Редкий гость (СИ) - Дерягин Анатолий - Страница 38

Небольшая впадина, расселина между сопок, куда ныряла звериная тропа, оказалась заполнена водой. Здесь когда-то бушевал пожар, уничтоживший деревья с подлеском, на их месте выросли небольшие кривоватые деревца, притянувшие влагу с нижних горизонтов, в горах таял снег, год за годом ручейками заполнявший впадину водой и теперь под ногами путников хлюпала трясина. Подтаявший снег всё ещё устилал топь, редкие лужи затянул лёд, еле приметная тропка терялась где-то в глубине впадины — болото пришлось обходить по склонам гор. Смит шёл первым, Прошин замыкающим, профессор с дочерью в середине, а Арам так и топал, вцепившись в руку великана, тем более что его частенько приходилось передавать с рук на руки через поваленное дерево или огромный валун, торчащий поперёк дороги.

После недавнего конфликта Иван, было, засомневался в необходимости вооружаться. Голыми руками или с ножом он ещё как-то мог потягаться с предводителем их отряда, с оружием же Прошин толком обращаться не умел, кроме того, купленные с рук винтовки, пусть даже смазанные и ухоженные были не пристреляны, и неизвестно как они поведут себя в случае реальной опасности. Однако буквально через пару километров ходьбы, в низине возле бойкой речушки, промывшей себе путь сквозь сугробы тёмного снега, они увидели стаю местных хищников, небольшую, голов на восемь-десять. Люди замерли. Смит и Прошин сняли оружие с предохранителей и передёрнули затворы.

Им повезло — ветер дул в их сторону и животные, покрутившись у воды, скрылись на другом берегу.

После этого пошли ещё медленнее и тише, озираясь по сторонам. Оружие поставили на предохранители и постоянно держали наготове, наводя ствол на любую тень. Не выпуская из рук оружия, ставили палатку, рубили сухие дрова для костра на всю ночь, молча поужинали и улеглись по спальникам, постеленным на ветки местного хвойного дерева.

Смит присел у костра с винтовкой. Прошин, нарубив сухую лесину, присел рядом.

— Будем дежурить? — спросил Иван.

— Да, — негромко ответил великан, — полночи ты, полночи я…. Часы есть?

— Есть, — Прошин протянул Смиту свои наручные «Командирские».

— Хорошая штука.

— Надёжная.

Они помолчали.

— Я никак не могу свыкнуться с мыслью, что нам придётся прятаться вот так, — осторожно сказал Иван. — Ты думаешь, мы выдержим? Тут дикий лес, полно хищников.

— Ну, крупных хищников мало, — возразил Смит. — Да они и ходят поодиночке, а с теми, которых мы видели под вечер, вполне можно справиться в два ствола. А всё остальное… выдержим, наверное. Наша задача уйти километров на сто, подальше от посторонних глаз, и оборудовать в подходящем месте долговременную стоянку.

— Сто? Много.

— Почему? Десять — двенадцать дней пути, стоит только привыкнуть к темпу ходьбы.

Прошин вздохнул:

— Эх, а я-то думал… Археологическая экспедиция, свежий воздух, то, сё…

— Побыстрее привыкай, парень, — посоветовал ему Смит. — Винтовку почисть.

— Э, да заколебала она…

— Почисть, блин!.. Выскочит какая-нибудь зверушка, а у тебя мушкет заклинит.

Прошин от души выругался.

— Точно, — Смит широко улыбнулся, — и так на каждой стоянке. Ну, потом можешь поспать.

— Вот спасибо…

Следующий день и правда оказался трудным. После ночёвки в палатке они все долго не могли выбраться из нагретых спальников, потом долго растирали затёкшие члены, также долго готовили завтрак и Прошин, кое-как двигавший ногами и руками, с ужасом подумал о предстоящей дороге. Но к его собственному удивлению, стоило им закончить утренний туалет, позавтракать и, навьючившись, прошагать первый километр, каждый из команды беглецов мало-помалу втянулся в ритм и все пятеро зашагали по лесу, обходя горы повыше и переваливая через невысокие холмы с каменистыми навершиями. Смит также возглавлял строй, за его руку держался Арам, фактически задававший темп передвижения, за ними шли профессор с дочерью, Прошин замыкал дефиле.

