Выше над крышами (СИ) - Чалова Елена - Страница 10

Какое-то время все ехали молча, но с полным пробуждением Васёны разговоры потекли активнее, причём не только на автомобильные темы.

Путь пролегал через те самые любимые Василиской посёлки, деревни и долгий участок дороги, где по сторонам ничего, кроме чередующихся лесов, полей и мелких речушек — иногда, не встречалось.

В одном из специально оборудованных мест для отдыха, где помимо мусорного бака, пары лавок и асфальтированного «аппендикса» для стоянки, ничего не было, решили остановиться.

Лес плакал золотыми слезами, настороженно перешёптывался, шуршал скрученными листочками под ногами. От места отдыха была протоптана чёткая тропинка — ясное дело кем и для чего, но по ней ходить не хотелось.

Василиса нырнула в лес, а за ней и Лиза. Было желание размяться и походить, но брести по зловонным тропкам или вдоль скоростной трассы — занятие малоприятное.

Лес манил дальше и дальше. Он умеет зазывать гостей. На спрессованной побуревшей подстилке из опавших листьев лежали и свежие — похожие то на кусочек масла, который тонко отрезают ножом с зазубринами для утреннего бутерброда; то на румяную корочку пшеничного хлеба; то на репку из детских книжек — её там всегда рисуют ярче, чем настоящая.

Казалось, что в пасмурный осенний день тут никого не встретишь, но юркие серые птички то и дело перепрыгивали с ветки на ветку, создавая типичную уютную лесную обстановку. На голой погибшей сосне, похожей на старую телевизионную антенну, обосновался дятел. Его старательное «тук-тук-тук» разносилось на всю округу.

Нестерпимо пахло грибами. Почему у осени всегда такой запах? Непонятно.

— …подосиновик последний сдвинул шапку набекрень… — Васёна процитировала строчку из стиха Александра Твардовского. В осеннем лесу почему-то именно эти строки приходили ей на ум. — Ой! А вот и он. Только это подберёзовик, — обрадованно нагнулась к грибу девушка.

Конечно же, это был старый переросший гриб, с тёмно-коричневой обвисшей шляпкой и высохшей ножкой. Шляпа съехала набок, будто «дедушка» здоровался с незваными гостями.

— Наверное, как решето внутри, — предположила Лиза.

— Ага. Сто процентов. Но гриб мы нашли, не зря ходили.

Когда девчонки вышли к месту отдыха, парни их уже заждались. Елизавета сразу села в машину, поскольку начала замерзать, а троица решила ещё поболтать. Лиза заняла пассажирское кресло, посчитав, что наглеет, отбирая руль у Демида.

— За грибами, что ли, ходили? — с издёвкой спросил Степан, намекая, что девушек долго не было.

— Не поверишь, но да! Нашли подберёзовик, — гордо выдала Василиска.

— Что, Стёпа, хотел пошутить, но не прокатило, — не промолчал Демид, подмигнув Васёне.

— Дёмыч, шёл бы ты… лесными опушками! — с усмешкой ответил Стёпка, тыча в сторону леса.

— Так ласково меня ещё не посылали, — сказал Демид с нарочито томной интонацией и издевательски улыбнулся, а затем пошёл к машине.

— Что ты сказал? Ну-ка стой! — возмущался Стёпка, оставаясь на месте.

Василиска открыто хихикала и вскоре подошла ближе к Степану.

— Ты глянь, вот гадёныш. Укатал меня, — выдал парень, жалуясь на скрывшегося собеседника.

— А ты как думал? Он не прост, — игриво проговорила Васёна. — И заметь, ты первый начал.

Василиса, продолжая улыбаться, посмотрела в глаза Стёпе, а он, поймав её взгляд, перестал разыгрывать комедию и тоже улыбнулся.

— Что вы всё, как дети-то? Эх! — по-доброму сказала Василиска.

— Мы — мужики. Нам положено так себя вести. Сами же говорите, что мужчины — вечные дети. Ну, чего бы и не соответствовать заявленным требованиям?

— Не на пустом месте так говорим, — Василиса легонько пихнула Степана кулаком в плечо. — Пойдём, Степашка.

— Тёть Вась, дай мне руку, а то я боюсь! — детским голоском выдал Стёпка. Пародии у него всегда выходили отлично.

