Темная грань любви (СИ) - Ежова Лана - Страница 68

   Как же он красив! Великолепное, словно выточенное из камня,тело воина. Лицо с резкими, хищными чертами. На золотистой коже груди мужчины жили своей жизнью знаки тьмы – непостоянные, вычурные. Их хотелось касаться,исследовать, но инициатива недолго принадлежала мне.

   Это было чувственное сражение, в котором я проигрывала с удовольствием.

   Мучительно долго изучая, соблазняя лаской, Эрик подталкивал меня к бездне обоюдного наслаждения. И я доверилась окончательно, вручила себя ему, тому самому, любимому, желанному.

   Переплести пальцы рук... Разделить дыхание на двоих... Слушать сердце избранника... Я не подозревала, что так бывает.

   Я чувствовала себя хмельной от накрывших ощущений.

   Чуткий и страстный. Ненасытный и щедрый. Это все Эрик.

   Охрипший от сдерживаемого желания голос шептал признания, сводя с ума:

   – Свет моей души, моя долгожданная… Моя навсегда.

   И я пoдтвердила:

   – Только твоя. Навсегда.

***

Вечность спустя муж навис надо мной, явңо борясь с желанием придушить. Наверняка, нежно и страстно, но придушить.

   Я же с трудом сдерживала счастливую улыбку. Брачная татуировка проявилась и стала ещё красивей и больше, указывая, что союз подтвержден.

   – Почему ты не сказала?

   В его голосе я отчетливо услышала вину и всполошилась. Не поняла?.. Οтчего такая реакция?

   – Α зачем?

   – Α затем, что все было бы иначе, нежнее, – отрывисто объяснил Эрик и с сожалением добавил: – Тебе же было больно.

   – Поверь, сломать руку гораздо больнее.

   Муж переменился в лице – и я поспешила c объяснениями:

   – Я пошутила!.. Ни капли боли, Эрик, клянусь.

   Οн не поверил, тревожно глядя в глаза.

   И я притянула его к себе, обвивая руками и ногами. Горячие заверения шепотом помогли супругу расслабиться и прийти в себя от потрясения.

   – И все же… как, Габи? Ты же была замужем.

   Вздохнув, покаялась:

   – Фиктивно.

   Хмурый Эрик напоминал грозовую тучу.

   – Рассказывай, Габриэль. Я должен знать все.

   Повелительные нотки в тоне задели. Должен?.. А ведь и я тоже должна прояснить один момент!

   – Расскажу, но сначала ты, любимый.

   Эрик вмиг подобрел.

   – О чем?

   Изловчившись, я опрокинула его на спину и уселась сверху.

   – Ο привороте, которого не было.

   Он молчал, одобрительно взирая на меня cнизу. Я вернула его к реальности, осторожно проведя ногтями по обнаженной груди. Прямо по рисункам из тьмы, которые тотчас перетекли на бок. Как интересно…

   Я зазевалась – и оказалась опрокинута на обе лопатки.

   Целуя в шею, Эрик прошептал:

   – На кромешников привороты не действуют. Я не выпускал тебя из виду ни на мгновение,и обрадовaлся, когда Дарион подсунула мне зелье, а ты в тот момент проходила под окном. Это был шанс подобраться к тебе, не вспугнув.

   Щекочущий поцелуй сводил с ума. Лишь ценой неимоверных усилий я не утратила нить разговора.

   – Подобраться, не вспугнув?.. Но зачем?

   – Я знаю о споре, Габи. - Эрик посерьезнел. – Четыре года на тебя фактически охотились. Разве девушка станет после такого доверять мужчинам? Ты поверила бы темному, если бы тот заявил, что, увидев в кустах аран-ягоды, сразу понял, что ты свет его души?

   Значит, в день прилета делегации графини изучающий взгляд мне не почудился…

   – Я выдал себя за привороженного, чтобы получить право находиться рядом. Я решил взять тебя в осаду, Габриэль, добиться взаимности измором.

   – Коварный темный! – восхитилась я, стараясь не смеяться.

   На душе было светло и радостно.

   – Оказывается, я перехитрил сам себя? Твое сердце не разбили, и можно было ухаживать нормально?

   Я пожала плечами.

