Тонкая наладка системы (СИ) - Федина Юлия Александровна - Страница 11

— Моя связь с учителем. Резонанс Силы. Менее эмоционален, но столь же прочен.

— А здесь что за обрывок?

— Остаток связи с моим бывшим учителем Оби-Ваном Кеноби. Сама связь осталась вместе с ногами на Мустафаре.

— Ты его ненавидишь?

— Наверное, уже нет. В отличие от того, что происходило до и после, наша схватка была честной.

— Ты хочешь, чтобы я помогла тебе расправиться с Альянсом?

— Я хочу, чтобы ты помогла мне вернуть сына. А с Альянсом я и сам справлюсь.

— Почему?

— Там Органа. Нехорошо заставлять дочь поднимать руку на отца, пусть и приемного.

— Ему нужна только наследница. У него с Брехой не могло быть общих детей. Он так и говорил, если бы я не появилась, то наследником пришлось бы объявлять какого-то племянника, которого он терпеть не мог.

— Все равно.

— Наверное, это и есть пресловутый соблазн темной стороны Силы, но… Имей в виду, я хочу быть рядом с тобой. И мне все равно, на какой стороне будешь ты.

В голосе дочери зазвенела обида. Вейдер откликнулся новой волной успокаивающей ласки. Откуда это в нем? Родительский инстинкт, наверное.

— Возможно, чуть позже, когда выманим силы Альянса к «Звезде смерти», ты поможешь избежать серьезного кровопролития.

Лея предпочла сменить тему.

— С парнем этим — Соло нехорошо получилось. Может я навещу его в госпитале?

— Как знаешь.

Глава пятая

— А я сказал, что никуда ты не поедешь! Нечего тебе в энтой академии делать! Вокруг Мос-Эспы никто академиев не кончал, и не жалуются.

— Но дядя…

— Что дядя? Ну что дядя, дядя…. Я тебе, дураку, добра желаю. Ну кончишь ты свою академию, будь она неладна. И что? В армию? Это когда по всем закоулкам тлеет, того гляди, рванет похлеще чем в прошлую войну. Жить надоело?

— Да не собираюсь я в армию.

— Ну да, знамо дело: к повстанцам этим беспорточным, намылился. Ну прям молодец! С голым задом против звездолета.

Дядя Оуэн смачно отхлебнул из почти опустевшей кружки. От только что благостного настроения не осталось и следа. Люк тяжело вздохнул. Вообще-то, захмелевшего Ларса несложно уговорить на все, что угодно. Только если это не касается поступления племянника в летное. Уже понявший, что очередная попытка уговорить дядю провалилась, Люк тем не менее решил испробовать все заготовленные аргументы.

— Но сколько людей по-прежнему водят гражданские суда.

— А сколько им стоит откупиться от армии? Ладно, дядя у тебя миллионщик, у него денег — сарлаку не сожрать. Допустим, отмажу. Только пока имперцы с повстанцами друг друга мутузить будут, на трассах пираты хозяевами станут. А тут ты молодой и красивый. Пипец котенку! — Оуэн снова отхлебнул и даже пьяную слезу кулаком смахнул от жалости к так и норовящему угробиться племяннику: — Уж на что твой папаша крутым считался, а все одно, допрыгался…

— Что ж мне теперь под кроватью от всякой опасности прятаться?

— Зачем под кроватью? Живи как все. Работай. Если шило в заднице сидеть мешает, давай еще три влагоуловителя поставим. Тогда только крутись, не присядешь.

— А тебе того и надо! Ты водку пьянствовать будешь, а я на тебя вкалывать!

Едва сдерживая злые слезы Люк выскочил из комнаты, изо всех сил хлопнув дверью.

— Псих. Весь в папашу; — проводил его взглядом Ларс.

На дворе парень столкнулся с хлопотавшей по хозяйству тетей Беру.

— Опять поругались?

— Да.

— Опять из-за пилотской этой школы, окаянной?

— Да.

— Пойми, сынок, не возьмут тебя в эту школу. И хорошо, если просто выгонят, а не чего похуже.

— Это почему еще? — опешил Люк.

— Из-за отца. Нет, ты не подумай о нем плохого. Он был честным человеком, не бандитом каким. Воевал. Только таких как он новая власть ох как не любит. Не спрашивай меня ни о чем, я сама толком не понимаю.

