Законы Красного моря (СИ) - Пресняк Мария - Страница 78

- То, что ты стремишься проводить дома как можно меньше времени.  И то, что ты не разрешаешь ребенку погостить у бабушки.

- Я не понимаю, зачем Валиду нужно в Россию.  Он сейчас в таком возрасте, что все равно ничего не запомнит. А твоя мама может сама к нам приехать.

- Ты прекрасно знаешь, что недавно моя мама сильно болела.  И что будет, если мне понадобится срочно лететь домой? Я не могу оставить Валида здесь, тем более надолго. Он привык, что мама всегда рядом. В конце концов, Россия это моя Родина, у Валида гражданство России, почему мы не можем съездить туда на каникулы? Езжай с нами, никто не против.

Саид нахмурился.

- Возможно, когда-нибудь и поеду. Но не сейчас. Я по-прежнему против вашего отъезда – неважно, понимаешь ты это или нет. Хочешь увидеть маму – пусть она приезжает сюда, или лети к ней, а о Валиде позабочусь я и мои сестры. Что касается нашей жизни... я исполняю все обязанности мужа, но не могу показать тебе то, чего нет. Если я увижу, что ты действительно изменилась,  мы будем жить лучше. Это все, что я могу тебе обещать.

Я разрыдалась.

 - Саид, ты что, меня не слышишь? Я говорю, что мне плохо! Я не могу так жить! Я устала! А ты только пожимаешь плечами и отвечаешь, что не понимаешь меня и не веришь мне! Я стараюсь, просто из кожи вон лезу, но мне нужно увидеть от тебя хоть что-то!  Сколько еще мне нужно доказывать тебе свою любовь, доказывать, что я осознала свои ошибки и делаю все, чтобы их исправить! Почему ты меня не слышишь? Или тебе наплевать?

- Аня, перестань плакать, - бросил Саид раздраженно. – Я не выношу твоих слез. Мне тоже бывает плохо, только я не устраиваю истерик.

С этими словами он продолжил одеваться. Я в слезах выбежала из комнаты. Заплакал Валид, и Саид начал его успокаивать. Прислонившись головой к стеклу в ванной, я рассматривала свое зареванное изображение. Все напрасно. Что делать - идти к адвокату? Подруги давно отправляли меня посоветоваться с юристом: так я буду точно знать расклад на случай развода. Есть шансы, что суд оставит Валида с матерью... но нам придется жить в Египте – возможности вывезти сына у меня не будет.  И что я буду делать: одна, без мужа, без работы, без гражданства и знания арабского языка? Висеть на шее у Саида следующие семнадцать лет, пока Валид не станет совершеннолетним?  Оставить все, как есть, и продолжать играть роль послушной жены? Меня не хватит надолго, рано или поздно я сорвусь и снова наговорю гадостей.  В висках застучало. Выхода нет.

Саид через дверь угрюмо поинтересовался, скоро ли я выйду – он опаздывал на работу.

Уложив Валида спать, я написала маме - сухо сообщила, что разводиться Саид не хочет. Следующим на очереди был звонок Свете. Услышав последние новости, она надолго задумалась.

- Я даже не знаю, что тебе посоветовать.  Сходи к адвокату, лишним не будет.

- А толку?

- Вдруг он  скажет что-то дельное. Я сегодня поищу по своим каналам и сброшу тебе координаты юристов, которые занимаются семейными делами.

- Спасибо.  Только ситуация у меня патовая. Куда ни кинь, везде клин.

- Ну, не надо так уж трагически. Ты не на улице, и ребенок с тобой. Бывает хуже, - сказала Света, но ее голос звучал как-то не очень уверенно.

Я совершенно растерялась. Плохо помню события следующих недель: Саид продолжал на меня обижаться, и я редко видела его дома. Родственники  не приходили и не приглашали нас к себе в гости. Я продолжала автоматически выполнять повседневные дела, но временами накатывало такое отчаяние, что хоть вой на луну.  Дни тянулись медленно и не приносили ничего нового:  скоро я перестала их различать. Мир сузился до размеров нашей квартиры;   я почти перестала с кем-либо общаться и иногда подолгу просиживала на диване, тупо глядя в одну точку.

Я чувствовала, что тону в какой-то трясине, но даже это было мне безразлично. Борьба не принесла результатов,  ситуация оказалась безвыходной – оставалось молча тянуть свою лямку.  Мной овладела такая апатия,  что пропало даже желание плакать.  Тогда я начала молиться.  Я просила у Бога прощения и умоляла послать мне хоть какую-то надежду – потому что никто, кроме Бога, не был в силах мне помочь.