— Обойдёшься, зайка! — хохотнула Василиска и быстрым шагом удалилась в сторону автомобиля, но внутрь не залезла, а принялась завязывать шнурки на кроссовках, а потом сняла куртку и стала вытряхать попавшие в капюшон бледно-жёлтые берёзовые листочки. Стёпа, убрав руки в карманы, молча наблюдал за девушкой, но помощь решил не предлагать — она и сама успешно справлялась.

Во время разговора Василисы и Степана, Демид и Елизавета заняли свои места в машине, ожидая, когда те двое наболтаются. Парень положил телефон на панель для беспроводной зарядки — удобная вещь в дороге. Он в который раз убедился, что с арендой машины не прогадал.

Пока Демид копошился, Лиза смотрела на него, но думала о своём: ей очень хотелось узнать, чем брюнет занимался по жизни, кем работал. Но побаивалась спрашивать. Помня его беседу у костра с Василиской, не предполагала, какой будет реакция на такой вопрос.

Ей всегда было трудновато начать разговор первой, а тем более, на непростую тему. Она вообще считала себя не общительной. Брат — исключение, которое могло вывести её из себя за несколько секунд, и тогда речевой поток тёк сам. С домашними Лиза могла болтать, конечно, и с лучшими подругами — с теми, кого давно знала, и кто знал её. Но даже с близкими не всегда хотелось говорить без остановки, порой приятно было просто слушать, её понимали и не пытали вопросами: "Что молчишь? Какие новости? Расскажи что-нибудь!", чего нельзя гарантировать с новыми знакомыми.

— Дём… — сорвалось у Лизы. Так она парня ещё не называла, хотя Стёпка с Василиской успешно пользовались разными сокращениями его имени за последний час.

— А? — парень кивнул, ожидая продолжения.

— Надо будет заехать в магазин. Вода закончилась, — быстро сказала Елизавета, увидев "спасительную" пластиковую бутылку, где на дне плескались остатки минеральной воды.

Вот так всегда: уже настроишься, речь мысленно составишь, но в последний момент вдруг решишь, что данный разговор неуместен. Надо или начать с отстранённого и вывести к нужной теме, или всё же отложить свои вопросы до момента, когда они сами попадут в тему.

Демид украдкой посматривал на Лизу, считая, что той просто хочется поболтать, но она никак не может подобрать подходящую тему. Почему-то захотелось ей помочь.

— Ты считаешь себя общительным человеком по жизни? — вопрос от брюнета прозвучал неожиданно. Он, конечно, видел, что Елизавета часто молчит и только за рулём чуть раскрепощается, но кто знает, вдруг она ведёт себя нетипично в сложившихся странных обстоятельствах.

— Я? — переспросила Лиза и разозлилась на себя: сама же не любила это глупое переспрашивание. Как будто тут есть к кому ещё обратиться, кроме неё. Не с машиной же Демид решил поговорить, и не сам с собой. — Нет. Я не общительная. Не со всеми людьми легко нахожу общий язык. Общаюсь с теми, кто симпатичен и кому могу хоть сколько-нибудь доверять. Хорошо ещё по роду деятельности не с людьми работаю, а то было бы сложно, — девушка слегка, еле заметно улыбнулась. Тема сама собой приблизилась к нужной.

— А мне с людьми часто приходится контактировать, но я тоже себя не считаю слишком общительным. Для меня общительность — это естественный процесс. Вон, как Стёпка, например, — ему лишь бы что сказать, если он замолчит, то умрёт, — глумливо, но по-доброму поделился Демид. — На работе же мне приходится общаться вынужденно. Нет, это меня не напрягает, но будь выбор, то я бы лучше молчал, чем много говорил.

— А кем ты работаешь? — теперь вопрос прозвучал абсолютно уместно.

Глава 8

— Занимаюсь поставкой текстильного оборудования. У меня своя фирма, которая входит в крупный холдинг. В головной организации я также соучредитель, — рассказал брюнет.

— Высокий пост. Ну, в смысле, не из простых смертных. То есть это и так понятно было по пальто. Нет, не только по нему… — Лиза дотронулась до своего лба и вздохнула: — Несу чушь. Но ты меня понял… наверное…

Елизавета злилась на себя, что не смогла правильно сформулировать и в итоге вышло какое-то безобразие в стиле Стёпы. И стало жутко неудобно, аж до румянца на щеках, и боязно продолжать этот разговор.