Охота на охотника (СИ) - Демина Карина - Страница 6

А еще компаньонка, будучи из девиц тех самых, благородного рождения, но нищеты изрядной, к своим сорока трем годам сжившаяся и с ролью подчиненной, и с характером Малжаты Ивановны, раскидывала карточные листы. Не сказать, чтобы совсем уж будущее прозревала, но забавно было.

И ныне вот чашку отставила, потянулась к замасленной колоде.

Белые пальчики ловко перебирали листы.

Малжата Ивановна шею потянула, силясь разглядеть, чего ж там такого выпадет. И поневоле поморщилась: слухи по городу ходили самые разные, и все до одного толку нехорошего. И на фабриках появились людишки престранные, стали народец баломутить. Оно-то и хорошо, что пивовары Малжатины из опытных, понимающих, живо скрутили говорунов да городовым передали. А ведь есть и те, кто помоложе, кому голову задурить легко.

Малжата смуту помнила, как не помнить.

И голод после.

И...

На стол легла черная карта, пустая. Под нею - висельникова, правда, перевернутая, стало быть, не такая уж страшная.

...надобно будет младшенького отослать, он давно за границу просился на учебу, вот пущай себе и едет. Стасичек с даром уродился, глядишь, маги своих и не дадут бить, помнят, чем оно обернулося.

...девица в розовом платьюшке вида пренесерьезного. И подле нее рыцарь с мечом преогромным...

- Будущее непредопределено, - низким голосом возвестила компаньонка.

...а может, ее замуж выдать? Хорошая ж баба, особенно, когда перестает носу драть. Сперва-то и держалась так, будто бы она туточки хозяйка, а после ничего, пообвыклась, гонору поутратила. Вон, Ваньшин с заводу давненько на нее заглядывается, мужик крепкий, вдовый.

- Стоит в центре дева с мыслями злыми...

И вправду легла под картой другая, змеиная, и вновь всколыхнулось: бают, что царица-матушка ихнего племени. Так ли оно, Малжата не ведала, только, мыслится, если б у царицы, как треплют, под юбками хвост змеиный был, то как бы она царевича выродила? Да и другое то дело, до которого мужики охочие, небось, навряд ли заладилось бы...

- ...однако стерегут ее воины...

...пошла языком плести, вона и взгляд затуманился...

Малжата взяла плюшку и прикусила. Сказывали, что давече над Арсинором небо красным-красно сделалось, будто кровью на него плеснули. Недобрая примета. Аккурат перед смутою самое такое случилось... нехорошо...

...надо будет денег часть перевести в бриттский банк, конечно, еще те мошенники, но...

...и Аленке велеть, чтоб на воды отправлялась с детьми вместе, небось, там оно спокойней будет.

- И будет всем кровь и разорение, - выдохнула компаньонка, листы сгребая, а второю рученькой потянулась к блюду с эклерами, цапнула один и в рот. Стало быть, пока крови с разорением не приключилась. Жует и кривится, то ли несвежие подсунули, то ли пересластили, что частенько бывало.

Кровь, значится.

С разорением.

- А еще, - с набитым ртом компаньонка разговаривала редко. - Еще баба одна... сказывают, кроликов рожать стала. По пятерых за раз!

Вот уж диво дивное...

Честный мастеровой Июлька, сидя на полене, жевал тюрю и слухал, что пришлый баит. Баил, следовало сказать, красиво, прям слово за слово... вон, и молодые посели, ажно рты пооткрывали.

- А они за ваш счет веселятся! - пришлый взобрался на колоду, картузик с головы содрал, прижал к животу впалому. Рученькой ишь, помахивает, сам на месте подпрыгивает, и оттого кажется, что того и гляди вовсе из шкуры своей выскочит. - Вот что вы видите? Только тяжкий труд, без продыху, без отдыху! Без права остановиться! Ваши семьи ютятся в темных углах! Ваши дети не видят света!

Июлька фыркнул и ложку облизал.

Следовало бы кликнуть старшого, чтоб гнал этого голосистого в шею, пока не донесли о речах крамольных жандармам. Они-то, небось, не станут разбираться, кто слухал, а кто так, рядышком сидел. Да... шевелиться было лень.

Припекало летнее солнышко.

