опустив голову и слушая, а я под конец уже с трудом, запинаясь от волнения, проговаривала слова. Он встал и подошел ко мне, слегка обнял. Погладил по коротко стриженой голове.

— Прости, девочка. Прости, что нечаянно напомнил, заставил рассказывать, вспоминать опять. Мне стыдно, невыносимо стыдно, Маша. Я и представить себе не мог, что может быть такое. Ты не все знаешь, но я думаю, что в связи с этими их ритуалами это уже не имеет значения. Ты не простишь этой грязи, да, Маша?

— Бросьте вы, да кому нужно мое прощение? А как вы все объясните маме… своей жене?

— О! Придумаю что-нибудь убедительное. Что Колька позвонил и сказал, что все это шутка, когда узнал, что я собираюсь сюда… Ты очень понравилась мне, Маша. А твой дед — это что-то. Мы с ним тут поговорили немного… Я был бы счастлив, девочка, иметь такую невестку… Не судьба, Маша, да?

— Наверное… Простите, пожалуйста, если…

— Ничего, это полезно. Проводи меня, я заблужусь тут у вас. Сколько соток участок?

— А! Да это только кажется, что много. Всего двадцать. А такая видимость оттого, что участок крайний и переходит в лес. Дед специально не делал глухой забор со стороны леса, а только редкую сетку, чтобы сохранить это ощущение открытого пространства. Ну, и ландшафт… холмистый. Мне тоже очень нравится тут. Скоро брат привезет свою ораву с севера. Тут будет два месяца дурдома. У него мелкому четыре года и двое близнецов по полтора. Дед собирается взять няню в помощь Аньке. Она с ума сходит с ними. Хоть отдохнет немного. А я чуть-чуть посижу и скроюсь в городской квартире — долго их не выдержать.

Мы прошли по тропинке между кустами на веранду. Дед так и сидел там. Встал и предложил проводить гостя до машины.

— А ты работай, Машка. Бабушка ждет крыжовник.

Они ушли, а я сидела на своем стуле, переваривая весь разговор и эти его слова о женитьбе. Я чего-то не знаю… Но даже если есть то, чего я не знаю, всю эту грязь я не смогу забыть — это правда. Да и речь не идет о чем-то серьезном, скорее всего. Все эти связи и обнимашки с другой девушкой не могут предполагать какого-то его особого отношения ко мне. Просто прикол, надо же, и в связи с чем всплыло мое имя? Жаль дядечку — хороший дядечка. А мама решительная. Наверное, славная пара.

ГЛАВА 5

Машу Руслан заметил не сразу. Просто повернулся ответить кому-то и увидел ее, отворачивающуюся к двери, ведущей в бассейн. Она была с подругой. И кого-то ждала. Он тоже ждал, напряженно, внимательно, не отвечая на обращенные к нему слова. Дверь открылась, и к Маше подошел Филя, их тренер. И обнял, как давно и хорошо знакомую, как друг или даже больше. Заглянул в глаза, улыбнулся. Потом, дождавшись еще одну подружку, девушки ушли. Руслан растерянно посмотрел на Влада и, поймав его взгляд, отвел глаза. Потом была тренировка и последнее напутствие тренера по подготовке к отъезду.

На выходе из здания задержал Влада, потянув за рукав. Он видел его взгляд и должен понимать, о чем ему нужно знать.

— Маша что — с Филиппом? Это с ней он замутил, ты говорил о ней?

— А тебе не по фиг? Если ты при ней обжимался с Юлькой? Она видела, Рус. Юлька липла, как к своему.

— Я задал вопрос. При чем здесь Юлька?

— Ни при чем. Но Машка об этом не знает. С Филей встречается ее подруга — Инга. Моль белая, глиста. Как он на нее вообще запал? Но это создает определенный риск для тебя, Рус. А что, если он расскажет ей про наши подготовки к соревнованиям… накануне? У телок принято делиться с подругами, это же такая замечательная сплетня…

Руслан и сам понимал это. И неприятное чувство ожидания чего-то плохого на несколько дней поселилось внутри. Поэтому первоначальное намерение подойти и попрощаться с Машей перед отъездом кануло в лету. Подойти было страшно. У него почти получилось отвлечься на свои дела и не думать о ней слишком часто. Он уговорил себя, что потом решит все, так или иначе. Он всегда решал…

Брат сообщил, что двое уродов, посмевших прикоснуться к Маше, лежат в больнице с обеими поломанными руками и знают, за что получили. И будут молчать, потому что ноги пока остались целы. А оператор, осуществлявший ту съемку, изъял, выкупил и подтер все существующие записи. В случае, если всплывет где-то это видео, ляжет рядом с друзьями, которых обязан навещать ежедневно, чтобы не забыть о возможном наказании. И он ходит, сука, ползает к ним каждый день, как было велено.

Они с братом поразились вначале тому, что эти ушлепки не получили по заслугам от родных Маши, но потом всплыло, что она, скорее всего, умоляла не поднимать шум, потому что в этом случае видео выложили бы в интернет, а этого она бы не пережила. Дурочка…

Подтвердили с братом договор по клубу, и Руслан решил, что пока все необходимое на этот момент сделано. Остальное требовало времени и подготовки. А времени пока не было. И эта встреча выбила его из колеи. Он и так сатанел от желания подойти и сказать хоть что-нибудь. Налететь на нее в коридоре, как будто нечаянно и подхватить опять, чтобы не упала, подержать в руках минутку. Этот спектакль, эта ложь давала возможность завязать разговор, но этого было мало. Нужно было продумать продолжение, а на продолжение не было времени. А теперь еще стало и страшно — вдруг узнает? И поймет, понятное дело, по-своему. Эти переживания направляли по второму кругу все мысли и терзания, и он просто отмел их, не давая отвлекать себя и мешать ему.

Отец торжественно вручил документы на четвертую часть клуба, приняв от сына на хранение новенький диплом. И спокойно смотрел на передачу этих документов старшему Кольке. Руслан объяснил, что в роли совладельца только навредит. А брат будет чувствовать себя увереннее, не будучи вынужденным как-то зависеть от него. Для дела так будет лучше, но спасибо, отец, и бла-бла-бла… Никакого удивления со стороны родителей, что само по себе было непонятно. Потом он уехал.

Отборочные подходили к концу. Уставали и выматывались все запредельно. Сегодня был отдых, а завтра предстоял решающий день. Поэтому расходились пораньше. Юлька, проходя мимо, провела рукой по его плечам. Влад хмыкнул:

— Ты массаж сделай, он любит, когда лапают на людях. Его даже по коридорам в универе массажировали.

— Иди ты… Она сняла судорогу, я объяснял, — лениво отмахнулся Руслан от друга. А Юлька тут же крикнула тренеру:

— Филипп Иванович! У него судороги в течении дня!

— Заткнись, дура! Тебя просили?

— Все на отдых и не переусердствуйте, олухи. Руслан, зайди.

— Да на фиг, Филипп Иванович?

— Руслан, не задерживай, зайди, я сказал, — Филя был до жути строг.

— Что там у тебя? — спросил уже у себя в кабинете.

— Девочка налетела в коридоре, спешила. Подхватил. Чтобы подержать подольше в руках, изобразил ступор. А она решила, что перетренировался и начала снимать судорогу. Занималась когда-то, знает. Ну, я и млел там, пока массажировала.