Ублюдок, притворись моим парнем... Книга 2 (СИ) - Юдина Екатерина - Страница 32

— Тебе все это не сойдет с рук, — я сжала ладони в кулаки и зло посмотрела на де Феро.

Жан ничего не ответил. Он лишь улыбнулся, явно показывая, что мои слова его не впечатлили и уже вскоре вышел за дверь. Но, перед своим уходом, де Феро выключил свет и комнату вновь наполнила темнота.

После того, как Жан ушел, я еще какое-то время неподвижно сидела на полу и смотрела в темноту немигающим взглядом. Я пыталась прийти в себя и осознать случившееся, но уже вскоре у меня в голове щелкнуло и я поняла, что, в первую очередь, мне нужно было взять себя в руки и позаботиться о побеге. Подумать я могла и позже. И мне сейчас не следовало поддаваться страху.

Подрагивающими ладонями я схватилась за веревку. Мне нужно было избавиться от нее, ведь, как бы сильно я не сопротивлялась Жану, пока я была привязана, далеко убежать не могла.

Еще какое-то время я пыталась развязать узлы, но, поскольку это было бесполезно, я поползла к второму краю веревки. Она была привязана к металлическому штырю, вбитому в стену, но, как оказалось, там были такие же крепкие узлы.

Позже, я смяла веревку и начала тереть ее об выступ в стене. Бетонная поверхность была очень шершавой и благодаря тому, что выступ имел хоть не большой, но все же угол, у меня он теперь играл роль ножа. Правда, этот «нож» был очень тупым, но нити веревки уже стали понемногу поддаваться.

Ладони жгло. Кожу на них я ранее стесала, поэтому держать веревку было очень больно, но, прикусив кончик языка, будто в надежде одной болью перекрыть другую, я продолжала тереть веревку о выступ.

Сердце в этой тишине стучало невыносимо громко и сознание в темноте рисовало уродливые силуэты. Но я на это не обращала внимания. Все, чего я хотела — выбраться отсюда.

Мне было тяжело уследить за временем, поэтому я толком не могла понять сколько часов прошло. Час? Два? Или пять? Веревка поддавалась, но не так хорошо, как мне хотелось бы и до сих пор я смогла ее порвать не сильнее, чем на треть. Хорошо, хоть веревка была не толстой.

Когда за дверью опять послышались шаги, я встрепенулась и ту часть веревки, которую я рвала, спрятала под матрасом.

Жан, как и в прошлый раз, неспешно зашел в комнату, включил свет и захлопнул дверь. После этого де Феро небрежно кинул на пол кожаную сумку, которую до этого держал в руке и достал из кармана пачку с сигаретами.

— Ты ошибаешься. Флавье плевать на меня и ему безразлично то, что ты со мной сделаешь, — я украдкой посмотрела на сумку. Она мне не нравилась, ведь еще было не ясно, что с собой мог принести этот ненормальный. — Флавье сам меня бросил.

— Флавье не мог тебя бросить, — Жан подкурил сигарету и улыбнулся. Было видно, что у де Феро превосходное настроение. — К сожалению, он еще летом понял, что является главной мишенью и, наверное, таким образом, пытался отстранить тебя от себя. Обезопасить. Я же за лето уже несколько раз пытался убрать Флавье. Я не поверю в то, что он тебя бро…

— Ты пытался убрать Леон-Гонтрана? — я перебила парня, для себя выделяя эти его слова. — В каком смысле «убрать»?

— Убить. Я хотел его убить, — Жан наклонил голову набок и поднес к губам сигарету.

— Ты пропала и через тебя я на Флавье надавить не смог. Поэтому и попытался напрямую подобраться к нему. Как раз, после твоего побега и увиденных фотографий, Флавье переключил все силы на твои поиски и забыл про себя. Это сделало его уязвимым. Правда, все равно, моим людям удалось нанести ему лишь несколько ножевых. И то это было еще в июле. Как оказалось, к Флавье все равно не так просто подобраться, но, сейчас, когда ты у меня, все наконец-то изменится.

— Ты ненормальный, — я прикусила губу и сжала ладонями край своей юбки. — К чему этот ужас? Почему ты все это делаешь? Из-за наследства?

— О, неужели ты знаешь даже об этом? — де Феро удивленно приподнял бровь.