И так хорошо было, так спокойно. Еще б говоруна заткнуть, глядишь, и вовсе на душе посветлело бы. Но... Июлька помнил распрекрасно смуту и худой домишко, в котором ютились они всемером, да еще батькина сестра с дитями. Мужа ее не то посекли, не то повесили, хату сожгли...

...голодно было.

А зимою и холодно. Еще страшно, потому как сперва малышня померла, слабенькие были, хотя мамка на зиму и крапивы насушила, и сныти, и толкла кору, из которой после варила кашу, мешая с тертыми грибами. От этой каши живот становился тяжелым, ныл подолгу, зато голод отступал.

Да, малые померли.

Июлька сам думал, что тоже помрет. Ан нет, выжил и даже устроился неплохо. Домик у него свой, и хозяйка при нем имеется. Коровенок двух завела и про третью говорит, мол, в Арсинор молоко только ленивый не возит. А у нее и творог, и сыры клинковые соленые, и иные какие. Она, сирота сама, работы не боится.

Да и он рукастый.

И выходит-то неплохо. Платят, как и сговорились, честно, без обману, да порой и сверх того, когда надобно, чтоб работали быстрей. Так что будет и дочерям на приданое, и среднему на обзаведение. И не надобна Июльке смута с ее огнями, небось, тогда-то тоже говорили, что все, мол, едино для народа, а что вышло? Чудом выжили.

- И алое небо предвестник великих перемен! - возвестил плюгавенький мальчонка, а после охнул, когда на макушку его опустился Михалычев кулак.

- Не зашиби, - с неудовольствием произнес Июлька, а то ж Михалыч, он человек большого тела, да и силы немеряной. Вона, в прошлым годе, быка на спор повалил, тот, правда, поднялся после, но так то бык. В этом же оглашенном и четверти бычей не будет.

- Не зашибу, - прогудел Михалыч, поднимая несчастного за шкирку.

Не то, чтобы жалко его было, просто...

...после обвинят в душегубстве, а у Михалыча детки маленькие. Куда ему на каторгу?

- Пойду кликну кого, - Июлька сунул ложку в сапог. Красное небо... ишь, удумали... это все от безделья, потому как человеку работящему на небеса заглядываться некогда.

...в таверне «Кривое перо» по времени раннему людей обычно не случалось. Стояла она близ университету, а потому большею частью в нее заглядывали именно студенты. Они же по утрам кто спал, кто учебой маялся, а потому нынешнее сборище выглядело преподозрительно.

Хозяин, человек почтеннейший, в самом университете не один десяток лет отработавший, а потому распрекрасно знавший: коль что идет не по обыкновению, стало быть, чудить вздумали. Он покачал седою головой и, вытащивши из-под стола банку с франкским грибом, принялся протирать ее тряпочкой. Гриб, следовало сказать, за прошедший год разросся, сделался толстым, коричневым. С виду он напоминал блин, и многие сходились, что сам по себе вид этот был преотвратителен. Но вот напиток...

- ...а я вам говорю, что второго такого шанса не будет! - этого горлопана почтенный Минишек знал.

Свяжинский.

Пятый курс.

Род старый, но не сказать, чтобы вовсе древний. Да и обеднели изрядно, Смута крепко их проредила, правда, ныне у Свяжинского трое братьев старших, стало быть, семейного наследства ему ждать нечего, в лучшем случае рублей тысячу отжалеют и все.

- Мы должны всем показать, что с нами следует считаться! - он кулак стиснул и потряс над головой.

Огневик.

Силы много, а вот с умом сложнее. Натура прет, а сдерживать его не привык. Все ж зря в Универсистете розги отменили, с розгами сложную студенческую натуру понять было куда как проще.

Хозяин баночку повернул и второй бок тряпочкой оглаживать принялся.

...рядом Торский, паренек неплохой, но больно податливый, как к Свяжинскому прилип, так и держится. У самого голова светлая, но вот дружка своего во всем слушается, едва ль не в рот ему заглядывает. А все почему? Думает, что раз Свяжинские при титулах, то и ведают больше?

А вот Гормовой как в эту компанию развеселую попал?

Книжник.

И будущее ему прочат славное... хотя... книжники от мира далеки, что в головах их творится, поди-ка, догадайся. Взбредет этакому недорослю мир в лучшую сторону менять, так не остановишь.