Света  постоянно звонила и предлагала встретиться, но я вяло отказывалась. Пару раз она приезжала сама – даже не спрашивая разрешения, а просто уточнив, что я нахожусь дома. Я видела ее попытки меня расшевелить и была ей за это признательна, но мне совершенно ничего не хотелось. Мама ежедневно слала отчаянные  письма и собиралась приехать к нам в ближайшее время. Катя советовалась со своими преподавателями по юриспруденции, но никто не мог сказать ничего дельного.

В начале зимы  Саид сообщил, что в ближайшее время он планирует открыть магазин в Каире и в этой связи на несколько месяцев переезжает туда.

- А как же мы с Валидом? – растерянно спросила я.

- Я оставлю вам денег.

- Саид, дело не в деньгах. Мы же одна семья.

- В Каире я буду постоянно занят. Не вижу смысла везти вас туда.

- Я хотела отдать Валида в сад. Ему нужно изучать арабский.

- Хорошо, я приеду через пару недель и постараюсь решить этот вопрос.

- А когда ты уезжаешь?

- Завтра.

- Завтра? И я узнаю только сегодня?

- Аня, пожалуйста, не надо истерик. Я устрою сына в детский сад.  А если все пойдет по плану, то максимум через полгода смогу забрать Валида в Каир.

- Валида?  - я почувствовала, как кровь отхлынула от лица. – А меня?

-  Если ты хочешь, - ответил муж, поколебавшись.

-  Я не оставлю своего сына, даже не надейся.  Может,  нам следует развестись?

- Я уже много раз повторял, что не хочу  развода. Делай то, что считаешь нужным.

С трудом подавив желание закатить мужу дикий скандал, я сжала кулаки и осталась на месте. Саид уехал, не сказав больше ни слова. Как только за ним закрылась дверь, я бросилась к телефону, набрала номер Светы и спросила у нее телефон адвоката.

Мою апатию как ветром сдуло. Я разозлилась, как никогда раньше. Саид вычеркнул меня из жизни – что ж, теперь моя совесть чиста. Я воспользуюсь его предложением  и буду делать, что считаю нужным – искать пути увезти Валида в Россию.

Ахмед оказался респектабельным пожилым мужчиной. Мы поговорили (его английский оказался вполне на уровне), и он любезно  согласился принять меня в тот же день. Пришлось ехать с Валидом:  я могла оставить сына только на родственников Саида, но пришлось бы объяснять, куда я еду и зачем.

Юрист долго изучал наш брачный контракт и задавал уточняющие вопросы.  Валид игрался на ковре в том же кабинете. Я автоматически отвечала Ахмеду и пыталась что-то понять по его голосу, но он оставался совершенно бесстрастным.  Ничего не скрывая, я поведала и про свой неудавшийся побег, и про нынешнюю ситуацию с мужем. Адвокат заверил, что у меня хорошие шансы  получить сына и денежное содержание, но желательно, чтобы инициатива развода исходила от Саида. Если я смогу убедить мужа подать иск, не прибегая к противозаконным или аморальным методам, то будет прекрасно. Он брался вести мое дело в суде и обещал доказать, что Саид не исполнял все возложенные на него обязательства. Только шансов вывезти ребенка в Россию у меня  никаких – по этому пункту суд однозначно будет на стороне отца.

Я  была готова к подобному ответу, но все-таки решительное "нет" из  уст юриста больно меня ударило.  Я поблагодарила за консультацию, обещала подумать над его предложением, вежливо попрощалась и ушла.

Оказавшись за порогом, я почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног.  В это мгновение я окончательно вышла из транса, в котором  прожила последние два года, и увидела все то, на что раньше старательно не обращала внимания.  Мне так сильно захотелось оказаться в России, что я испугалась. Оставшись здесь, я скоро умру от какой-нибудь загадочной болезни... И ни один врач не сумеет мне помочь  - разве египетские доктора сумеют вылечить от недуга, вызванного  разочарованием от Египта? Я стояла на улице, вдыхала прохладный воздух и рассматривала окружающих, как будто видела их впервые.  Вон идет женщина в парандже и испытывающе смотрит мне в лицо лицо. Чуть дальше двое подростков в грязной одежде о чем-то громко и ожесточенно спорят.  А вот семья с двумя малолетними детьми:  девочка пристально рассматривает нас  с Валидом, затем подбегает и тыкает пальцем.  По дороге на бешеной скорости несется мотоцикл, оглашая всю округу звуками магнитофона. Будто очнувшись от долгого сна, я оглядывалась вокруг и все больше недоумевала, что я вообще тут делаю. Голова закружилась от осознания того, сколько времени я живу в совершенно чужой стране, и как сильно меня здесь все раздражает. Я сыта Египтом по горло: мне необходимо вернуться в родную среду, где каждая вещь - знакома, каждый обычай - привычен, и где никто не сможет забрать моего ребенка. Саиду этого  не понять – что ж, тем хуже для него.