Унесенный ветром: Меняя маски. Теряя маски. Чужие маски - Метельский Николай Александрович - Страница 7

Впрочем, меня сейчас занимают совсем не Шина и не ее ранги и умения. Вот только обдумывать это надо в более спокойной обстановке. Дома, например.

– Мм, прикольно. Виртуоз – это круто, – ответил я задумчиво.

– Слушай, это получается, что ты шесть лет знаком с Кояма Шиной?!

Оп-па. Он что, только сейчас это понял?

– Вообще-то я знаком с ней всю свою жизнь, – вторую, по крайней мере. – Она, если что, моя соседка.

– Ты, сосед… ты… – завис парень. – Повезло же тебе, – выдохнул он.

Повезло? Он что, сейчас сказал: «Повезло»?! Я покачал головой. Вот дурак человек.

– Что это ты головой машешь?

– Ничего, пойдем лучше, а то и вправду опоздаем.

Спросив у незнакомого второкурсника дорогу в актовый зал, мы направили свои стопы на церемонию открытия.

Сама церемония была стандартным мероприятием, проводимым всеми школами. По крайней мере, в средней школе именно так я встречал каждый учебный год.

Всех учеников выстраивали по классам в актовом зале, а в менее обеспеченных школах – в спортзале, и заставляли выслушивать, иногда по несколько часов, нудные речи директора и учителей. Примерно во второй половине этого действа ученикам начинали выдавать более информативные вещи, касающиеся школы. Именно тогда я узнал про некий ежегодный турнир, который начнется не в начале второго триместра, а в конце первого. А потом выступили президент школьного совета и один из новичков этого года. Президент всех стращал, а новичок агитировал прилежно учиться. Напомнив всем, что участие в школьных клубах обязательно, президент сообщил, что после церемонии клубы будут устраивать презентации, которые он настоятельно рекомендует посетить. Наконец, подведя итог всему этому словоблудию, директор пожелал ученикам удачи в новом учебном году и, закончив церемонию, всех отпустил.

Но, по-видимому, этот день задался целью расплавить мне мозг, и данная церемония входила в его великий план. Ибо ничем иным я не могу объяснить то, что директором этой школы оказался старик Кента. Глава клана Кояма и мой сосед.

– М-да… Слушай, Охаяси-кун, ты не в курсе, как зовут нашего директора? – спросил я.

Только что закончилась церемония открытия, и мы с Райдоном, выйдя во внутренний двор, стояли у самого выхода.

– Э-э-э… – Парень смотрел на меня удивленно-подозрительным взглядом. – Кояма Кента. Странно, что ты не знаешь этого, будучи их соседом.

– Ну да, ну да. Кояма Кента, – пробормотал я задумчиво. – Я, видишь ли, даже не подозревал, что он директор Дакисюро, так что была надежда, что он мне померещился.

– Надежда? – спросил удивленно брюнет.

– А, не обращай внимания, у меня с семейством Кояма немного запутанные отношения.

– Ясно. Ты лучше скажи, что сейчас делать будешь? Домой пойдешь или еще по школе побродим?

– Да что здесь интересного-то может быть? А если что и есть, со временем все равно увидим.

– Сакурай-кун, ты не забыл что вступление в школьный клуб обязательно? А сегодня как раз представления клубов. Надо бы пройтись, присмотреться.

– Клубы… – Мое лицо скривилось. – И как я мог забыть? – Легкое недовольство само собой появилось в голосе.

Я не был против школьных клубов, они мне были не интересны, и я их просто игнорировал. Но в Дакисюро это дело являлось обязательным и именно поэтому меня раздражало. Тем нескольким часам ежедневно, которые займет клубная деятельность, я мог бы найти более рациональное применение.

– Судя по твоему лицу, ты не горишь желанием вступать куда-либо, – хмыкнув, сказал Райдон. – Есть причины? Или просто лень?

– Понимаешь, не то чтобы я считал подобную затею бессмысленной, совсем наоборот, но у меня и без того есть чем заняться. Поэтому мне просто жаль тратить свое время на школьный клуб.

– Хм, понимаю. В таком случае тебе надо выбрать что-нибудь… – он пощелкал пальцами, – необычное. В этой школе если и не все, то очень многие клубы принимают активное участие в соревнованиях, выставках, презентациях. В Дакисюро клубам всеми силами помогают в этом. Так что тебе надо выбрать такой, у которого просто нет возможности куда-нибудь поехать и где-нибудь выступить. Что-нибудь вроде… ну, я не знаю, клуба оккультных наук.

