Дело Черного Мага. Том 1 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" - Страница 57

— О, Алекс, привет! — стоило только прозвенеть настоящему корабельному колокольчику, как из-за стойки тут же выпорхнула Вишенка.

Да, эту девушку с алыми волосами, приятной фигуркой, круглым лицом и большими глазами, действительно звали “Вишенка”. Причем по паспорту.

Несмотря на внешность чуть лучше среднего, она обладала удивительной харизмой и женственностью, которые притягивали мужчин, как магнит. А вместе с ними и ночные потасовки и разборки.

С ними и приходилось разбираться Думу.

— А, Дум, — махнул ему рукой Джей. Высокий, дрищеватый, смуглокожий парень с прической «мусорный пакет». - сегодня ты рано.

— Ой, с тобой гостья, — расплылась в хозяйственной улыбке Вишенка. — Что будете?

— Двойной латте и эклер, если можно, — заказала Периот, усаживаясь за ближайший столик.

— Конечно можно! — и Вишенка унеслась в сторону громоздкой, часто ворчащей и иногда заедающей кофе-машины. — Алекс, а ты…

— Ему я сам сделаю, — Джей, едва не оттолкнув Вишенку, подошел к простому электрическому чайнику и вставил штепсель в розетку. — Черный чай с лимоном, да?

— Спасибо, — поблагодарил Алекс.

Периот удачно выбрала столик в самом дальнем углу зала. Так что Алекс, миновав нагромождения стульев на настоящих, аутентичных, корабельных кубриковых столах, спокойно сел напротив.

— Что не так с этим парнем? — Лея внимательно разглядывала происходящее за баром. — Он её едва не зашиб. Чем она ему так не угодила?

— Наоборот.

— В смысле?

— Парнишка — Джей. Он сохнет по девочке, а она его френдзонит.

Периот неопределенно помахала рукой в воздухе.

— Как это банально.

Алекс плутовски улыбнулся.

— Не совсем, — протянул он и замолчал.

Когда пауза затянулась на слишком уж долгий срок, Периот закатила глаза.

— Не интригуйте, профессор Думский. Дайте девушке насладиться сплетнями.

— Ваше право, — Алекс поднял ладони в “сдающемся” жесте. — Вишенка — да, так зовут девушку, она играет… ну — за другую команду. Так что Джею изначально ничего не светит.

— А он об этом знает?

— Ну, если бы знал, то может и не вел себя как мудак.

Лея нахмурилась.

— А почему ты ему не расскажешь?

Плутовская улыбка Алекса стала кровожадной.

— Потому что я-то — мудак на самом деле.

Что удивительно, Периот не стала читать нотации, а засмеялась в голос.

— Ой, Алекс у нас просто кладезь искрометного юмора, — источая флюиды, Вишенка подпорхнула к столу и поставила поднос с заказом. — Алекс, ты сегодня вечером на кухонной смене или в зале?

— В зале, а что?

— Ну, просто, в департаменте полиции у кого-то день рождения, и они сегодня будут у нас и отмечать и…

— Не беспокойся, роковая ты девушка, позаботиться о том, чтобы фара… доблестные стражи порядка тебе не докучали я смогу.

— Спасибо, — Вишенка наклонилась, открывая вид на декольте, клюнула Алекса в щетинистую щеку и упорхнула куда-то в сторону кухни.

Девушка она была молодой, лет восемнадцать, ветренной — девушек меняла чуть ли не каждую неделю, но очень… хорошей. Насколько вообще черный мог может пользоваться подобным словами — “хороший человек”.

— Ты действительно здесь работаешь, — удивленно не спрашивала, а утверждала Периот. — а я думала это только слухи. Но зачем? Вряд ли работник бара получает больше, чем профессор Первого Магического Университета.

Улыбка на лице Алекса померкла.

Нельзя забывать.

— Мисс Периот, — максимально холодным и отстраненным тоном продолжил Дум. — ваш кофе перед вами. Даже с эклером. А у меня, кроме чая и разрыва парадигмы бытия, больше ничего. Потрудитесь, пожалуйста, выполнить вашу часть сделку и исправить эту ситуацию.

Подобный резкий переход от приятельского “small talk” к насквозь деловой беседе явно удивил Периот, но она вовремя опомнилась.

— Как вы уже, скорее всего, узнали от ректора, ваша группа, профессор Думский, является первыми и единственными выпускниками проекта “Райзен”. Школы-интерната для детей Света с уникальными способностями. И, если честно, я понятия не имею, почему именно вас назначили её куратором.

