Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Трепет света (ЛП) - Гамильтон Лорел Кей - Страница 7


7
Изменить размер шрифта:

— Вы никогда не упоминали о наличии серьезной наследственной аллергии, — сказал доктор Хейлис, выглядя при этом рассерженным.

— Дайте мне ее, пожалуйста. Очень важно, чтобы она касалась чего-то естественного, — ответила я.

Думаю, они послали кого-то за другим оборудованием, которое можно было бы использовать с Брилуэн, и дали мне ее подержать на это время. Дочку мне вернули совсем нагой, потому что подгузник тоже был изготовлен из искусственных материалов. Я держала свою голенькую крошку, ощущая крылышки, спускающиеся вдоль её тела. Они выдавались над кожей, ещё не отделились от неё, но не были просто рисунком.

Вряд ли в моих генах были гены фей-крошек, но я знала, что они могут погибнуть в городе, ослабеть и умереть от окружающего металла, пластика и мусора. И я дала ей то единственное, что было абсолютно естественным, повернув малышку и приложив её крохотный бутончик рта к своей груди.

— Она слишком мала, — произнесла одна из медсестер, — и пока не сможет достаточно крепко присосаться, чтобы есть.

Брилуэн выглядела невероятно маленькой на моей налившейся груди, но так крепко схватила сосок, что едва не заставила меня ойкнуть, и это был хороший знак. Я почувствовала, как она начала есть, и это было самое удивительное ощущение. Я смотрела на ее хрупкую шейку, тоненькую как у птички, она жадно глотала, словно не могла насытиться. Из второй груди у меня тоже начало сочиться молоко.

Мистраль вручил мне Гвенвифар, и мне потребовалась помощь его и Холода, чтобы взять обеих девочек хватом крест на крест, который я оттачивала месяцами, готовясь к близнецам. И уложив девочек для кормления, я поняла, что мне необходима дополнительная грудь. Ведь у меня тройня, правда, всех троих мне никак не удержать.

Как по команде, Аластер тоже заплакал, желая получить свою долю. Я понятия не имела, что с этим делать, но не слишком волновалась, чувствуя облегчение от того, как жадно и уверенно сосет Брилуэн. Гвенвифар с братом могли бы есть по очереди, пока Брилуэн не догонит их. Медсестра протянула Рису бутылочку, и он, как будто не единожды тренировался, начал кормить нашего сына. Аластер, похоже, не возражал, что ему пришлось сосать что-то искусственное. Все трое погрузились в счастливое, довольное молчание, и смотря на мужчин моей жизни, я знала, что среди них должны присутствовать еще двое отцов. У меня был секс с феей-крошкой и одним змеегоблином, когда я уже забеременела близнецами, из-за этого я решила, что могу не предохраняться. Я уже была беременна, куда уж безопаснее, но ощущая, как впервые начинают двигаться крылышки на спине Брилуэн, я понимала, что еще двоим мужчинам нужно навестить свою дочь.

Я происходила от нескольких божеств плодородия, но понятия не имела, чем это может для меня обернуться. Это я о собственном плодородии и способности зачать, уже будучи беременной. Я начала смеяться, и смех этот обернулся слезами радости. У одной из моих дочерей есть крылья, может быть, она сможет летать?

Глава 4

Говорят, когда спишь, не ощущаешь запахов, но меня разбудил аромат роз, и я на мгновенье задумалась, почему в полумраке больничной палаты пахнет шиповником, как в полдень на теплом летнем лугу. Если бы не ночники под полкой и у двери в ванную, то в комнате стояла бы кромешная тьма. Я все же разглядела бледное, пушистое облако в другом конце палаты. Гален спал в кресле прямо под ним, которое оказалось вовсе не облаком, а скоплением цветов, распустившихся на маленьком плодовом деревце, что выросло позади его кресла. Мне приходилось видеть временные растения, выросшие от избытка магии в одном месте, но, насколько мне известно, мы не делали ничего магического. Может быть, я что-то пропустила, пока спала, или, может быть, в сюрпризе из тройняшек было достаточно магии. Одну руку Гален держал в пластиковой кроватке, что стояла рядом. Из-за тусклого освещения я не могла рассмотреть, кто из близнецов лежал в ней под одеялом, но ладонь Галена расслаблено покоилась около крошечной фигурки, словно он даже во сне стремился к малышу.

