Пещерное ретро - Кароль Елена - Страница 32

То есть я во всем виновата, да? Вот спасибо!

Тишину прервал вопрос мамули:

— Я прошу прощения, но могу я узнать подробности этого странного дела? Что значит — «уже женаты»?

К счастью, мама смотрела не на меня, а на новоявленных родственников, причем преимущественно на зятя. Он и ответил:

— Согласно древним орочьим традициям, женщина, ответившая согласием и проведшая с мужчиной ночь, считается его супругой.

Наверное, я должна была смутиться, но я лишь поморщилась. Сомневаюсь, что окружающие не в курсе, что я тут не просто так утро встретила.

Слааф же продолжил:

— Случается и такое, что высшие силы не дают согласия на брак, но в нашем случае они полностью согласны.

Его заявление меня так возмутило, что я не удержалась, хотя думала, что сумею не вспылить при всех и выяснить отношения уже наедине. Не получилось.

— Поправочка! С твоим решением! Если бы я знала…

— То что? — Оборвав меня на середине предложения, он недовольно сузил глаза, отчего моментально растерял все свое обычное добродушие и действительно превратился в грозного варвара.

— То не сказала бы «да»! И ты это прекрасно знал и знаешь! — прошипев, я поняла, что сейчас снова разразится скандал, и решила избежать его единственно возможным способом — покинуть поле боя.

Даже встать успела. К сожалению, это все, что я успела сделать.

Слааф так резко сорвался со своего места, что я не удержалась на одной ноге и, отшатнувшись от неожиданности, вновь рухнула на диван.

— Катя! — Судя по испуганному возгласу муженька, он беспокоился о моей травме намного больше меня, и теперь в его глазах было море раскаяния и озабоченности. — Тебе нельзя ходить!

— А я и не собиралась. — Я сложила руки на груди и закинула ногу на ногу. Отвернулась от него и пожаловалась маме: — Вот так во всем. Шагу ступить не дает.

Хотела добавить: «Еще и сигареты спер», — но вовремя прикусила язык. Мама о моем маленьком пагубном пристрастии не знала.

— Заботливый, — задумчиво протянув, словно для себя, мама, судя по озадаченно нахмуренному лицу, слабо представляла, как реагировать. — Ну что сказать… Я заранее прошу прощения за свои слабые познания в этом вопросе, но почему вы считаете себя орком?

Вообще-то мама логопед. В какой-то мере медик. Нет, в целом она была знакома с миром фэнтези (я приучила), но, как и я до последнего времени, думала, что это не более чем вымысел. И если я порой задумывалась о том, что не прочь прикоснуться к сказке более плотно, то вряд ли она думала точно так же.

Вопрос позабавил свекровь, и она иронично уточнила:

— Если быть честными до конца, то мой сын — орк лишь наполовину. По отцу он гном.

Скептично-удивленное мамино лицо было достойно полотна художника, а уж оценивающий взгляд, которым она окинула моего поморщившегося муженька, так и вовсе отхватил бы престижную кинопремию.

— Я в деда пошел, — ворчливо объяснив свои ну никак не гномьи габариты, Слааф вновь сел. — Тамара Алексеевна, поверьте, моя раса в данном вопросе — момент абсолютно несущественный. Я ничем не отличаюсь от обычного человека, если только чуть иной энергетикой. Уверен, вам известно такое понятие, как «шаманизм».

— Да, конечно.

— Считайте меня потомственным шаманом.

Мама недоверчиво хмыкнула и покосилась на меня. А я что? Я кивнула.

Она снова внимательно осмотрела зятя… и вынесла вердикт:

— Катюша, я, конечно, не слишком рада тому, что все так стремительно происходит, но раз уж происходит и «высшие силы» не против, то сомневаюсь, что я в этой ситуации что-то смогу изменить. В любом случае это ваше личное дело и решать его вам двоим. Ты у меня девочка большая, неглупая, так что… — Пожав плечами, мама завершила свой монолог.

Понятно. Сама вляпалась — сама и разбирайся. В целом, иного я и не ждала от этой встречи, прекрасно понимая, что мама права. Это моя жизнь, и только мне решать, как и с кем я буду жить. Осталось донести эту мысль до родственников.