– Да ну на фиг, неужто и такое есть?

– Да откуда же мне знать, может, и есть. Это я так, для примера. Ну, или, может, найдешь клуб, где разрешено минимальное участие. В любом случае надо смотреть.

– Ну что ж, тогда пойдем смотре…

Прервала меня девчонка, которая, пробегая мимо, врезалась мне в плечо. От толчка ее развернуло на сто восемьдесят градусов. Остановившись, она оказалась лицом к лицу с нами. И физиономия у нее была довольно-таки удивленная. С чего бы это?

Хотя прежде всего в глаза бросается не выражение ее лица, а волосы. Зеленые волосы. Острый подбородок, курносый носик, аккуратные губки, изумрудного цвета глаза – красивая, в целом, внешность. Но эта ее зеленая непотребщина на голове, собранная в два длинных хвоста, нехило раздражает глаз и отвлекает от всего остального.

Но вот удивление на ее лице ушло, и на смену ему пришло раздражение.

– Ты что, гаденыш, совсем страх потерял – посреди дороги стоять? Тут вообще-то люди ходят.

Я поднял брови в удивлении и демонстративно огляделся. Мы с Райдоном стояли у бордюра, с правой стороны дороги.

– Прошу прощения? – переспросил я.

– Ты. Мешаешь. Мне. Пройти. Ты кто вообще такой?

Я так офигел, что даже ответил:

– Сакурай Синдзи.

– Эгей, а это не ты ли тот слабак, которому Кояма с утра лекцию читала?

Ну вот, начинается. Похоже, я становлюсь знаменитым. Что ж за день такой… длинный.

– А с кем, собственно, имею честь…

– Тебя, ничтожество, это не касается! Лучше ответь, какого ты мне ходить мешаешь?

Мм, матюгнуться-то как хочется.

– Какая воспитанная девушка. Что и неудивительно, с таким-то цветом волос.

Кажется, мне даже удалось сбить ее с толку.

– При чем здесь вообще мои волосы?

– Да так, Амстердам напомнили.

– Что? – с недоумением спросила она.

– Ничего-ничего, это я так, о своем, о девичьем. – И подтолкнув Райдона вперед, решил закончить разговор: – Ну мы пойдем, пожалуй. Всего хорошего.

Пройдя мимо нее, мы успели сделать всего пару шагов, когда зеленовласка очнулась.

– А ну стоять! Я вас еще не отпускала, – услышали мы за спиной. Отпускала? Да кто она такая, чтобы разговаривать в таком тоне со мной? Резко развернувшись и почти мгновенно приблизившись к ней вплотную, я буквально прошипел ей в лицо:

– Если вы, сударыня, не понимаете вежливого языка, то скажу иначе: отвали, дрянь!

И удовлетворившись выражением удивления и замешательства на ее лице, вернулся к Райдону:

– Пойдем уже, наконец. Посмотрим на здешние клубы.

Отойдя на приличное расстояние от ошарашенной девчонки, Рай-дон спросил:

– Сакурай-кун, мне вот интересно, какая связь между цветом ее волос и Амстердамом?

– Сам я там не был, но читал как-то, что тамошние проститутки носят парики ярко-зеленого цвета. Типа, знак профессии. – И, кстати, я не солгал. В этом мире путаны действительно носят зеленые парики. Правда, только в Амстердаме. Нет, может, и в других местах имеется такое явление, но я про это не слышал. В этом мире вообще популярна мода на неестественный цвет волос, чего я не понимаю. Хотя я, пожалуй, не так выразился, нет никакой моды. Синий, зеленый, розовый. Эти цвета так же привычны и естественны, как и натуральные русый, черный, рыжий. Не то чтобы все население этого мира ходило с разноцветными волосами, нет. Но и таких уникумов хватает.

– Хм, как ты ее. Надо бы запомнить.

Дорога, по которой мы шли, вела прямо к двум зданиям, связанным между собой переходом на уровне второго этажа. И именно там, как сказал нам пробегавший мимо третьекурсник, происходила презентация. Слева от нас стояло длинное пятиэтажное здание, а справа – более маленькое, трехэтажное. Во дворе суетились группки школьников, расставляя столы, стулья, тумбы. Таскали какие-то плакаты, устанавливали подиумы и стенды. И судя по скорости, с которой бегал народ, минут через двадцать они будут готовы представлять свои клубы.