— Отец против империи воевал?

— Что ты, что ты, сынок… Разве я это говорила? Ну-ка пойду, хозяина уложу. Набрался небось до бровей уж.

Тетя торопливо шмыгнула в дом. Люк все еще обиженно пыхтя уселся на начавший остывать камень. Ну, что ему делать?! От мысли о том, что всю жизнь придется шляться по пескам от одного влагоуловителя к другому, собирая из трех дохлых агрегатов один полудохлый, хотелось повеситься. А без письменного согласия опекуна его в академию еще два года не возьмут. Несмотря на то, что школу он закончил с лучшим результатом не только в классе, но и среди всех выпускников прошлого года на Татуине.

А тут еще непонятки с давно погибшим отцом. То, что в прошлом у него не все чисто, парень заподозрил год назад, когда впервые встал вопрос о его дальнейшей учебе. Поняв, что против летного дядя уперся рогом, Люк решил схитрить, и заявил, что намерен поступать на инженерный. Но хитрый маневр не удался. Дядя заявил, что с его фамилией племяннику лучше с захолустного Татуина носа не высовывать.

— Так записали бы меня Ларсом! — в запале брякнул тогда Люк.

— Будь моя воля, я б так и сделал! — проорал в ответ по обыкновению не вполне трезвый Оуэн.

Все попытки разузнать подробности натыкались на глухой отпор. Попытки разузнать об отце чуть больше чем скупое, «он был пилотом и погиб», Люк предпринимал с детства. На имя генерала республиканской армии Энакина Скайуокера в Галанете он наткнулся давно. Но то, что это просто полный батин тезка, понял довольно быстро. Перво-наперво тот Скайуокер был джедаем, а им семью иметь не полагалось. Потом, это практически единственный республиканский генерал-джедай, который во время путча поддержал законного императора и пошел против своих. И судя по тому, что только о нем в официальных источниках историки отзывались хорошо, император добро помнил и едва ли оставил без внимания родню погибшего за него соратника. Тогда не торчал бы Люк в этой дыре.

Чем больше он над этим думал, тем больше подозревал, что Скайуокер вообще не настоящая его фамилия. Если его пытаются спрятать от властей, то едва ли сделали это под собственным именем. Так что записали его под первой попавшейся известной фамилией. А может даже как-то постебались над имперцами.

Но тут думать дальше не о чем. А вот что делать, решать надо быстро. Потому что люди Джаббы-хатта уже дважды подкатывали к Люку на предмет сделать ему липовую пилотскую лицензию и айда с ними. Первый раз — четыре месяца назад, он просто испугался. Уж больно жуткие рассказы тогда ходили про то, что на контрабандистских тропах целый ИЗР появился. С вытекающими для контрабандистов последствиями. А теперь, похоже, у него просто нет выбора. Если империя почему-то имеет зуб на Люка Скайуокера, то Люк Скайуокер клал на ту империю. В конце концов, две трети Татуина живет не в ладах с законом. Да и его отец, похоже, был таким.

Люк поднял голову к небу. Тату-1 уже полностью ушла за горизонт, и на небе появились первые звезды. А вместе с ними серебристый треугольник уже не первый день висящего на орбите имперского звездного разрушителя. Когда Люк был совсем маленьким, то, задрав голову, провожал каждый корабль, в душе надеясь, что на нем к нему летит отец. Теперь вид «имперца» вызывает скорее тревогу. И все равно восторг. До огромной машины кажется можно дотянуться. Вон, даже видно, как мусорные контейнеры отстреливаются. Старые люди ворчат, что из-за этого случаются песчаные бури.

Так за размеренным рассматриванием звездолета Люк не просто успокоился, но так размечтался, что не заметил подлетающий к их ферме катер класса «земля-орбита». Новый, без ржавых пятен и заплат на лаковых боках лямбда-шатл грациозно опустился на утоптанную работягами-дроидами Ларсов площадку.

Из челнока вышли двое. Молодой черноволосый мужчина в военной форме и девушка — ровесница Люка в строгом брючном костюме. На фермах такую одежду принято называть городской.

— Здрасте — решил быть вежливым Люк.

— Здравствуйте, молодой человек; — кивнул ему чернявый: — Санитарно-эпидемиологическая служба флота, инспектор Фетт. Эта ферма Ларсов?