— После того, как Леон-Гонтран сломал тебе ребра, мне показалось странным, что ты никак на это не отреагировал, — я все так же продолжала сверлить парня злым взглядом. — Это было нелегко, но позже я узнала, что твой дедушка оставил Флавье какое-то наследство, но Леон-Гонтран его не забирает. Вот вся ваша семейка и не трогает его, ведь боится, что Флавье изменит свое решение, — я не стала говорить Жану, что слухи о наследстве узнала от Норы, его троюродной сестры. Мне не хотелось сдавать эту болтливую девушку, с которой я подружилась еще во время учебы в колледже.

Но раньше я не считала слухи о наследстве чем-то важным. Это меня не касалось. А сейчас, судя по реакции Жана, я поняла. Что сказанные мной слова его задели.

— Моя семья ничего не боится, — Жан зло скривил губы. — И, тем более, мы не боимся какого-то ублюдка с грязью текущей по венам вместо крови, — де Феро сделал глубокую тягу, наполняя легкие сигаретным дымом, и прищурил глаза. — Мой дед следил за Флавье. Мне даже казалось, что он сожалел о том, что сразу не забрал этого выродка в семью, но того, что он сделал перед смертью, никто не ожидал. Мой дед оставил Флавье в наследство наш фамильный особняк, но он его получит только в том случае, если до тридцати лет опять поменяет фамилию на де Феро и признает себя членом нашей семьи, — Жан сделал особенно глубокую тягу. В нем явно бушевал гнев. — Но нам этого не нужно. И фамильный особняк по праву рождения должен принадлежать мне! Этот выродок не имеет права прикасаться к тому, что принадлежит мне!

— И все? Ты все это задумал только из-за какого-то здания? — я цыкнула и прищурила взгляд. — Да, судя по всему, он Флавье вообще не нужен.

— Это не просто дом. Наш фамильный особняк является одним из признаков нашего аристократичного рода, — Жан скривился. — Меня вводит в негодование само существование Флавье. Он ошибка моей семьи, а ошибки нужно убирать.

Парень отбросил в сторону сигарету и подошел к своей сумке. От его хорошего настроения не осталось и следа. Этим разговором про наследство, я его явно разозлила.

— Хватит разговаривать. Мне нужны новые фотографии.

Из той сумки Жан достал наручники. Я примерно поняла, что он собирался делать, поэтому вновь вырывалась и пыталась убежать. Вот только, с веревкой на лодыжке это было бесполезно.

Жан обещал, что, если я буду вырываться, мне будет лишь больнее и он исполнял это свое мерзкое обещание.

Де Феро наручниками приковал мои руки к тому же металлическому штырю, к которому была привязана веревка, после чего порвал мою одежду, местами превращая ее в лохмотья.

В том, что он делал, не было никакого интимного подтекста. Жан мог меня ударить не жалея силы, вывернуть руку и вновь сжать ладонью горло, чтобы на шее появились покраснения. И, когда мой внешний вид стал наиболее ужасным, де Феро сделал очередные фотографии.

— Как занятно. — сказал Жан, вновь просматривая сделанные снимки на экране своего телефона. — Флавье всегда старался тебя оберегать, но сейчас он смотрит на то, что я с тобой делаю и ничего не может предпринять. Это точно сводит его с ума.

Де Феро уже вскоре ушел, а я дрожащими руками стала поправлять свою одежду, в надеже хоть как-то прикрыться.

Я часто моргала, пытаясь не заплакать и в то же время до крови прикусывала губу, в надежде пережить тот невероятный гнев, который бушевал во мне. Я возненавидела Жана. Меня воротило от него и каждый приход парня уже казался невыносимо омерзительным.

Я лишь хотела, чтобы Жан получил по заслугам и все то, что он делал не сошло ему с рук.

Когда мне удалось прийти в себя, я вновь взялась за веревку и начала тереть ее об выступ на стене. Тело болело и от усталости хотелось выть, но я продолжала рвать нити, в надежде освободиться.

Я уже не сомневалась в том, что Жан меня больше не отпустит. Неважно, что парень будет делать дальше. Рано или поздно, он меня убьет. Для него я лишняя неприятность, которую легче просто убрать.

Именно, поэтому, насколько бы плохо мне не было, я продолжала рвать веревку. Я существовала только благодаря надежде и гневу. Тем более, я заметила одну странность. То, что меня привязали веревкой и дверь не закрывали на ключ, наводило на мысль, что к моему удержанию готовились в спешке, из-за чего не успели приготовить цепь и комнату с нормальным замком. Может, в этом месте было еще много других оплошностей? Возможно, убежать отсюда не так сложно?