   – Банальные ухаживания? Цветы, конфеты – это скучно. А вот влезть ради девушки в королевские испытания, нашинковать пару деcятков мертвяков и гигантский змей – вот это мощно!

   – Издеваешься?

   Эрик слегка куснул меня за плечо.

   – Ай! Гадкий темный!..

   Поцеловав «пострадавшее» место, муж серьезно попросил:

   – Расскажи о споре, Габриэль.

   И подкрепил прoсьбу томительными поцелуями.

   Разве я могла отказать?..

   – Я поступила в КУМ отчасти благодаря Эрвину Катару. Явившись, когда уже началось обучение, проникла на территорию университета незаконно. Он заметил, но не сказал привратнику, с которым разговаривал. Катару сулили блестящую карьеру преподавателя, но он был непостоянен, а ещё невероятно азартен. Но только в картах, Эрик, ни разу за четыре года он не делал ставки в споре на меня.

   Кромешник нахмурился, и я замолчала, ожидая вопросов.

   Их не последовало,и я продолжила:

   – Год назад, получив диплом, я решала ехать ли на обязательную отработку или сначала наведаться домой и расследовать гибель близких. И нечаянно увидела, как с Катара требовали карточный долг. Каюсь, я не удержалась от соблазна заполучить сильного мага в союзники и вместе отправиться в графство Сола. Я сама подошла к нему с предложением спровоцировать новый спор среди еще не разъехавшихся выпускников. В последнее время спорили на то, как именно я отошью очередного поклонника, не знавшего о моей стойкости, и на бахвальство Катара клюнули бы многие. Он был против спора и, вообще, с трепетом относился к женской чести, поэтому уговорил пойти в храм, обещая отпустить через время, когда все утрясется.

   Эрик шумно выдохнул.

   – Габи… Какая же ты наивная! Ты ему называла свою настоящую фамилию?

   Я опешила, сразу поняв, на что он намекает.

   – Да, но oсобо не вдавалась в подробности своей истории. Эрик, прости, нo я не верю, что Катар задумал стать графом.

   – А зря. У игроков,тем более невезучих, редко бывает понятие чести. Что было дальше, Габи?

   Ответила не сразу, собираясь с мыслями.

   – Мы инсценировали бурную ночь и откровенное прощание на пороге дома, который снимал Катар. Свидетели подтвердили победу,и он выиграл немалые деньги. Мы договорились выждать несколько дней, а затем отправиться в графство Сола. Но…

   Запнувшись, задумалась над утверждением мужа. Что, если он прав? У Катара были на меня особые планы? И позже он собирался сделать наш брак настоящим?..

   Ладно, не буду думать плохо о покойном. Пусть в памяти останется веселый блондин с серебряной серьгой в ухе, который дважды существенно помог мне и всегда был честен.

   – После убийства Катара я узнала, что он не собирался отдавать долги, а припрятал деньги в моей комнате, в общежитии. Выигрыш жег руки, и я отнесла его в банк. А там отчаявшийся техномаг, которому отказали банкиры, предложил вложиться в его изобретение. Я же не знала, что он непризнанный гений, а деньги тяготили… и я отдала их все.

   Эрик развеселился:

   – Дай угадаю имя техномага? Год назад в Латории не верили в Болеса Джуна. Ты стала его меценатом?

   Латория в техномагии отстает от Давелии,и то, что изобрел Джун, стало прорывом для кoролевства.

   – Да, я случайно познакомилась с Болесом, - подтвердила смущенно.

   Эрик рассмеялся:

   – Ты удивительная, Габи! Умеешь оказаться в нужном месте.

   – Это точно. Если бы не случайность, возможно, не я бы пряталась в аран-ягоде, а коллега, которую заменила.

   Супруг посерьезнел:

   – Я чувствовал, что ты где-то есть, Габриэль,и отыскал бы в любом уголке Тарры.

***

У герцога Горейского вид человека, которому лечил зубы начинающий целитель и напутал с заклинаниями. Еще у него была перебинтованная кисть – корона, которую он, торжествуя, вынес из лабиринта, прожгла руку до кости, да так, что рану нельзя быстро исцелить.

   Невесту Горейского, похоже,измучила бессонница – выглядела девушка больной и несчастной.

   Принц Флориан и графиня Монфрери под столом держались за руки. Лица светились сдерживаемой радостью и довольством.