Поначалу, помня о вчерашней встрече с хищниками, Иван постоянно теребил винтовку, непрерывно оглядываясь по сторонам. Во время ночного дежурства ему несколько раз слышались непонятные звуки в зарослях вокруг костра, а под утро, прямо перед тем, как небо посветлело, он увидел горящие глаза какого-то зверья, стаей окруживших лагерь. Иван заполошно вскочил, взял оружие на изготовку и бросил в темноту горящую головню, собираясь криком разбудить товарищей. Но раздалось слитное шуршание кустарника и хищники, по-видимому, отступили, после чего всякий сон у Ивана пропал напрочь — до того момента, пока не пришлось будить своих спутников, Прошин тыкал стволом винтовки во все стороны, красными от недосыпа глазами высматривая опасность.

Взбудораженный ночным дежурством Прошин и сейчас ждал, что вот-вот из-за кустов выскочат какие-нибудь саблезубые тигры (которых тут и не водилось никогда), всех разорвут и всех съедят. Но шло время, тигры не показывались, зато поклажа на плечах наливалась свинцовой тяжестью, пот ел глаза, и вскоре Иван плёлся в хвосте отряда, с чёрной завистью разглядывая изящный рюкзачок Дженни или маленький сидор Арама. Впрочем, взятый вес примерно соответствовал физическим возможностям, так что легко не было никому.

К обеду Прошин готов был бросить всё и писать книгу «Прощай, оружие!» В своей прежней, нормальной жизни он не прочь был почитать оружейные форумы, посмотреть фотографии какой-нибудь затейливой финтифлюшки калибра 9х19 Пара или ролик про метких стрелков на файлообменнике, вставляя комментарии типа: «А Калаш всё равно рулит». В реальности винтовка оказалась той самой соломинкой, что сломала шею верблюду: дешёвый брезентовый ремень быстро натёр шею, ствол путался в ногах, мешая идти, и невеликий вес карабина воспринимался где-то вровень с бетонной плитой. Кроме того, нет-нет да всплывала мысль о боеприпасах, уложенных где-то поближе к поверхности под клапаном рюкзака — выкинуть бы их, оставить тушёнку и можно расправлять крылья.

Так, на каждом шагу проклиная поклажу, пригибающую к земле, горы, скользкую землю, норовящую вывернуться из-под ног и отправить кувырком вниз, наградив при этом синяками да ушибами, группа из пятерых измученных человек — трое взрослых, двое детей — дошагали сначала до обеда, а потом и до ужина. Стоянку оборудовали с удобствами: под высокой скалой на полянке с журчащим ручейком солнце изжарило остатки снега и подсушило за день землю, обступившие полянку деревья закрывали костёр от недоброго взгляда что сбоку, что сверху.

Прошин, снаряжённый по дрова, натащил и лапника, и сушняка, соорудив кучу почти в человеческий рост. Нагрёб несколько небольших куч окрест под деревьями, чтобы бросив горящую головню, можно было подпалить сухой валежник. Это могло сработать против зверей, но про то, что их преследовали люди Смит и Ко, намучившись за день и отшагав при этом всего-то километров семь, успели забыть.

Смеркалось. Дженни закончила возиться с нехитрым ужином, Смит и Прошин разобрали и почистили винтовки: «Мы что, постоянно этим будем заниматься?» — спросил Иван недовольно. Хренова железяка до краёв вымотала его на марше и ещё возись с ней…

— Каждый вечер, — подтвердил его худшие опасения Смит, — и после каждой стрельбы, на отдыхе. Или ты хочешь остаться в дураках из-за собственной лени?

Прошин не нашёлся, что на это ответить, только недовольно покосился на «железяку», мирно стоявшую возле скалы. Смит поставил своё оружие рядом.

— Ужинать, — пропела Дженни.

— Кушать, кушать, ура! — Арам запрыгал на одной ноге — откуда силы взялись! — Чур, мне сладкое!

Арам был послушный мальчик, распоряжения Смита он за редкими исключениями выполнял беспрекословно. Вот и сейчас, балуясь, Арам не намного отошёл от взрослых, как и было ему велено в самом начале их эскапады. Этого «не на много» вполне хватило Холтвистлу, чтобы показать свой непредсказуемый нрав: из-под ближайших к стоянке деревьев хрустнув кустарником, выкатился мохнатый клубок и с рычанием схватил мальчика, повернувшегося к деревьям спиной.