Я улыбнулась. Гален, может, и не лучший воин среди моих мужчин, и как политик он ужасен, но меня совсем не удивило, что он хороший отец.

Шорох рядом заставил меня повернуться, и я увидела другую пластиковую кроватку на высоких ножках с колесиками. В ней стояла плетеная корзинка с маленькими ручками для переноски, так что Брилуэн не касалась искусственного материала, который очевидно причинял ей боль. Под одеялком мягко изгибались крылья, которые были даже больше, чем у Рояла и его сестры Пенни, приехавших навестить свою дочь и племянницу.

Я почувствовала ещё сильнее запах роз, подняла глаза вверх в поисках его источника и увидела ветви розы, раскинувшиеся над моей кроватью живым навесом из шипов и светлых цветков, похожих на звезды в темноте. Я также ощутила сладость яблоневого цвета и поняла, какое дерево выросло в противоположной стороне палаты.

Интересно, что подумают медсестры о новых предметах интерьера. Надо мной среди цветов порхали бабочки, и я видела, как они перелетали со одного соцветия на другое, но знала, что они только были похожи на насекомых. В выросших ветвях порхали десятки фей-крошек, привлечённых новой магией, как мотыльков привлекает свет, и они прилетели сюда не просто потягивать нектар и собирать пыльцу, а охранять.

Я взглянула на Риса, спящего на диване в дальнем углу палаты вместе с Гвенвифар, лежащей на его груди. Ее белые локоны в скудном свете были очень похожи на его. В своём маленьком кулачке она сжимала его палец, словно они держались друг за друга даже во сне.

Шолто вальяжно устроился в кресле, как будто позировал, развернувшись спиной к единственному окну палаты. С последней нашей встречи он успел переодеться, потому что сейчас его одежда была такой темной, что он сливался с тьмой, а его длинные волосы поблескивали золотистой завесой. Глаза у Шолто были светлые, но при таком освещении я бы не смогла угадать их цвет. В таких золотистых глазах, как его, нет ничего человеческого. Они были светлыми, но не настолько, как его белоснежная кожа, сверкающая в полумраке комнаты, как волосы Риса и малышки.

Стена позади него пошевелилась. Мне пришлось прищуриться и сосредоточиться на том, что я вижу, чтобы понять, что это вовсе не стена двигается, а повисший на ней большой ночной летун, похожий на гигантскую летучую мышь, хотя летучие мыши не могут прицепиться к совершенно гладкой поверхности, потому что у них нет щупалец с присосками, как у летунов. Его обтекаемое тело обрамляло окно и почти достигало потолка. Когда-то летуны преследовали меня в ночных кошмарах, которыми по сути и были, но теперь эти кошмарные существа оказались на моей стороне, и я знала, что, пока они находились в комнате, почти никто в этом мире или любом другом не осмелится напасть на нас.

Гораздо более массивные щупальца, чем могли бы похвастать летуны, мелькали за окном. Значит за пределами нашей палаты на страже находились слуа. У нас были могущественные враги, но мы не нуждались в столь откровенной защите с тех пор, как сбежали из Фэйри и вернулись в Калифорнию, чтобы спокойно произвести на свет детей.

Мне не хотелось никого будить, поэтому стараясь не повысить голос, я спросила:

— Что-то случилось?

Шолто, моргнув, взглянул на меня, и его глаза отразили свет, чего не бывает у людей. Он сел немного ровнее, и я различила блеск драгоценных камней на фоне черной рубашки. Ожерелье покрывало большую часть его груди. Даже голливудская элита подобное не носила. Такие украшения предназначались для короля, кем он и являлся, король слуа. Я видела, как он носил это ожерелье в высших дворах фейри, когда хотел напомнить знати, что он не просто очередной лорд и даже не князь. Надевая своего рода корону, он провозглашал себя королем. Вопрос — зачем? Вернее, зачем сейчас?

Сердце забилось быстрее при виде украшения, потому что Шолто мог призвать слуа, чтобы предостеречь врагов от попытки напасть на нас, но чтобы одеться как король… В очень редких случаях он так поступал.