Лея замолчала.

Алекс, не будь он мудаком, тоже промолчал бы, но…

— У меня высокая квалификация, — с ехидной, ядовитой улыбкой ответил он.

Лея так и не донесла эклера до рта.

— Я провела с этими детьми шесть лет своей жизни, профессор. Так что не вам говорить о квалификации.

— Но вот, вы сидите здесь и едите эклер, в то время как куратором группы Б-52 выступаю именно я.

Периот положила десерт на тарелку, вытерла губы и уже собиралась, судя по движению руки, перевести кредиты на счет Шхуны, как Алекс прокашлялся.

— Нарушать сделку с черным магом, мисс Периот, это очень плохое решение. А мы с вами, как раз-таки, заключили сделку.

— Вы мне угрожаете?

— Готов принять вызов эспера в любое удобное для вас время, мисс Периот. Но, скорее, просто констатирую факт. Кофе, плюс эклер в виде комплимента, за информацию о Лео Стоуне.

— А остальные вас не интересуют? Они тоже необычные маги.

— Остальные не способны оставить ожог на руке Светлого Мага.

— Но может быть на руке Черного Мистика…

Улыбка Алекса превратилась в кровожадный оскал, а за его спиной задвигались тени. Периот вздрогнула и отодвинулась.

— Простите, профессор Думский, — процедила она отодвигая от себя кофе. — я не много забыла, что разговариваю с черным магом.

— Ничего страшного, эспер.

Глаза Леи сверкнули недобрым огнем, но она сдержалась.

А жаль…

Ничто так хорошо не губит связи с людьми, чем то, когда ты проклинаешь их во время боя так, что они еще месяц из больницы вылезти не могут.

Во всяком случае раньше эта тактика Дума не подводила.

— Как вам уже сказал ректор — у него раздвоение личности, если говорить обывательским языком. Тригер, который может заставить Леонарда выйти наружу — вред, причиненный его друзьями или ему самому.

— Вред, значит… а что скажете про самого Леонарда.

— Смотрели “Молчание ягнят”?

— Разумеется, — чуть возмутился Алекс.

— Вот отрежьте от образа Ганибала все, кроме крайней жестокости и интеллекта и получите Леонарда Стоуна, — Алекс не чувствовал в словах Леи страх, а скорее — предельный уровень настороженности. Как у дрессировщика, окруженного тиграми. — Его предельный уровень силы неизвестен и…

— Как это возможно? — перебил Алекс.

— Вот так и возможно. Каждый раз, когда он выходит на свет, то обладает разным потенциалом. Некоторые психологи сделали вывод, что уровень его возможностей прямо пропорционален степени угрозы, которая существует для него или его друзей.

— Надо же… — протянул Алекс. — интересно, откуда у него все это.

— От матери и отца, — Лея произнесла эти слова с явной ненавистью.

— Они тоже были шизофрениками?

— В какой-то степени, — мисс Периот погрузила взгляд куда-то на дно чашки с кофе. — В семь лет Лео впервые примерил платье и тогда… его просто побили. Ремнем. С железными бляхами. А в десять, когда из школы позвонили и сказали, что увидели его целующимся с мальчиком в закрытом классе, то… Семнадцать переломов, профессор Думский. Врачи наложили порядка сорока швов.

— Отец?

— И мать.

Дум хотел было выругаться, но сдержался. Робин учил не выражаться при дамах.

Странно, вообще-то раньше это Алекса не останавливало.

— И это в просвещенном Маэрс-сити.

— Это в непросвещенном Хай-Гардене, — поправила Лея. — вы, возможно, не знаете, но это такой район в трущобах города. Там живет всякое… отребье, если быть откровенной. Там же вырос и Лео. А вместе с ним и Леонард.

— Что стало с его родителями?

— А вы не догадались? — вопросом на вопрос ответила Периот. — когда они решили “продолжить воспитание” — проснулся Леонард и… Лео до сих пор считает, что его родители умерли в пожаре.

Алекс, все же, не сдержался.

— У остальных детей, профессор, судьба не лучше. Весь клан Чжина была уничтожен охотниками за древними реликвиями. Трэвис — страдает амнезией. Он не помнит, что с ним происходило до десяти лет. И вот уже восемь лет пытается отыскать своих родителей. Эли… она внебрачная дочь. Её мать умерла на пороге больницы, так и не дождавшись помощи, а отец взял к себе просто чтобы не портить реноме. А Мара… она полукровка. Думаю, то, что она с радостью, при первой возможности, переехала в “Райзен” говорит само за себя.