Криво улыбнувшись мамуле, мельком глянула на часы, расположенные на одной из стен, и с удивлением отметила, что с момента прихода гостей минуло уже больше полутора часов. И не сказать что я устала, но определенно была уже не прочь побыть одна. Допустим, на балконе с сигареткой…

Протяжно вздохнув, привлекла к себе внимание всех без исключения. И если мама и свекровь одинаково понимающе улыбнулись, то Слааф недовольно нахмурился.

— Нет-нет, все в порядке. Ногу немного тянет. — Не слишком солгав, потому что нога действительно немного ныла (самую малость), я натянуто улыбнулась. — Замалия, а вы к нам надолго? Одна или с Дариной?

— Одна. — Поддержав тему, свекровь печально вздохнула. — Да и ненадолго, всего на пару дней. У дочки сейчас очень непростой период в энергетическом плане, так что даже недолгие перелеты ей противопоказаны. На свадьбу мы обязательно прилетим, я постараюсь настроить ее позитивно, но раньше, боюсь, никак не получится. Так что уж простите, но лучше вы к нам. — Она чуть помолчала. Судя по расстроенному вздоху, свекровь была искренна, чем очень располагала. Затем вздохнула вновь, но уже иначе — словно сбрасывая грусть и настраиваясь только на хорошее. — Я очень рада с тобой познакомиться, Катюша, и надеюсь, что ты все-таки не очень злишься на моего сына. Он бывает порывист и горяч, но не со зла, поверь. Искренне желаю вам достичь взаимопонимания как можно быстрее, причем по всем важным вопросам. А сейчас прошу прощения, но мне пора. Мчалась к вам с аэропорта так, что даже мужа не успела повидать.

Тихо рассмеявшись, Замалия встала и, шагнув ко мне, крепко, но аккуратно обняла.

Слааф отправился ее провожать, оставив нас с мамой одних, но вернулся буквально спустя пару минут. Мамуля же, видимо, решив тоже не мешать «молодоженам», также поднялась.

— Катюша, думаю, все уже сказано, да и знакомство состоялось такое, что стоит слегка прерваться на осознание. — Наши кривые ухмылки были абсолютно одинаковыми. — Давай, солнышко, созвонимся.

Еще через пару минут мы остались одни, даже Ваарр куда-то под шумок испарился. Не став подходить сразу, Слааф замер в арке и, опершись плечом о стену, сложил руки на груди, прожигая меня одновременно и недовольным, и задумчивым взглядом.

Я не выдержала первой:

— Что?

— Нет, ничего.

— А что тогда так смотришь?

— Так… просто так. — Вздохнув, он подошел ко мне и обессиленно рухнул рядышком, умудрившись сделать это так удачно, что его голова оказалась у меня на коленях. — Кать, не злись. Ну не виноват я. Оно само. Веришь?

Скептично осмотрев его раскаивающееся лицо, поджала губы. Лицедей… иначе даже и не скажешь.

— Хочешь луну с неба?

Вопрос был задан с такой надеждой, что я не удержалась — улыбнулась. И отрицательно мотнула головой.

— А звезды? Я могу.

— И что я буду с ними делать?

Мысленно покачав головой, поняла, что он тот еще манипулятор — его позиция была невероятно выгодной, а мне даже руки толком некуда было деть — либо поднять, что глупо и неудобно, либо на него сложить.

Естественно, я выбрала второе, так как в таком положении ругать провинившегося «варвара» было бы кощунством Правая рука легла ему на макушку, а левая — на грудь, отчего он моментально довольно прищурился, как кот, объевшийся халявных сливок.

— А что обычно делают со звездами? Можно потолок украсить, можно в украшения вставить. Батя сейчас уже редко практикует, но уверен, не откажет сделать любимой невестке отменный гарнитур.

— Хорошо, я подумаю, — серьезно кивнув, немного помолчала, а затем тихо уточнила: — Вы о чем с мамой ругались? Только честно. Ни слова не поняла. Кстати, какой это язык?

— Орочий. Если вкратце, то в основном это был нелитературный и непереводимый. Дед у меня в этом спец, а мама вся в него. — Криво усмехнувшись, Слааф умудрился пожать плечами. — А если с подробностями, то она очень злилась на то, что я поступил так же, как в свое время поступил отец.

— О? — Признание удивило, и я с интересом потребовала: — А поподробнее?