Тернии и звёзды (СИ) - Рогов Борис Григорьевич - Страница 10

     - Я тебя огорчу, - не вылетишь. Успешно закончишь в 1981. Правда, по специальности будешь работать совсем не долго, но это уже мелочи. После НЭТИ мало, кто по факультетской специальности работать будет.

     - А мне? А я? – начинает суетиться Вадик.

     - Головка от хуя, - подначивает его Архипов. – Что ты так разволновался? Сейчас тебе наш Ноздрадамус новоявленный чего-нибудь скажет,

     - Скажи же, дружище, что его ожидает. – обращается он ко мне

     - Легко. Конечно, в самых общих чертах. – Будешь ты Вадим Васильевич самым из нас успешным, самым богатым и самым ебливым.

     - Как-то я в этом и не сомневался, - щелкнув у меня перед носом пальцами, Вадим довольный откидывается на спинку дивана. – Ну, а как там, в мире в целом? Когда коммунисты в США революцию устроят?

     - Не будет никакой революции в Америке, даже и не надейтесь. А вот Союзу осталось существовать всего пятнадцать лет.

     - Охуел что ли? - синхронно в один голос заявили мне оба моих друга.

     - Как может перестать существовать СССР? У нас же самая сильная армия и самая мощная военная промышленность. И вообще, партия Ленина наш рулевой.

     - Вот этот рулевой бросит руль, скажет – Ебись оно всё конём! - И начнет дербанить страну и хозяйство на кусочки. Я вкратце излагаю будущую историю страны.

     - Вот суки! А что народ? Неужели пойдут спокойно как бараны на бойню?

     - А ты посмотри вокруг. Тебе нравится, что денег заработать сложно? Что даже если заработаешь, купить на них что-то приличное можно только у барыг? Что масло только твой батя коробками притаскивает, остальные либо с рынка вдвое дороже, либо после битвы в магазинной очереди? Через три года введут талоны. Будем по 400 грамм в месяц получать… Квартиру получить очень сложно, номер в гостинице снять не возможно. Билеты куда-то купить – целое приключение. Музыку, какую хочешь слушать нельзя, книжки, какие хочешь, читать тоже нельзя… Тебе это нравится? А дальше будет еще хуже, как ни странно это звучит.

     - Поебень какая-то, блядь! - восклицает Вадим, - конечно, мне это не нравится, но ведь это же довольно простые задачи, Гитлеру навалять, всяко, было труднее… Можно, же было там подправить, здесь подкрутить, тут, кого надо расстрелять, там кого надо посадить. По чуть-чуть, полегоньку, помаленьку и дело бы пошло.

     - Ты, Вадик, правильно говоришь, но торопишься, - включается в дискуссию Олег. – Сам подумай, кто будет подправлять и подкручивать? Им это зачем? Они как раз будут выгоду получать от того, что то, что сейчас считается народным, станет их личным. Можно будет деткам в наследство оставить.

     - Тогда, получается, хуйня – война, главное – манёвры? Надо будет постараться свой кусочек урвать и в верхний слой попасть?

     - Я сам уже год голову ломаю, как тут поступить. Помнишь, Вадик, я в прошлом году с Ваганом[27] встречался? Я ему впрямую ничего такого не говорил, но по его ответам на вопросы интервью понял, что на уровне директоров ВПК ничего не решается. Им спускается команда, они её исполняют, всё! С военными такая же фигня, тоже люди подневольные, да еще и заинтересованные в поощрении сверху.

     С Аганбегяном ещё встречался в прошлом году. Есть такой у нас академик-экономист? Ему рассказал, про всё это под видом парапсихологии, типа - озарения. Но это оказался ошибочный ход. Этот академик сраный решил, что он достигнет славы как раз как могильщик коммунизма. Как он это сделает, я не знаю, но через 40 лет будет хвалиться, что был зачинщиком «перестройки». Сейчас я боюсь, как бы он меня не выловил и не заставил вспомнить всё.

     - Борька, получается, что сделать что-то может только человек имеющий контакты на самом верхнем уровне?

     - Похоже, что так. Самый близкий территориально для нас персонаж это Томский начальник Егор Лигачев[28]. Да и то он сейчас от верхушки очень далёк, а вытащит его туда нынешний первый секретарь Ставропольского крайкома, некий Горбачёв.

     - А почему Томский? Чем тебе наш Горячев[29] или Филатов[30] не нравятся?

     - Чему там нравиться? Унылые тупые чинуши, которые умеют только щёки надувать. Лигачев, по крайней мере, пытается мыслить самостоятельно и понимает, что стране требуются кардинальные перемены.

     - Допустим, но как ты на него выйдешь?

     - Знал бы, уже бы вышел. В планах у меня двигаться по комсомольской линии, для этого в комсорги выбрался, пару лет в этом качестве покручусь, а там буду в райком двигать… В нашем районном комитете у меня за прошлый год кое-какие завязки появились. Но инерция среды велика, и даже после года моей жизни здесь, я еще не заметил ни одного признака каких-то изменений. Ладно, это дело не быстрое, а сейчас домой пора, и так уже вам много лишнего рассказал. Будьте здравы, бояре!

     - Давай, вместе пойдём, прогуляемся перед сном, всё равно же мимо моего дома пойдёшь. – Предлагает Олег.

     - Тогда и я с вами – Вадиму тоже не хочется оставаться в одиночестве. – Борька, ты лучше поконкретнее расскажи, что с нами будет.

     - Про конкретные события я вам рассказывать не буду, да и не знаю я ничего толком, что там у вас после института пошло. Как-то мы лет на двадцать потерялись. Могу только про здоровье посоветовать, но думаю это бесполезно, все и так всё знают.

     Так, болтая о прогностике и её прикладном применении, мы прошли по окрестным дворам. Жаль, что с этой нечаянной пьянкой, я совсем забыл про то, что собирался договориться с Вадимом о совместном поиске работы. Ничего, время еще есть…

9. МЫ ТВЁРЖЕ СТАЛИ, ОГНЕУПОРНЕЙ КВАРЦА

     Четвертая общага сотрясается от пьяных молодых голосов, разрывающих воздух второго этажа. По коридору стелется табачный дым, как после пожара. Сегодня наша сто тринадцатая празднуют день рождения Сашки Шестакова. Шурик как бывший флотский старшина, любит поорать песни. Любимая - «Варяг». На столе скромно теснятся несколько початых бутылок водки, под столом на полу виднеются уже опустошённая посуда. Кроме водки стол украшен портвейном «Агдам»[31], понятно, что этот изысканный напиток только для дам. Жуткая бормотуха, надо отметить, но сладкая и пьётся легко. Жаль, что последствия не предсказуемые. Кроме водки и «Агдама» - простая студенческая закусь. Вареная картошечка, копченая скумбрия и сало с соленьями, привезенные из родительского дома да пара буханок хлеба от которых просто отламываются живописные ноздреватые куски. Водка разливается в разномастные стаканы. Шестакову исполнилось целых двадцать пять лет, жуть какой старый. По этому случаю пару дней назад скидывались в группе по трояку. Что дарить никто не знал, поэтому просто вручили конверт с купюрами. Именинник был доволен. И по этому поводу решил спеть «Варяга» в четвертый (или уже в пятый?) раз.